Между болью и страхом (СИ) - Ледовская Светлана - Страница 46

Её личико приобрело такое грустное выражение, что я невольно прижала её к себе, успокаивая.

— Детка, твой мальчик обязательно найдётся. Уверена, он будет замечательным.

— Хорошо бы он был енотом, — серьёзно заявила Кэти и торопливо добавила. — Знаю, что таких не бывает, но еноты очень пушистые и красивые.

— Конечно, — легко согласилась я, пряча улыбку. — Кушать хочешь?

— Мы поели, — к нам подошли другие дети. — А, правда, что Захаров и ты теперь пара? Что он выбрал тебя?

— Да, — подхватив котёнка, я поднялась и направилась к порогу. — А я его выбрала. Всё по-честному.

— И теперь вы будете жить здесь? — допытывались гостьи.

— Конечно. Ведь пары живут вместе. Здесь хорошо, — терпеливо пояснила я, — можно бегать.

— А нам можно будет приходить? — Кэти сопела мне в ключицу.

— Мне бы этого очень хотелось. Мы бы играли вместе. Вы любите бегать? — на веранде стояла плетёная мебель и я расположилась на диванчике, усадив ребёнка на колени. — Расскажите, что вы обычно делаете в гостях?

— Захаров нас кормит печеньем и включает мультики, — выпалила рыжая девчушка.

— И жарит мясо, — мечтательно добавила другая, с миндалевидными глазами глубокого зелёного цвета. — А когда приезжает Ария… — рыжая ткнула подругу в бок и та растерялась, но продолжила дрогнувшим голосом, — мы играем в мяч и плетём волосы…

— Она не с Захаровым, — доверительно прошептала мне на ухо маленькая кошка.

— Знаю, — её забота тронула моё сердце. — Ария с Узоровым.

— Они часто приезжают и привозят игрушки.

— Узоров тоже с вами играет?

— Нет, — девочки захихикали, — он с мальчишками строит шалаши и ходит на реку. А ещё знакомит нас с нашими парами.

С любопытством слушала рассказы о жизни в лагере, убеждаясь, что с детьми обращаются достойно. Кроха на моих коленях увлечённо перекатывала кулон в пальцах.

— Нравится? — она молча кивнула и просияла, когда я повесила цепочку ей на шею. — Это подарок. Он приносит удачу.

Его мне подарила Юка, когда я случайно проговорилась, что похожий камень с отверстием посередине был у меня в детстве. Заметив, как загорелись глаза у остальных малышек, я сделала пометку обязательно купить им похожие безделушки.

— Как здесь моя девушка? — раздался голос Дамира и я не смогла не улыбнуться, обернувшись к нему. — Кира… — на красивое лицо набежала тень и тут же пропала, но я успела заметить тоску в родных глазах, — надо накормить наших гостий и им пора ложиться спать.

— Неееет, — закапризничали маленькие двуликие, но мой мужчина был неумолим и, подхватив двоих девчонок, поволок их в дом. Счастливые визги раздались, когда двое взрослых повторили маневр Димира.

— Ты мне нравишься, — призналась Кэти, когда мы остались вдвоём. — Будем дружить?

— Конечно.

Она обвилась вокруг меня и позволила занести её на кухню. Там уже вовсю обедали. Будущие пары смотрелись очень трогательно. Мужчины с благоговением кормили детей, старательно не касаясь их, под тяжёлым взглядом Захарова.

— Всё хорошо? — тихо спросила я, легко касаясь губами его шеи.

— Правила запрещают оставлять пары наедине, пока дети не станут совершеннолетними. Это для многих тяжёлое испытание. Столько лет одиночества, чтобы сейчас не сметь даже быть рядом.

— Но это правильно.

— Никто не спорит. Им можно общаться по телефону и через сеть. Даже нужно. Дети лучше развиваются, находясь в контакте со своими парами.

— Хорошо, что они нашлись, — мне хотелось разгладить морщинку, пересекающую его лоб и, не находя причин этого не делать, я провела по его лицу пальцами.

— Я тоже надеялся найти среди заключенных свою пару, — я оказалась в крепких объятьях. — Не представляешь… чуть с ума не сошёл от отчаяния…

— Ты меня ждал, — незаметно стиснув ягодицу, я усмехнулась. — Где малышей размещать будем?

