Амазонка бросает вызов (СИ) - "AlmaZa" - Страница 33

Что ж, умирать ради высоких целей или кого-то – это своеобразный подвиг, а если случится так, что несчастный случай, как и имел в виду, наверное, Чимин? Если в сражении неудачный кульбит, и ты ломаешь себе шею? Я представила, как в свои восемнадцать, в расцвете сил и лет, вдруг оказываюсь в гробу. Меня передёрнуло от мрачной фантазии. Нет, я не хочу умирать, я слишком молода, у меня ещё столького не было! Умирать на взлёте – весьма досадно, совсем другое, когда падаешь после продолжительного полёта, или даже идя на посадку, но никак иначе. Я сначала хочу пожить, повидать мир, испытать любовь, позволить произойти первому сексу… Так, это что же выходит, страх смерти пропадает от того, как много вещей мы попробуем при жизни? Тогда становится не обидно расставаться с земной юдолью, изведав всё, что она могла дать. Но в итоге, что же мне ответить Чимину? Правду? Типа, знаешь, Чимин, я бы была храбрейшей и отважнейшей сорвиголовой, только сначала хочу забраться на Эверест, с аквалангом спуститься в море, сфотографироваться на фоне Эйфелевой башни и переспать с каким-нибудь парнем. А потом всё, можно и в могилу. Как-то нелепо всё и бездумно звучит. Возможно Чимин прав, и нет у меня какой-то цели, чего-то конкретного, что помогло бы мне найти себя в жизни. Я никогда не считала, что мой внешний вид, мои интересы и увлечения – это подростковый протест, я вроде не протестую против чего-либо, скорее наоборот, готова за что-то бороться. Но что, если всё-таки правда в том, что я сама себя не понимаю, что не нашла идейной опоры, не ощутила какой-то непреложной истины, на которую могла бы ориентироваться? Поэтому и немного бунтарствую. Думается мне, что многие из нынешней молодёжи такие, уверенные, что они правы и качающие свои права, но на деле толком не представляющие, куда и к чему они идут. Главное же отстоять своё мнение, считают они. А о том, могут ли они в нём ошибаться – они задумываются в последнюю очередь. Вот я сейчас задумалась, и слишком о многом, о смерти, о цели в жизни, о желаниях, о том, чтобы не обидеть никого из дорогих мне людей. Голова начинала болеть, но прежде чем она загудела от роя мыслей, её потревожил звонок телефона. Я поглядела на экран, не сразу поверив в действительность, но на самом деле снова звонил Ку Чжунэ. Что ему было нужно? Моя рука не дрожала, но эта дрожь происходила внутри. Я потянула, сомневаясь, поднимать ли? И всё-таки подняла.

- Чего тебе?

- Привет, не спишь ещё? – ровным, без иронии и ехидства голосом спросил он. Тем самым низким баритоном, что вызывал мандраж во мне. Я поглядела на будильник. Ну да, одиннадцатый час, для непрошенных звонков поздновато.

- Нет, не сплю.

- Я подъеду, выйдешь?

- Зачем? – Для удивления чего-то не хватило, но и понять я его предложения не могла. Предыдущий подкат не удался, что ему нужно снова? Неужели не ясно, как бесполезно меня кадрить?

- Покатаемся.

- Ты прекрасно знаешь, что я с тобой никуда не поеду.

- Почему? Ты не боишься, не стесняешься, что тебя останавливает?

- Отсутствие желания с тобой кататься, - сказала я, чувствуя, как под звучание его голоса перед глазами рисуется его полуобнаженный торс, его подкаченные руки. Я слышу его слова так явно, что будто вижу его плотоядные губы возле своего лица.

- Я обычно не звоню девушкам сам, - выдал он уже более эмоционально, чем всё предыдущее. Это каким-то образом должно было послужить аргументом в пользу того, чтобы я вышла? – Чонён, ну, раз я зову, чего тебе стоит?

- И, конечно же, каждой первой ты говоришь, что обычно не звонишь сам, да? Чтобы они прониклись собственной избранностью. Слушай, Чжунэ, я не хочу быть избранной среди твоей свиты. Если бы ты оставил в покое Югёма, я бы о тебе вообще забыла.

- Если ты не выйдешь со мной покататься, то мы как раз с Югёмом куда-нибудь и поедем. Договорились!

- Стой! – испугавшись, что он сейчас положит на этом трубку, воскликнула я. – Шантажировать некрасиво.

- Отказываться от вежливых приглашений – тоже, - хмыкнул он.

- Очень вежливо закончить приглашение шантажом!

