Шахматы. Чёрная королева (СИ) - Флёри Юлия - Страница 109

Стас вздохнул, а Марте горло сдавило так, что ни туда, ни оттуда. И взвыть хотелось от бессилия. Зажмурилась тогда крепко, в слабой надежде, что все это сон, только вот легче не стало. Глаза открыла, а перед ней те же стены, та же палата, тот же мужчина… Чужой… И мысль о том, что Вадим не бросил. И слабая, практически прозрачная надежда на то, что все еще можно исправить.

О том, что исправлять нечего, узнала неделей позже, когда из больницы выписалась. О том, что «оборотня в погонах» задержали и будут судить, выяснила из газет. И что суд… хотя, наверно, и не суд вовсе, а так… показательная казнь, состоится совсем скоро, прочла там же.

Открытое слушание. Все как на картинке. Десятки эпизодов, раскрытых в одночасье, бесконечное число статей уголовного кодекса. Громкие заявления и важные лица. Какие-то свидетели, показания, обвинения. Круговорот событий, которые больше походили на театр абсурда. Она была на каждом слушании. Она сидела в первом ряду и ждала только одного, что Вадим повернется в ее сторону, посмотрит в глаза и одними губами скажет: «все хорошо». Только вот он не смотрел. Он, казалось, и вовсе не понимает, что происходит вокруг. Взгляд направлен в пол, пропускает мимо себя массовый бред без единой эмоции. А потом встал и ушел, выслушав единый за двенадцать дней слушаний приговор: пожизненное заключение. В тот же вечер его перевели на зону. В ту же ночь он оказался в карцере. «Чтобы не порвали». Так Марте пояснил парень из охраны. Свидания запрещены. Передачи запрещены. Письма приходили обратно. Почему-то показалось, что это конец.

Месяц, два, полгода. Ей так и не удалось добиться пересмотра дела. Даже «золотой» адвокат из столицы не помог. Руками развел и посоветовал отступить. А Саша смотрел на все со стороны и посмеивался.

— Нужно что-то делать… Нужно что-то делать!

— Нужно! — Уверенно кивнул он в один из бесчисленных вечеров ее помешательства. — Выйти замуж, родить детей и забыть это все как страшный сон.

— Ты говоришь невозможную ерунду. Ты говоришь абсурд! Я уверена, выход есть. Он есть, только…

— Только ты видеть его отказываешься. — Поддакнул, продолжая гнуть свою линию. — Марта, а ты знала, что он основал банду? Если смотреть объективно, то только это заявление прокурора показалось мне более или менее правдоподобным.

— Зачем ты каждый раз приходишь ко мне? — Вдруг опомнилась она, вскинула взгляд и недобро прищурилась. — Зачем ты всякий раз повторяешь одни и те же фразы? Почему я должна это слушать? — Устало пробормотала, а потом оглянулась на входную дверь. — Как ты вошел? У тебя есть ключ? Я точно помню, что тебе не открывала!

— Марта, я уже год как беспрепятственно прихожу в твой дом. К слову, я единственный, кто сюда приходит. Я же приношу продукты, готовлю обеды и ужины. Я оплачиваю счета и разбираюсь с вашим управдомом. Ты, наверно, не знаешь, но это преотвратнейшая тетка! Вернись в реальную жизнь. Так нельзя…

— Даже так?

Марта задумчиво хмыкнула и склонила голову набок. Спустя мгновение, ее взгляд прояснился, а после стал острым, пронзительным.

— А ты никогда не задумывался о том, что я веду себя так только потому, что ты все время рядом? Зачем мне беспокоиться о еде, если об этом всегда подумаешь ты? Зачем мне тратить время на счета, если тебе все равно заняться нечем? Так хотя бы не сможешь чинить мне препятствия.

— Да какие препятствия, о чем ты?! Открой глаза! Он не хочет тебя видеть, вот в чем причина отказов в свидании. И посылки твои отправляют назад по этой же причине. Только тебе удобнее думать иначе. Тебе нравится тешить себя мыслью, что в один прекрасный день все изменится. Только вот одно «но»: скорее полюса Земли поменяются местами, чем это дело сдвинется с мертвой точки.

— Замолчи. — Процедила Марта зло и крепко зажмурилась.

— Ты загнала себя в угол. Пора из него выбираться.

— Самый ценный совет — это тот, которого попросили. — Отрицательно качнула она головой.

— Ты сейчас на капризного ребенка похожа. Забыла только о том, что давно из этого возраста вышла.

