Иль (СИ) - kalip kalip "Калип" - Страница 77

– Что ты видел? – побледнев, прошептал Иль.

– Все! Да, я видел все. То, как тебя любил Кавур, а потом оставил и как они – пираты - это делали с тобой.

Иль чувствовал, что ему поплохело. Все его прошлое, то, что он так хочет забыть, опять настигло его, да еще все это просмотрел тот, кого он знает. И как теперь жить? Видеть Нейса изо дня в день, понимая, что он знает о нем все. Знает такое, что и вспомнить страшно.

– Я пойду… – держась за стену, чувствуя, что его шатает, Иль попытался пройти мимо Нейса.

– Ты будешь со мной? Ты позволишь любить тебя? – Нейс так хотел обнять Иля, утешить его в своих объятиях. Он протянул к нему свои ручки.

Видя, как Нейс опять пытается прикоснуться к нему, Иль отшатнулся.

– Нейс, я не хочу продолжать все это. Наверное, стоило раньше поговорить… – он посмотрел в его фиолетовые глаза, – между нами ничего не может быть. Совсем ничего. Только рабочие отношения и все. Я честен с тобой и мне жаль, что между нами возникли лишние моменты…

– Тебе жаль! А как мне дальше жить? – Нейс опять впечатал Иля в стену. – Но почему? Ты любишь другого? У тебя кто-то есть? Скажи мне, я должен знать. Тогда я пойму, почему ты не можешь полюбить меня.

– Я люблю Кавура, – как же больно было произносить эти слова. Они, словно каленое железо, выжигали его сердце, как будто он сам ставил себе клеймо на века, чтобы было еще больнее. Но Нейс вынудил его произнести вслух то, что он боялся произнести даже в мыслях.

– Не понимаю… он же бросил тебя….

– Что ты не понимаешь? Да, он бросил, но он оставил мне жизнь. Понимаешь, жизнь! – Иль прокричал это в лицо Нейсу. – Тогда я не ценил этого, хотел умереть, а сейчас я счастлив, что Кавур не убил меня. Ведь всего этого могло бы и не быть: Грея, Медоры, Муна, Катарсиса и даже тебя. – Закрыв глаза, Иль прошептал. – Он настолько сильно любил меня, что оставил мне самое ценное – он оставил мне жизнь…

Нейс разжал свои ручки, смотря, как Иль отлипает от стены и не очень уверенной походкой движется к выходу. Смысл слов о том, что Иль любит Кавура, стал медленно проникать в него, как кислота разъедая его сердце. Было больно, а боль в его теле трансформировалась в агрессию, это он сам сделал с собой, чтобы защититься от боли.

– Стой! – крикнул Нейс. – Ты все равно будешь со мной. Я обещаю, что сделаю так, чтобы ты сам пришел ко мне! Ты еще не знаешь меня, ты не знаешь, какой я настоящий.

Иль в ужасе смотрел на сверкающие безумием фиолетовые глаза Нейса, слушая его речь и медленно отступая к выходу. То, что стало происходить с Нейсом далее, Иль воспринимал уже как в тумане. Складки кожи с панцирем вокруг его шеи стали подниматься. Постепенно голова Нейса скрылась в этих складках, которые сомкнулись над его головой со страшной, ощетиненной острыми мелкими зубами мордой. Ручки-пальчики Нейса тоже стали погружаться внутрь складок кожи с пластинами панциря, а вместо них возникли острые, похожие на металл, когти. Сороконожка изогнулась в своем теле и Иль понял, что сейчас на него смотрит морда с зубами и маленькими злыми глазами. Это было похоже на огромную сколопендру, какие обитали в древности, но вскоре мутировали и превратились в опасных монстров. На Земле их истребили, но они расплодились на других планетах.

То, что ранее было Нейсом, было внутри этой пасти. В этом помещении не было Нейса, здесь был он и хищная сколопендра, которая стала медленно приближаться.

Откуда возник Мун, Иль даже не уловил. Он просто почувствовал, что отлетел к стене, а между ним и сороконожкой стоит Мун с мечом-тианом в руке.

Мун не двигался, сколопендра зашипела, сделала несколько витиеватых движений по пространству между механизмами и петляя, стала стремительно удаляться к другому выходу.

