Нейро-панк (СИ) - Соловьев Константин Сергеевич - Страница 79

- Зачем? Тебе нужна была копия старого Соломона? – Коротышка Лью разразился колючим смехом, - Чтоб было, с кем пропустить по стаканчику, когда нейро-бомба разнесет голову его недавнего носителя? Отлично!

- Мне нужно было понять, как действует нейро-маньяк, - ответил Баросса, - Я считал, что он и в самом деле установил на себя украденный у Соломона софт. А значит, мыслит и поступает практически как он. Ну, за вычетом интеллекта и воспоминаний, они должны были бы быть идентичны. Не как близнецы, но как родные братья. Все это время я шел по следу. Но след никуда меня не привел. Да и глупый был след. Как хорошо, что здесь темно и вы не видите, как я краснею, - Баросса, судя по голосу, устало улыбнулся, - Так что я действительно некоторое время был Соломоном Пять. Эпизодически. Только я не нейро-маньяк. Я всегда возвращался в свою привычную шкуру.

- Я не верю тебе, - сказал Соломон и впервые пожалел, что в его собственной руке нет оружия. В этом не было необходимости, четыре пистолета-тени и так смотрели в грудь Бароссе, но желание ощутить в руке холодную металлическую рукоять было очень сильно, - Ты все это время был моим мучителем. Мои палачом. И моим другом.

- Другом – да. Правда, другом я был не тебе, а настоящему Соломону Пять. Извини, но ты тоже понимаешь, что настоящая дружба меня связывала с ним. Ты – всего лишь его воспоминания и его интеллект, но ты не Соломон Пять. Ведь нельзя сказать, что вынутое из груди донорское сердце – это чей-то друг… Поэтому я действительно выслеживал нейро-маньяка – в память о человеке по имени Соломон. Ради него. Не ради тебя, даже если ты называешь себя тем же именем. А еще мне кажется, что выслеживать его больше не надо. Он действительно здесь.

- Оправдывается, - буркнул Маркес.

- Ну и кого назовешь маньяком ты, хитрющий же ты подлец? – выпалил Коротышка Лью, оттесненный от сцены и оттого пытающийся вновь стать действующим лицом, - Меня? Комиссара? Впрочем, комиссар же, как выяснилось, лапкается с Мафией. Мог ли он быть одновременно и мафиози и нейро-маньяком? Так что…

- Энглин, - произнес Баросса хладнокровно, - Энглин Кейне Нул, как ты себя называешь.

Энглин вздрогнуло. О его существовании можно было забыть, тень Энглин была самая крошечная из всех, и держалась позади. Временами она настолько сливалась с темнотой, что ее можно было принять за очередную декорацию этого безумного театра.

- Совсем из ума выжил? – огрызнулось Энглин, - Я не маньяк! Нейро-взломщик, нейро-вандал – пожалуйста, но настолько паршивыми делами я не занимаюсь!

- Это верно, - поспешил сказать Соломон, - Энглин не может быть нейро-маньяком. Конечно, у него солидный опыт по части нейро-взлома, но против него нет никаких улик. К тому же, ее, как и меня, можно считать скорее жертвой, чем…

- Жертвой?

- Я знаю, что с ним произошло, - твердо сказал Соломон, - Не детально, но знаю. И поверь, никто из здесь присутствующих не позавидует его судьбе. Даже я.

- Оно обмануло тебя, - Баросса спокойно разглядывал направленное на него оружие, - Потому что ты – легковерный простак, не чета настоящему Соломону Пять. Его такими фокусами провести было бы сложнее. Он был подозрителен и никому не верил на слово. А тебя обмануть слишком просто. И оно тебя обмануло. Точнее, позволило тебе обмануть самого себя, что еще эффективнее.

- Энглин никого не обманывало. Я сам пришел к нему за помощью. С твоей, между прочим, подачи.

- Значит, Энглин жертва?

- Да.

- И ты знаешь, что с ним или ней случилось?

- Его личность нестабильна. Точнее, ее личности хаотически меняются местами, уступая друг другу тело. Что-то вроде постоянного перерождения.

- И оно, конечно, сказало, что привело к этому плачевному финалу? Тебя изуродовала встреча с нейро-маньяком, а его?..

- Не имеет значения.

- Имеет, - Баросса повернулся к Энглин, - Ты ведь ответишь ему, если он спросит? Ты ведь скажешь, что случилось?

Энглин стиснуло зубы. Судя по его дыханию, нервы у нейро-взломщика были порядком на взводе. Настолько, что непроизвольное подергивание мышц могло, пожалуй, привести к выстрелу. Соломон мысленно поежился. Слишком много пистолетов в одном помещении, и слишком дрожат держащие их руки. Случайный выстрел может привести к…

- Энглин?..

