Нулёвка (СИ) - Минин Андрей - Страница 45

Я же помчал на кухню. На столе был разложен скудный ужин в виде вина – для господина и пары кувшинов сивухи – для слуг. Туда леденцы и отправились, растворившись с характерным шипением и выделением жёлтой пены, а я стал ждать...

Громко чавкая – эти боровы насыщались, отрыгивая, и простите – пуская шептунов за разговором! Ну и манеры! Он где вырос?! Ладно, охрана, но сын Боярина?

Прошло минут сорок, как раздался треск падения! Вот они и в отключке, подошел я к столу – полюбоваться делом рук своих.

Глаза закатились – белок видно. Хихикают, подёргиваясь. Нужно бы допросить младшенького, да только как я понял, искал меня только он, те, кто ему сосуд передал не при делах, так что просто перерезал ему глотку, вместе с подельниками, забросив всех троих в большой камин. Облил средством для розжига, подкинул поленьев и поджёг. Пусть горят себе потихоньку, кинул я в вдогонку склянку с малой дозой дыхания бездны – чтоб наверняка.

Спустился в подвал. Хрипящую убил сразу. Не помочь уже. А вот что делать с новенькой? Процесс запущен. Помочь ей конечно можно, но она всё равно останется инвалидом до конца дней. Оставить в живых и подложить перед конторой теней в городе? Можно. Только рано или поздно они выйдут на это место, перебьют Кутузовых и будут копать уже в мою сторону.

- Прости. – Убил я её прикосновением к виску и стал убирать следы. Тела сжёг в другом камине, прочитав молитву. Кости забрал. Все готовые кристаллы растворил в спирте и вылил в унитаз. Оборудование уничтожил или забрал с собой. Некоторые вещи очень ценные, можно использовать и в других целях. Уходил же с надеждой, что привет из прошлого больше не всплывёт никогда...

Глава 24

Вернулся домой. Пятое июля на дворе. Купальская ночь послезавтра, а ещё ничего не готово! Аотииль меня отругала и злостно надругалась, утащив в спальню. Под дверью снова сидели рыжие. Слушали...

Ох, и началось, когда я, поразмыслив – предложил руку и сердце сразу всем моим девушкам, восхотев справить праздник в этот священный день! Визги стояли! Крики! Поцелуи и громкое, одновременное – ДА, что эхом гуляло по всему дому! Двор забегал ещё быстрей! Платья надо приготовить, стол. Скоморохов пригласить. Дела, дела...

С доченькой – дриадой переговорил. Интересные сведения она мне подкинула:

- Ты батюшка брачную ночь здесь проведи, под деревцем моим медоносным. Пусть, первая кровь – дев чистых, отданная добровольно окропит владения наши, усилив меня и благословив земли сии. Дети, зачатые в этом месте – будут здоровыми и сильными!

- А ты откуда знаешь? – Млел я, так как она сидела позади, перебирая мои пряди своими нежными руками и массажируя голову и плечи. Сегодня проснулся, а цвет волос вновь чёрный! Кровушка Сварогова работает...

- Память предков, – пожала она плечиками. – И невинно убиенных со всех окрестностей. Всё, что они пережили – теперь знаю и я. Все их горести, печали и радости.

- Хорошо, так и поступлю. Надо наверно палатку поставить? – Согласился я с доводами, спросив.

- Нет! Сено натаской собственноручно и стожок небольшой сложи, как гнездо. В нём ночь и проведёте.

Что делать? Пришлось таскать. Все хотели помочь, выхватить вилы, но когда я объяснил, зачем это – глупо хихикали и поднимали палец вверх. Смеялись – девушки, а палец – мужики, конечно.

- Уффф... – Закончил я, выдохнув и утерев пот. Готово! Стог двухметровой высоты, с проминающимися ступеньками. Наверх заполз, а внутри – уютное гнёздышко, обложенное изнутри подушками и парой одеялец. Бутылка молока, сыр, каравай хлеба и цветы, вплетённые в стены Калистой.

Время так и промелькнуло перед глазами. И тот день настал. День, когда мужчина сковывает себя по рукам и ногам – колечком на пальце.

Казалось, весь посёлок пришёл ко мне, а это без малого одиннадцать тысяч человек! Столы были везде, ломясь от яств! Каждый приносил, что-то своё: зайчатина, ягнятина, медвежатина. Рыба красная, белая, чёрная. Икра. Пироги. Конфеты. Над едой летали вездесущие пчёлы, ища сладкое. Девушки ходили меж ними и опоясывали мужей цветами, прижимаясь, плотней, чем это того требовало. В раскрытые бутоны тут же залетали эти насекомые, ищи нектар и пугая до чёртиков! С кулак размером выросли!