- Так ты выйдешь или нет? – нетерпеливо спросил он. Я спустила ноги с кровати, тяжело вздохнув:

- Дай подумать пять минут, ладно? Я перезвоню сама.

- Хорошо. Я жду. – Чжунэ положил. Я швырнула телефон на подушку. Перестав слышать его голос, я будто бы утвердилась в мысли, что выходить не стоит, потому что пока он был на том краю связи, его дыхание щупало меня, его фразы, пустые и не обещающие ничего доброго, провоцировали меня.

Зачем мне к нему выходить? Не буду. Хотя да, я не боюсь его, и покататься мне не трудно, но зачем? Если мне на самом деле с ним неинтересно, и он мне не нужен, зачем я буду соглашаться? Лучше заняться уроками. Но Югём… Нет, я не могу позволить себя шантажировать! Если уступить сейчас, то он так и будет этим пользоваться, неизвестно до чего дойдя. Но как избежать втягивания Югёма? Он поедет с ним, прогуляет полночи, нарвётся на неприятности в университете. Звонить Югёму и отговаривать его – бесполезно, я уже поняла, мы лишь ещё сильнее отдалимся. А что, если мне попробовать как-нибудь обдурить Чжунэ, обыграть его? Не знаю как, но попробовать можно. Не обманываю ли я сама себя всеми этими оправданиями насчет друга, спасения, смелости и равнодушия, когда мне просто… хочется выйти к Чжунэ? Хочется выйти и сказать, что не хотелось выходить. Неймётся, чешется, свербит поучаствовать в краткой пикировке, где одержу победу остроумием. Чонгук был прав, есть что-то такое в этом типе, что тянет ставить его на место. Но тянет и побыть рядом с тем местом, на которое его поставишь. Ох… Часто я сегодня развздыхалась! Если я такая сильная и смелая, неужели я не удержусь от соблазна, оказавшись вечером с Чжунэ один на один? Мы уже попробовали в прошлый раз, и ничего страшного не случилось. В конце концов, он просто не умеет соблазнять, а наблюдать за его ожиданием, когда я сама упаду к его ногам - смешно и забавно. Ладно, на уроки я уже всё равно не настроюсь, была не была! Я набрала Чжунэ. Он поднял моментально.

- Я выйду к тебе при одном условии.

- Каком?

- Ты не задержишься, как в прошлый раз. Ездить с такой скоростью и опаздывать – это дебилизм, Чжунэ, честное слово. Так что я постою пять минут на крыльце, и если тебя не будет – твои проблемы.

- Слушай, я не управляю светофорами и движением на дорогах…

- Ты меня слышал, - отрубила я и сбросила звонок. Мужчина должен быть пунктуальным, иначе он не мужчина. Я так считаю. Чжунэ не начальство мне, чтобы заставлять себя ждать, а если уж тебе нравится девушка – изволь шевелиться как-то резвее.

Я встала перед шкафом, на дверце которого было встроенное зеркало. Белая футболка слишком обтягивала, я надевала её в центр боевых искусств, надеясь на встречу с Чонгуком, но теперь она лишняя. Я сменила её на широкую, чуть растянутую полосатую тельняшку. В спортивных штанах, как была, я причесалась и отправилась мимо сестёр с женихами на улицу, опять отговорившись друзьями. Вот так насмотрюсь на них, и сама затоскую по отношениям. Особенно при скорой возможности остаться одной в квартире…

Я вышла достаточно быстро, не дав Чжунэ запаса времени, но на этот раз он прибыл без длительной паузы моего ожидания. Привернув музыку, он опустил стекло и молча посмотрел на меня, ждавшую его. Вздохнув, я обошла капот и уселась на пассажирское сидение.

- Ну, куда поедем? – посмотрел он на меня, держа руку на рычаге коробки передач.

- Ты у меня спрашиваешь? – изумилась я.

- Ну… - растерялся он.

- Ты звал меня покататься, что же было в программе?

- Я… в общем, всегда заранее обговариваю, куда поехать… - заговорил он, пытаясь выглядеть деловым, но не очень получалось. Я рассматривала его сбоку, его профиль, надменные губы, уложенную гелем чёлку, державшуюся приподнятой. Смуглая кожа руки, от рукава светлой футболки до самых кончиков пальцев, гладко поблёскивала, особенно в местах, где холмились мускулы и мышцы. У него были красивые руки. И пахло от него очень приятно, чем-то, что выдавало поход в душ, совершенный не ранее, чем полчаса назад. Он так подготовился к встрече? На что надеялся? – Ты можешь предложить любой вариант, - сказал Чжунэ. – Поедем куда хочешь.