Лёд твоего сердца (СИ) - фон Беренготт Лючия - Страница 2

– Ни х*я ж себе, ёбушки-воробушки! – на секунду отвлекшись от меня, Руслан уставился на оскверненную им белоснежную машину.

И в этот момент я решила. С меня хватит.

Нет, сейчас, разумеется, когда Новый Год, веселье и всеобщая благодать, никто никого бросать не будет, но в ближайшем времени – вне всякого сомнения. Потому что, если останусь с ним, вот эти вот «ёбушки-воробушки» - это то, что ждет меня в ближайшие двадцать-тридцать-сорок лет. Вкупе с попойками, разбросанными по квартире грязными труселями, выходными на даче с тяпкой, свекровкой-стервой и хлипким букетиком гвоздичек в качестве поощрения по большим праздникам.  

Как же я раньше-то этого не поняла?

– Солнце, я в туалет хочу… Пропусти, а?

Проскользнув под его локтем прежде, чем он успел опомниться, я выскочила на кухню. Пока разворачивался да соображал, куда я просочилась, выбралась в коридор, схватила с вешалки куртку и выбежала на лестничную площадку.

Понятия не имея, зачем и куда.

На улице было сухо, морозно и почти светло от высоких, искрящихся сугробов – погодка словно по заказу к тридцать первому декабря. Закутавшись плотнее, я осторожно, по бордюру обошла притихший, сливающий со снегом лимузин – не переставая удивляться откуда взялось это чудо и кого ожидает во дворе обычного многоквартирного дома. И пошла в сторону одинокой детской площадки.

Посижу на качелях, подышу свежим воздухом – пока Руслан не упьется вусмерть и не уснет где-нибудь на диванчике. А там и Новый можно спокойно встречать.  

Однако дойти до качелей мне не дали.

– Куда пошла?! – прорычал сзади голос, который я еще пару часов назад рассчитывала услышать шепчущим в мое ухо всякие милые пошлости и нежности.    

– Отпусти! – взвизгнула я, пытаясь обернуться – Руслан схватил меня сзади за капюшон.

– Ты не в курсе, что своему парню надо говорить, куда пошла и зачем? – шипел он мне в ухо, обдавая винными парами.

От возмущения я даже задохнулась. Слова застряли у меня в горле, мешаясь со слезами.

– С какой это стати?! Я пока еще не твоя жена!

А даже если бы и жена – пронеслось в голове. С какой стати я должна отчитываться перед мужем за каждый свой шаг.

Развернувшись, я приготовилась залепить своему горе-бойфренду пощечину за плохое поведение, но в этот момент, сперва прижав к себе, он размашисто толкнул меня прямо в сугроб.

Плохое поведение стремительно скатывалось в отвратительное.

– Я тебя научу, как себя вести, сучка! – покачиваясь на широко расставленных ногах и по бычьи опустив голову, Руслан пошел прямо на меня.

Я открыла рот, что-то пискнув – от страха пропал голос.

А пугаться было чего – новогодняя ночь, на улице ни души, а в домах наоборот светло, шумно и пьяно. Никто меня не услышит – сколько не кричи. Никто придет на помощь. Да и не увидит никто – даже если в окно выглянет – площадка чуть в удалении от домов, а сама я – скрыта высоким, сотворенным руками дворника сугробом.  

– Руслан, ты с ума сошел, – смогла, наконец, выдавить я из себя, пытаясь встать и нелепо загребая руками воздух пополам со снегом. Весьма «удачно» усадив меня попой в ямку в снежной горе, Руслан сделал все, чтобы встать было очень и очень не просто. Все, что я в конце концов смогла, это перевернуться на живот.

Что не сослужило мне хорошей службы, потому что я тут же оказалась вдавленной в снег крепким, мужским телом.

– Я тебя научу, как врать… – жарко дыша мне в ухо, Руслан пихался в меня бедрами, поддевая руки под живот и дергая в ответ своим толчкам.

– Я не врала… Пусти, идиот!

– Да? Это так ты в туалет, бл*дь, пошла?!

Этого не может быть – крутилось в голове. Какая чушь, какая несусветная чушь! Он же не может… это же все не всерьез…

 Но, судя по горячим рукам у меня под юбкой и по тому, как стремительно твердело пихающееся в меня мужское достоинство, Руслан отнюдь не шутил.