Детишки бегали, прыгали и дурачились, играя в игру – найди ведьму. Все наряженные, кто в Кощея, кто в Бабу Ягу. Водили хороводы и пели песни про мишку, зайчика и черепаху.

Взрослые не отставали, образовав несколько десятков костров, что подожгли трением дерево о дерево, как в былые времена. Пламя вздымалось на высоту второго этажа! Приглядевшись, можно было заметить там огнелюбивых ящерок – саламандр, что нежились и любопытно поглядывали на людей.

Девицы помоложе – сидели кружками и гадали, кто им в суженые наречён? Кто первым родиться – мальчик, девочка? Обойдет ли беда их двор? Будут ли счастливы?

- И как они не боятся? – Смотрел я за очередным прыжком через воющий огонь. Волосы прыгнувшей пылают ярче огня, от одежды пар идёт и раз! Всё! Нет его! Чудеса... По ту сторону костра её подхватил молодой человек и закружил в танце.

Между парочек сновал ‘дядя’ Фёдор, всё вынюхивая, да расспрашивая. Татуировки, что я поставил моим людям, уже не нужны. Пришлые, как оказалось, не увидят и не запомнят ничего, что дриада не захочет. Она с каждым днём всё сильней! Зря старается вертухай. Мои земли теперь защищены на славу!

Многие спешно перенесли свои свадьбы на этот день и, подражая мне – создали свои гнёздышки у дерева, спросив разрешение у меня, Калисты и пчёл. Последние промолчали...

Скоро полночь, а праздник всё набирал обороты! Пришло много военных, из рядовых. На скоморохов и певцов я растратил целое состояние, сманив многих, кто приехал в Хабаровск за большой деньгой. Наместник был скуп, так что известных в народе шутов и клоунов разобрали по усадьбам Бояре и богатые купцы, как я, челядь порадовать.

Было сразу три именитых иллюзиониста, что создавали поистине шедевры в небе. Вот по небу идёт Перун, хмуря густые брови и пуская в землю молнии. Молодой и игривый Хорс, идя позади него стал играться солнцем и луной, жонглируя ими, того и гляди – выронит... Народ вжимал голову в плечи! Симаргл же рассыпал семена, что ещё в полёте расцветали и ложились на головы девушек венками удивительной красоты.

Вот пролетел красный дракон, что обдал падающих на его пути людей – огнём. Вставая, они смеялись и стряхивали с себя конфетти. Особенно интересно было помогать девушкам, которым бумажки попали в декольте.

Наш праздник почтили своим присутствием и люди важные! Серьёзные купцы, с кем мы имеем дела. Мелкие Бояре, что обеднели и оскудели в крайность, но имя их ещё живёт. И многие другие...

Не все родовитые на одно лицо, боролся я на руках с сыном Боярина Жукова, нашего соседа с запада. Согласились на ничью. Его отец пригласил меня к себе. Говорит, дело есть, зайди, как время будет.

Вот и он! Миг, когда к нам – женихам, стали выводить невест. Кому повезло, тех вёл отец. Мои девочки шли сами, в красных, пушистых сарафанах, символизирующих радость и защищающих от злых духов, огня и порчи. На лицах улыбки, что ярче солнца. Долгий затяжной поцелуй с Ао. Вкус земляники. Дрожащая как лист на ветру Агнешка – малина. И решительная Беатрис – клубника со сливками.

- Любо! Любо! Любо! – Кричали со всех сторон люди, хлопая в ладоши и провожая завистливым взглядом молодых. Стогов вокруг дерева, что в данный момент светилось мягким светом – насчитывалось сорок три.

Стоя рядом с входом в гнездо – девочки скинули сарафаны, под которыми ничего нет, чуть поёжившись на ветру. Я помог им подняться, любуясь, так не похожими друг на друга попками, что перекатывались слева направо. Кругленькая как арбузик, крепкая как грецкий орех и мягкая как хурма.

- Я первая, – повалила меня в спружиневшее сено Ао, оседлав. Привычно приняв меня, она охнула, и стала подпрыгивать, пища как в первый раз. Не прошло и пяти минут, как она стала громко кричать, царапая меня коготками и задрожав, упала на грудь, обняв и пустив волну света, что разошлась окрест, обдав всех теплом.