Между болью и страхом (СИ) - Ледовская Светлана - Страница 21

Несли меня долго. Я успела осмотреть убранство кабинки, оценила роскошь шкуры, брошенной на скамью. Пятнистая и мягкая, шелковистый мех ласкал кожу и я зарылась в него пальцами, теряясь в новых ощущениях. В моём мире было так мало новых впечатлений, что каждое приходящее извне казалось чудом. Перебирая нашитые на шторы кисточки из кручёных нитей я старалась не думать о том, куда меня доставляют. Я родилась не для того, чтобы жить. Моё предназначение продлевать годы своего хозяина. Только это должно стать всей моей сутью. Как мало…

Глаза жгло. Запрокинув голову, я сдерживала отчаянные слёзы. Никак нельзя было размазать подводку на веках и белила покрывющие лицо — идиотскую маску куклы, которую наложили слуги. Из груди настойчиво рвались рыдания и я закусила губу, не позволяя ни единому звуку покинуть глотку. Только боль от прокушенной плоти отрезвила и держала меня на этой стороне реальности. Она всегда меня выручала.

Носилки поставали на землю и шторку резко отдёрнули в сторону. Выдохнув, я вышла наружу и бегло осмотрелась. Двор, гораздо больше прежнего был обнесён высоким каменным забором, а в центре рядом с небольшим прудом стояло раскидистое дерево. Хотелось подойти к нему и провести пальцами по стволу, ощутив шероховатьсть коры. Опыт подсказывал мне, что рядом с растением я проведу множество дней и ночей. Оно было моложе предыдущего. Странное тянущее ощущение появилось в груди и сдавило её. Я больше не увижу своего прежнего мира, не заберусь на изогнутую ветку, не спрячусь в листве от яркого полуденного солнца. Мой крохотный мир остался позади, а передо мной была лишь…смерть.

— Поторопитесь, господин не любит ждать, — прошелестел рядом со мной голос, который мне не было нужды запоминать.

Коротко кивнув, я последовала за слугой в широкий проём двери, избавившись на пороге от неудобной обуви. Нос раздражали незнакомые ароматы: масло в лампах, воск для новых половых досок, горящие поленья и едкий дым благовоний. Им очень хорошо забивался запах крови, но это я узнала много позже.

Комнаты были просторными, скудно освещёнными, заставленными странной мебелью.

— Кричи, это ему нравится, — едва слышный шепот заставил вскинуть голову, но сопроводающий не смотрел в мою сторону и могло показаться, что мне послышалась странная фраза.

В груди свернулась тугая пружина и я заставтла себя идти дальше, в дальнюю комнату, где меня ждал мой хозяин.

Ожидаемо им оказался тот мужчина, что напугал меня и унизил. Он сидел в кресле с высокой спинкой, скрестив руки на груди и, сощурившись, следил каждым моим движением. У стен на узких лавках застыли пара десятков незнакомцев. Не зная, чего от меня ждут, я остановилась и уставилась в пол. Присутствие стольких посторонних вводило меня в ступор.

— Как тебя зовут? — холодно спросил господин.

— Не знаю, — солгала я легко, точно зная, что имя иметь не могу, а то, что втайне сказала мне мать, осталось лишь нашей тайной.

— Кто ты?

— Первая дочь, — выдавила я, почти задыхаясь от страха.

— Кому ты принадлежишь?

— Не…знаю, — пробормотала я, почти теряя сознания. Стены будто надвигались на меня, а запах благовоний кружил голову. Тесная одежда казалась оковами.

— Ты — моя собственность. Твой отец получил оговоренную сумму и написал отказ от притязаний на генко, рождённую первой дочерью источника, — говорил незнакомец, обращаясь с присутствуюшим и не замечая моего состояния. — Я, хозяин рода, являюсь единственным владельцем твоей крови и костей, которые ты вопроизведёшь: дочерей и сыновей, если небо возжелает подарить их наследнице Эйсан…

И я упала, теряясь во тьме забвения, впервые казавшейся уютной.

Когда я выбралась в сознание и смогла приподняться, то обнаружила, что лежу на полу в спальне господина. Сам он расположился на огромной кровати с резным изголовьем, запрокинув руки за голову и с любопытством смотрящий на меня.

— Ты потеряла сознание, — протянул он скучающе. — Однако сделка признана законной и теперь ты официально моя генко.

— Мне бы…

— Обращаясь ко мне всегда говори "господин", — оборвал меня мужчина и я испуганно сжалась. — Поняла?