Хотела потерять сегодня девственность – вот и потеряешь, пронеслась истерическая мысль.

– Не надо… Рус… Пожалуйста… – всхлипнула я, плюясь снегом.

Но, без всякого сомнения, он уже был в том состоянии, когда эти слова воспринимаются, как часть сексуальной игры.

Дернув за бедра, Руслан поставил меня на колени и окончательно и бесповоротно задрал мою куртку вместе с юбкой. Еще секунда и колготки с трусиками проделают путь в противоположном направлении…

– Оставь человечку в покое, парень, – холодным, исполненным властью голосом приказал за моей спиной некто невидимый. – Я ее забираю.

– Чего?! – от неожиданности Руслан действительно остановился.

Краем глаза я увидела, как он повернул голову, почувствовала, что его хватка на моих бедрах ослабела.

Воспользовавшись моментом, я рванулась из-под него и поползла куда-то вверх и в сторону. Почти ничего не видя перед собой, не интересуясь, кто это там так кстати появился в новогоднюю ночь на одинокой детской площадке, невольно сыграв роль моего спасителя. И уж точно не желая наблюдать, как пьяный Руслан будет делать из него котлету.

Мне хотелось только одного – бежать отсюда, словить хоть какую-нибудь машину и ехать домой встречать Новый Год так, как я это делала последние восемнадцать лет – со своими строгими, но самыми любимыми мамой и папой.

Но что-то остановило меня. Какое-то нездоровое любопытство – уж больно странным показалось мне это обращение – «человечка».

И я обернулась, присев на коленях на верхушке сугроба.

Перед успевшим подняться Русланом стоял человек.

Высокий – выше моего далеко не маленького «бойфренда», закутанный в нечто похожее на старомодную, черную, медвежью шубу. Или это меховая накидка, наброшенная на плечи? С моего угла зрения таких подробностей было не рассмотреть, но выглядело одеяние более, чем необычно.

Человек был светловолос, но не блондин, а скорее светлый шатен, в аккуратной, даже красивой бороде – из-за которой был не совсем понятен его возраст. Однако, судя по широким плечам и прямой спине, до старости ему было явно далеко.  

А еще я увидела, что у припаркованного поодаль лимузина настежь распахнута задняя дверца. Неужели мой странный спаситель оттуда?..

– Мужик, шел бы ты по своим делам… – угрожающе сплюнув, Руслан принялся обходить незнакомца кругом – похоже на то, как хищники обходят друг друга, перед тем, как напасть.

Человек усмехнулся.

– Как ни странно, я именно по ним и шел. Мне нравится эта человечка, и я ее у тебя забираю.

У Руслана даже челюсть отвисла – видно было, что он никак не может решить, удивляться ему или уже можно начать сатанеть, сжимать кулаки и бить этого наглеца по мордасам. Вероятно, его тоже выбивало из колеи это странное «человечка».

– Что ты несешь, придурок? Куда ты ее забираешь?

Мужчина охотно разъяснил.

– К себе домой. В Анрем – королевство льда и вечной зимы.

Руслан нервно хохотнул и обернулся – будто хотел задействовать меня в представлении.

– Ты слышала, Алён? Это типа Король Севера за тобой приехал на люксовой тачке. Вон и шубейка у него, как у этого… как его… – повернувшись к незнакомцу, он скривился, явно подстегивая себя, чтобы вновь разгорячиться. – Сейчас я ему бороду-то повырыва…

Он не договорил.  

Легко и быстро подавшись вперед, человек в шубе сделал весьма странную вещь – дунул Руслану в лицо. Просто дунул – как дуют на замерзшее по зиме окно, пытаясь отогреть его.

Вот только, результат, судя по тому, что произошло дальше, был прямо противоположным… отогреванию. 

Качнувшись под потоком искрящейся субстанции, которая вырвалась вдруг изо рта незнакомца, мой несостоявшийся насильник замер в неестественной, невозможной позе, будто бы окаменел в полудвижении, так и не успев упасть.

С нарастающим ужасом я наблюдала, как сначала его руки, торчащие из-под куртки, а потом и лицо покрываются чем-то белым и прозрачным. Лёд, поняла я через секунду. Эта белая штука – самый настоящий лёд! Руслан леденеет, превращается из живого человека в мертвую, хоть и безумно красивую ледяную статую. Леденеют его ботинки, его шапка, застывшим у рта облачком леденеет пропитанное спиртом дыхание.