Иль чувствовал, что оседает, сползая по стене на пол. Мун, схватив его за плечо, дернул вверх.

– Спасибо, – прошептал Иларис бледными губами.

Он был благодарен, что сейчас Мун никак не прокомментировал все здесь произошедшее. Они просто молча направились к другому выходу из машинного отделения, потянув за собой Иля.

Чувствуя, что он еле держится и еле идет, Иль попросил Катарсис помочь ему дойти. Голубая светящаяся дорожка возникла перед ними. Иль встал на нее, пошатнувшись. Мун придержал его за плечи. Так они и доехали до каюты.

Казалось, Медора все знала. Она не задавала вопросов, просто помогла ему раздеться и лечь. Принесла ему горячий напиток, и после того, как Иль его выпил, ему стало немного легче.

– Почему он такой? – он не понимал происходящего.

– Безумие чужого тела настигнет его… но пока он неопасен, – как всегда загадочно произнесла Медора.

Неужели тело так влияет на наш разум? Иль никогда не задумывался об этом. Хотя вот он сам, когда был изуродованным полускелетом, вел себя как забитое существо, а сейчас, когда он изменился, его внешность помогла обрести ему уверенность. То есть, с выбитыми зубами, болячками на лице и клочками волос он бы не стал таким, как сейчас. Он бы не взял штурвал Катарсиса? Иль не знал, но наверное все же его внешность помогала ему в обретении душевной гармонии. А Нейс обрел тело даже не животного, а монстра, бездушного убийцы. Неужели Нейс не сможет это тело подчинить своему разуму, или все же тело влияет на его сознание? Нейс, обретя такое тело, трансформируется сознанием, да и он сам, став таким, тоже меняется. Значит, император Тао прав, уничтожая больных, калек, тех, кто внешне или внутренние болен телом? Император не хочет, чтобы больные тела людей трансформировали их сознание. То есть, все же древние были правы, говоря, что тело – это храм души? Странный создал себе храм Нейс, хотя души ведь нет… Иль этого не знал. А сам он тоже не очень здоров. У него легкие, которые пока работают только благодаря инъекции кабро. Он тоже болен и тоже должен был быть уничтожен. Значит, и его больное тело отразится на его сознании или уже отражается…

Жаль, что об этом он не мог ни с кем поговорить, даже с Медорой.

Понимая, что все равно у нее ничего не выяснить, Иль заснул, зная, что нужно восстановить силы и жить дальше. Завтра он свяжется с Греем и согласует свое возвращение в форт.

***

Темноту космоса осветили лучи прожекторов, исходящих от кораблей акел.

– Они приближаются, – смотря на данные на экране, произнес Римус.

– Да, они идут четко в наши ловушки, – Кавур встал из своего кресла, подошел к передающим данные о перемещении кораблей экранам.

– В ваши, адмирал, ловушки, – Дей улыбнулся краем губ.

– В этом и ваша заслуга, Римус.

Обменявшись любезностями, каждый из них сосредоточился на экранах проекций, где была видна расстановка сил кораблей армады императора и движение кораблей акел.

К планете Урус императорский флот прибыл заранее. Все корабли встали на заданные точки координат в пространстве и потянулось долгое время ожидания. Правда, это время адмирал и пес императора скрашивали тем, что происходило в каюте за закрытыми дверьми. Их секс был бурным, страстным, но главное, он снимал стресс от ожидания, помогал не замечать медленно тянувшегося времени.

Конечно, кроме секса у них была еще и работа. Римус регулярно «копался» в мозгах всех членов экипажа на всех кораблях, а адмирал держал под своим контролем все происходящее.

Их ожидание было вознаграждено. Акелы прилетели. Расчет был верным, они выбрали Урус и не догадывались, что здесь их ожидает ловушка.

По всем кораблям императора был отдан приказ о максимальной боевой готовности. Как только первый корабль акел пересек заданные координаты, эсминец армады открыл огонь. Орудия прошили брюхо корабля акел. Тот даже не успел сделать ответных выстрелов. Огромный корабль стал раскалываться на части под напором безвоздушного пространства, которое врывалось в его пробоины.

Огонь открыли и остальные корабли императора. У них было преимущество в неожиданности и выгодных позициях.

Кавур видел, что еще два корабля акел рассыпаются на части. Еще два были повреждены, но смогли начать процесс восстановления.