— Да… — он резко подался вперёд и я, запоздало осознав промах, просипела, — Господин.

— Хмм, — он довольно оскалился и поманил меня пальцем. — Хочу видеть тебя ближе.

Неловко поднявшись на затекших ногах, я сделала несколько шагов и ухватилась за столбик кровати, чтобы не упасть.

— Я не разрешал тебе вставать с пола, — в тоне хозяина слышалась издёвка.

— Я подумала…господин…

— Меня не интересуют твои мысли, — ядовито прошипел он и сплюнул на пол. — Ты слишком молода и тупа. Если бы твоя мать… — он запнулся под моим пристальным взглядом и довольно ухмыльнулся. — Впрочем, может я и не прогадал.

Он медленно поднялся, отбросив простыню и я опустила голову, поняв, что он полностью обнажён.

— Совершенно невинная, милая лисичка, — проурчал он сыто, — Чем ты можешь быть интересна мужчине? — я молчала, не в силах пошевелиться.

Он зашёл со спины и принялся неспешно развязывать пояс моего одеяния. Качнувшись от него, я охнула от жёсткой хватки его руки на моих волосах.

— Дёрнешься и я отдам тебя на ночь охранникам, — я испуганно всхлипнула и хозяин удовлетворёно хмыкнул. — Они не заберут твою невинность, но научат работать… — он запрокинул мою голову и, надавив на челюсть, заставил открыть рот, всунув туда пальцы, — и доставлять мне удовольствие. Есть не один способ использовать твоё тело и у тебя вся жизнь впереди, чтоб узнать… — он вынул пальцы и наслаждался ужасом, исказившем моё лицо. — Разденься.

Дрожащими пальцами я стаскивала с себя одежду и незаметно сорвала камень с шеи, чтобы сунуть его под язык. Хозяину пришлась по вкусу моя покорность и он обходил меня, наблюдая как я заливаюсь краской и кусаю губы. Оставшись без одежды, я заставила себя опустить руки вдоль тела, понимая, что именно этого он потребует. Чужая ладонь коснулась спины и я не смогла сдержать судорожный вздох.

— Ты боишься, — я молча кивнула и чуть не закричала, когда он с силой ударил меня по ягодице. Камень лежал во рту и я не могла позволить себе потерять его. Эта была Моя Вещь. Единственное, что делало меня не рабом. Только желание обладать Своим заставило меня вытерпеть всё. Хозяин желал моих криков, но я не хотела ему их отдавать. Они остались со мной. Все, каждый.

Боль и страх. Это не самое ужасное. Хуже было бы потерять себя. Я осталась у себя. Даже когда господин забрал всё остальное… Однажды он смог.

Ступая по ковролину, приглушающему звук каблуков, подбитых металлическими набойками, я слушала доклад заместителя через вкладыш наушника и давала короткие указания. Через монитор транслировалась картинка происходящего в зале заседания, но я лишь изредка посматривала на экран, стараясь сосредоточиться на разговоре. Чуткая аппаратура улавливала каждый вздох, изменение вибрации и тона голоса. Этих данных вполне хватало для оценки людей на предмет лжи. Мне не нравилось работать вслепую, но находиться в офисе лично я не рисковала. Не сегодня и не в ближайшее время.

Обосновавшись в съёмном офисе в здании напротив, я мечтала о скорейшем окончании заседания. Утренний кофе уже не бодрил и хотелось есть. Голод всегда делал меня нервной. Забросив в рот мятную конфету, я присела на подоконник и напряжённо вслушивалась в разговор.

— Потребуй дополнительной экспертизы, — монотонно приказала я, — и поясни, что специалист будет наш.

Удовлетворившись реакцией, теперь уже бывших, партнёров я вышла из эфира. Солнце за окном клонилось к закату. Закинув руки наверх, я потянулась, прогибаясь в спине. Прошло десять дней. Девять бессонных ночи. Столько же тягостных вечера и мрачные пробуждения по утрам. Ещё вчера я поняла, что начинаю раздражаться по мелочам и злюсь. Даже звонки Юки приводили меня в ярость. Заканчивая разговор, я мечтала кричать и бить что-нибудь хрупкое, желательно звенящее. Понимание того, что девушка ни в чём не виновата и является жертвой моего поклонника, блокирующего её в доме, не помогало мне успокоиться. Забываясь, я рисовала в своём воображении, как Захаров входит в её квартиру и…