- Могу помочь с ответом, - сказал Баросса, - Раз уж наше Энглин не горит желанием отвечать. Я могу рассказать его историю. В конце концов, я единственный из всех присутствующих эту историю знаю.

- Сейчас я размажу твои мозги по стене за твоей спиной, детектив, - тон, которым Энглин это произнесло, не сулил ничего хорошего. Но напугать Бароссу было не так-то просто.

- Эй, Соломон! – окликнул он, - Ты ведь хочешь услышать эту историю, а? Ты ведь для этого собрал нас всех здесь? Долой ложь, долой тени?.. Тебе ли бояться правды сейчас?

Соломон покосился на Энглин. Оно выглядело очень напряженным. И очень опасным. Как взведенный капкан, о чувствительности спусковой пружины которого можно лишь догадываться. Но Баросса был прав.

- Я хочу услышать эту истории. Энглин, держи себя в руках. А ты рассказывай.

Баросса вздохнул. Едва ли это был вздох облегчения, скорее просто рефлекторное действие его большого организма.

- История не будет затянутой, не переживай. Итак, история про одного нейро-вандала, которому пришлось платить за свои ошибки. Достаточно хорошо звучит? Нет-нет, я обещал не затягивать… Энглин действительно было нейро-взломщиком. И хорошим, насколько я могу судить. Возможно, одним из лучших в Фуджитсу. Я вел несколько дел по нейро-вандализму, где оно проходило, и был очень впечатлен. Профессиональные взломы, как по учебнику нейро-криминалистики. В лучших традициях вандалов – решительно, дерзко, нагло. И даже с определенным чувством юмора. Одного парня, испытывавшего не вполне здоровую любовь к несовершеннолетним мальчикам, Энглин заставило любить лягушек. А наследницу торговой империи, вздорную и самодовольную особу, превратило в склочную старуху в теле юной девицы… Нейро-вандалы часто богаты на выдумку.

- Мне неинтересны его былые подвиги, - прервал его Соломон, - Ты затянул со вступлением.

- Тогда я перейду сразу к сути, - покорно сказал Баросса, - Итак, ты уже знаешь, что нейро-взломщики одиночки, но иногда объединяются. Вопрос не комфорта, но эффективности работы. Один взламывает защиту, другой распределяет награбленное, третий заметает следы… Сотрудничество стаи шакалов. А еще, полагаю, чисто спортивный интерес. Нейро-вандалы любят командные соревнования, ведь для них взлом чужого нейро-терминала и превращение чужой жизни в руины – просто спорт. Забавный, связанный с риском, но не более того. Смесь спорта и розыгрыша.

- Надо было взломать тебя, когда была возможность, - процедило Энглин, с ненавистью глядя на детектива, - Поверь, если бы мне удалось взломать твой нейро-интерфейс, тебя родная мать не узнала бы… Самый последний извращенный психопат в городе стал бы по сравнению с тобой образцом добродетели…

- Энглин! – Соломон поднял руку, - Не перебивай его. Пусть говорит все, что сочтет нужным. Сегодня мы все расстаемся с ложью, независимо от того, под сколькими слоями правды она была у нас спрятана. Ты не исключение. До тех пор, пока он говорит правду, пусть продолжает…

Энглин по-змеиному зашипело, глядя исподлобья, но смолчало.

- Значит, мы остановились на проказах Энглин?.. Я хорошо с ними знаком. Как я уже говорил, мне приходилось с ними сталкиваться по службе. И одну из них я помню лучше всего. Полагаю, что и Энглин помнит… Это была самая необычная его проказа, имевшая самые далеко идущие последствия. Что, все еще не хочешь рассказать?.. Тогда я продолжу. Это было около пяти лет назад, если не изменяет память. Наше Энглин ловко взломало нейро-терминал одного ничем не примечательного человека. Я думаю, оно сделало это от скуки. Но то, что оно обнаружило внутри, его удивило. Этот непримечательный человек был обладателем достаточно солидного набора нейро-софта. Причем все его модули говорили о болезненном чувстве самоконтроля, которым он был одержим. Этот человек заставлял себя быть пунктуальным, аккуратным, исполнительным, серьезным, уравновешенным, требовательным к себе, обязательным… Словом, идеальный набор для какого-нибудь офисного клерка. Наверно, Энглин решило, что будет забавно снести все эти модули разом, установив вместо них другие – модули легкомысленности, беззаботности, наплевательского отношения к окружающим, раскованности…