— Они оккупировали чердак. Там матрацы, подушки и куча всяких мягких игрушек. Мне туда иногда страшно заходить. Обычно здесь с ними… — Дамир запнулся и гулко сглотнул.

— Илария, — закончила я за него.

— Меня не бывает в доме, когда здесь ночует Ария с детьми. Я с пацанами всегда ухожу на реку или… — его лицо действительно побледнело и хватка на моей талии стала крепче. — Узоров бы с ума сошёл… То есть… Ты не думай…

— Поздно. Тебя уже заложили дети, — я не могла не усмехнуться. — Но теперь здесь буду я. И посиделки будут со мной.

— Кира…

— Не ревную, но другую женщину в доме буду контролировать.

— Что хочешь делай, — счастливо заявил двуликий, не обращая внимания на мой возмущённый возглас и, притянув к себе, поцеловал.

Требовательные губы казались горьковатыми от кофе. Мне стоило привыкать, что он не любит сладкое и совершенно не реагирует на моё сопротивление, когда не хочет его замечать. Было в его настойчивости что-то вызывающее глухой стон в груди.

— Имейте совесть, — пробурчал кто-то позади и тихий детский смех заставил вспомнить, что мы не одни.

С неохотой отодвинувшись от Дамира, заметила, как выпирает над эрекцией молния джинс и развернула его к плите.

— Сделай мне кофе, милый.

— Хорошо, вкусная моя, — хмыкнул он, поняв мой манёвр.

— Кому рассказать — не поверят. Захаров слушается женщину…

— Это правильно! — авторитетно заявила Кэти, откладывая салфетку, и я не могла не умилиться её серьёзности. Остальные девочки закивали и двуликим пришлось прятать улыбки.

— Пока девочки будут спать, мы сходим в лагерь. Ты справишься, Кира? Снаружи останется пара наших ребят, — я хотела возразить, но Дамир весомо добавил, — Мне будет спокойнее.

— Как скажешь.

— Куда ты дела Акиру? Мою неугомонную лисичку? — я пожала плечами. Было так восхитительно нарезать хлеб, мазать его паштетом и укладывать на большое металлическое блюдо. Совершенно банальные действия для большинства, для меня казались воплощением грёз. Можно было вообразить, что я хозяйка дома и угощаю собравшихся гостей… И ведь это было почти правдой.

Дамир благостно улыбался, ласково касаясь меня, поправляя волосы, смахивая несуществующие пылинки с моей футболки. Каждый раз я ощущала его поддержку, словно он точно знал, что у меня на душе.

— А ты не умеешь готовить? — вопрос зеленоглазой девчушки выбил меня из колеи.

— Мне никогда это было не нужно. На кухне готовили слуги и туда меня не пускали.

— Почему?

— Чтобы я не навредила себе…

Рука дрогнула и лезвие прочертило полосу по пальцам оставляя набухшую кровью борозду… Я окаменела. Время застыло и, едва дыша, я повернулась к двуликим.

— Не подходите, — вырвалось хрипом и, сжав рукоять ножа, я отступила к выходу.

Передо мной были чужаки. Враги. Прямо сейчас должен был развезнуться мой персональный ад. Сердце запнулось и мир сузился до единственного мужчины, который встал между мной и остальными.

— Перестань паниковать, — Дамир вскинул ладони и двинулся ко мне. — Ты пугаешь детей.

Увидев настороженные лица малышек, я застыла и через секунду оказалась в надёжных руках своего мужчины. Он держал меня крепко и глубоко дышал.

— Надо смыть… кровь… — пробормотал Захаров, — перевязать рану.

Коротко лизнув разрез, я ощутила, как кожа стягивается, не оставляя даже отметины.

— У меня есть аптечка в машине, — подал голос один из мужчин.

— Не приближайтесь, — приказал мой защитник. — Кира немного боится… крови. Сейчас мы отойдём ненадолго.

Сопротивляться я не решилась и увлекаемая крепкими руками, оказалась в коридоре, а затем в спальне. Смятые простыни на кровати напоминали о проведённой ночи. Но в дневном свете они смотрелись бесстыдно, потеряв очарование страсти.

— Кира, — заставил меня взглянуть на себя Дамир, — покажи мне рану. Глубоко порезалась?

На неверных ногах я пятилась, пока не упёрлась спиной в стену. Только сейчас я поняла, что всё ещё держу нож. Мужчина хмуро проследил за моими движениями и, глухо выругавшись, шагнул следом.