— Вашими молитвами. — В нервном порыве метнулась она к окну, но створку так и не распахнула.

— Моими молитвами ты до сих пор не посетила места не столь отдаленные. Думаю, Леонид Сергеевич с удовольствием повернул бы ситуацию в свою пользу и отправил тебя в пансионат для душевнобольных.

— Что ему, вообще, от меня нужно? — Устало опустилась Марта на подоконник и будто приняла истину, так взглянула. Саша тут же в кресле подтянулся, головой тряханул.

— Ничего. Просто Медведев один из тех, кто искренне считает женщин первоисточником всех бед. Я же говорил, у него на Вадима были планы. А ты все воду мутила, не позволяя подступиться. В итоге что?

— В итоге ты в шоколаде. Можешь сказать мне спасибо. — Раздраженно от Саши отмахнулась, злясь за то, что не позволяет сосредоточиться.

— Ты очень догадлива. — Саша шутовски склонил голову. — Я занял место, которое ему пророчили. Но Медведев все равно недоволен. Может, знаешь почему?

— А как же! Ты водишься с дурной компанией. Со мной то бишь. Все удивляюсь, как тебе до сих пор не погрозили пальчиком.

— Да погрозили, Марта, давно погрозили. И, знаешь, что скажу? — Развеселившись, Саша сверкнул глазами. — Оказывается, ты не безнадежна. А я уж думал, совсем зачахла в четырех стенах.

— С твоей стороны весьма опрометчиво так думать. Ты недальновиден. Увлекся ролью спасителя и скоро перестанешь замечать то, что творится под твоим носом.

— А что творится?

— Медведев сотрет тебя в порошок.

— Да за что же?!

— За то, что ты увлекся его дочерью. Ей, кажется, всего шестнадцать…

— Понятия не имею, о чем ты.

— Как же… Она уже вертит тобой как хочет, а ты понятия не имеешь. Пройдет год и эта девочка добьется желаемого. И глазом моргнуть не успеешь, как окажешься под ее каблуком. Ты один из тех редких представителей мужского пола, которые, добившись успеха в профессиональном плане, не в силах совладать с личной жизнью. Сейчас тебя интересую я и ты готов рисковать, ты готов идти на уступки. Потом свободное место займет это милое дитя. Что на это скажешь?

— Даже не знаю… может, предположу, что у тебя белая горячка?

— Игры окончились, мой дорогой друг. Оставь ключи и оставь меня. Ты знаешь, что у некоторых людей очень развита интуиция?

— Впервые об этом слышу. — Руками развел, переменам в ее настроениях удивляясь.

— Моя подсказывает, что грядут большие перемены. Не хочу, чтобы ты в этот момент оказался рядом.

— А ты не считаешь, что плюешь в колодец, из которого придется испить воды?

— Считаю, что в качестве друга ты у меня подзадержался. А так, все просто замечательно. Давай, проваливай!

— Я не всегда буду испытывать по отношению к тебе чувство вины, детка. Не нарывайся на грубость.

— А я и не собираюсь на этом чувстве играть и далее. Ты поддержал меня в трудный момент. Спасибо. Дальше сама.

— Я чего-то не знаю? — Со странной усмешкой прищурился Саша и к себе прислушался — тихо. Простейший способ отвлечь его внимание. Или очередной бред.

— Мы об этом только что говорили. — Взмахнула Марта ладонью и качнула головой. — Интуиция. — Пояснила и растянула губы в язвительной улыбке. — Я все еще жду, что ты оставишь меня одну.

— Я завтра зайду. — Выдохнул Саша, с кресла приподнимаясь, а Марта странно дернулась и отвернулась к окну.

— Не стоит. Я в твоей опеке не нуждаюсь. — Проговорила непривычно жесткой за последний год интонацией и задрала подбородок.

Не шевельнулась, когда Саша к ней вплотную подошел, прижимаясь со спины, и ровно выдохнула, когда он ладонями ее за плечи придержал и губами к шее прижался.

— Я всегда удивлялся твоей стойкости. Неужели не соскучилась по крепкому мужскому плечу рядом?.. — Хмыкнул, обдавая влажную после поцелуя кожу потоком воздуха. Кончиками пальцев по ее плечам провел и недовольно поджал губы, отмечая, что Марта не чувствует к нему ровным счетом ничего. — Ни-че-го. — Тут же процитировал последнюю мысль и отступился.