Допустимая погрешность некромантии (СИ) - Орлова Тальяна - Страница 39

— Тайишка вернется ведь? Вернется?

Я вскинула руку:

— Да не трындите вы одновременно! Подождите оба, дайте с мыслями собраться… Костя, сначала ты — как она тебя убедила?! И да, Тайишка здесь. Когда я все это осмыслю, то пойду в обморок, а вы наболтаетесь друг с другом.

— Так ведь… — он облегченно улыбнулся. — Оль, ну она ведь совсем другая. Я в глаза твои влюбился, в волосы, в ноги твои длиннющие, но тебя саму я никогда не любил. И тут… у меня после первого же телефонного разговора сердце по-другому застучало.

— Ка-ак романтично! — не удержалась я. — Да брось! Ты скорее решил бы, что я спятила, чем поверил ей!

Его улыбка стала натянуто-неловкой:

— Так и решил… ну, раздвоение личности…

Я расхохоталась и хлопнула его по плечу:

— Какое счастье, что этот мир в порядке! Раздвоение, раздвоение, только ты сильно не радуйся, оно не навсегда! Хотя, может, и очень надолго… Ладно, голубки, айда ординаторскую искать, напишем отказ от стационарного лечения. Да не пищи ты, Тайишка, тебе ли не знать, что нас с тобой лечить не от чего. Пора уже тебя ассимилировать, а то мало ли, как долго ты здесь мою спину прикрывать будешь.

«Надежный» Костя вслед за мной почему-то не рванул и даже попытался остановить:

— Оль, да погоди ты! Мне хоть и нравится твое психическое расстройство, но разве можно из больницы в таком состоянии сваливать?

— Не тормози, Костик, у нас на ближайшие два дня куча дел.

Конечно, главврач доволен моим решением не был, но бланк для заполнения выдал. Я вполуха слушала его нотации, а сама придумывала, как же теперь раздобыть адрес Дмитрия Александровича. Если я сообщу господину Шакке, что не просто здесь в джакузи отлеживалась, он будет рад. И, быть может, скосит мне срок — за рвение.

В супершпионских боевиках показывают зверские перепрыгивания через себя главных героев, когда они добывают секретную информацию. Жизнь оказалось банальной до банальности. Я поднялась в реанимацию и вручила каждой медсестре по шоколодке, которые приобрел Костя. Медсестры же меня напоили кофе, и в шутейном разговоре запросто открыли страшную тайну, что Дмитрий Александрович по этой улице и живет, через квартал, ровнехонько в шестьдесят седьмой квартире. Девчонки и не подумали, что открывают секрет, а прониклись моим желанием от всей души поблагодарить любимого доктора за спасение моей бесценной жизни.

— Зачем мы к нему идем? — вразнобой вопрошали Тайишка и Костя.

— Да вам-то что? Как будто у вас есть более интересные дела! Успеете еще намиловаться, я послезавтра назад в командировку отправлюсь.

Дмитрий Александрович открыл после десятого звонка и обалдело уставился на меня. Потом перевел взгляд на Костю, как будто ожидал хотя бы от него обстоятельных объяснений.

— Здрасьте, Дмитрий Александрович! — радовалась я тому, что наводка медсестер оказалась верной. — Не ждали? А я вам тут коньячку купила, в благодарность, потому как вы, видите ли, на больничном. Как здоровьице?

— Но-о-ормально, — протянул он, но на бутылку даже не взглянул. — Тебя перевели в терапию, и ты сразу бросилась меня преследовать?

— Ну, меня уже вообще выписали…

Он нахмурился:

— Да быть такого не может… Еще минимум две недели надо наблюдать!

Дмитрий Александрович так и стоял в дверном проеме и, по всей видимости, проход мне уступать не собирался. Пришлось признать:

— В общем, я сама ушла. В терапии так шумно, народ повсюду, на публичный дом похоже, в самом деле!

Он, если и был шокирован, то уточнил лишь:

— Сбрендила?

— Давайте я вам все подробнее расскажу! Пригласить не хотите?

— Ну уж нет. Я гостей не ждал. И вообще на больничном! Можно мне хотя бы на больничном пациентов не видеть?

Конечно, он в восторг от моей наглости не пришел. Но что поделать, надо было проводить разведку. И ведь я точно знала, что чувствует он себя прекрасно, ведь причина его обморока была известна всем присутствующим, кроме него самого.

— Дмитрий Александрович, я все понимаю! И мне стыдно, хоть этого и не заметно. Но знаете, я жить спокойно не смогу, если вас от всей души не поблагодарю. Нет-нет! Дело тут не только в благодарности, но еще и в интересе… Только не подумайте, что романтическом. Видите, я не зря своего парня прихватила — это чтобы вашу бдительность усыпить. Но я совсем о другом! Вы ведь тогда при мне отключились, и это было странно…

— Что ты об этом знаешь? — он заметно напрягся.

— Кое-что! Так пригласите?

— Заходите.

Квартира его оказалась совсем небольшой — однокомнатной, однако интерьер впечатлял. Такие гостиные в разных журналах по дизайну показывают: несколько цветов, каждая вещь подобрана к общему стилю, ни одной лишней, и… идеальный порядок. А еще говорил, что гостей не ждал! Мы с Костиком переглянулись, а Тайишка вообще едва дышала — она еще на улице онемела и теперь просто впитывала происходящее.

Мы вдвоем сели на диван, а Дмитрий Александрович с нетерпением ждал, когда же я начну рассказывать.

— Так вы женаты? Дети есть?

Показалось, что у него из глаз пламя полыхнуло, но он сдержался и ярость в тоне не выдал:

— Нет у меня никого. Так что там было? Я ведь хорошо помню, как ты меня ухватила и слово какое-то странное шепнула, потом я очнулся на полу. Но это ерунда по сравнению с тем, что мне потом рассказали — у нас, оказывается, анафилактический шок у пациента был, а я вообще — ни сном, ни духом!

Если честно, я не придумала, что конкретно собиралась сказать и потому сказала правду:

— Я не впадала в комы, Дмитрий Александрович. Ни разу. Я попадала в другой мир. И оттуда привела еще одного человека — он был в вас, когда ваше сознание выключилось заклинанием…

Дмитрий Александрович сел в кресло и потер пальцем висок. Потом посмотрел на меня и сказал устало:

— Ясно. Спасибо, что рассказала. Премного благодарен. МРТ через три месяца повтори, а сейчас можете идти.

— Не верите, да?

— Верю или не верю — какая тебе разница? Если ты сама отказалась от лечения, то будь добра — избавь меня от своего присутствия.

Я так и не поняла, на что конкретно он разозлился. Встала с дивана, а Дмитрий Александрович схватил меня за локоть и буквально потащил в прихожую. Растерявшийся Костя следовал за нами.

— Дмитрий Александрович! Вы извините, если обидела своей назойливостью…

— Ничем ты меня не обидела. Но и намеков не понимаешь. Я не собирался поддерживать с тобой отношения, я тебя просто лечил, выполнял свою работу, а до тебя никак не доходит.

— Да я не… Подождите! — я повысила тон. — Я вам только один вопрос задам, а вы ответьте честно. И после этого никогда меня не увидите, — поскольку он только еще сильнее нахмурился, выпалила: — Вам, случайно, не семьсот лет?

— Выметайся.

С каким же облегчением он захлопнул дверь, когда вытолкнул нас в подъезд!

Мы с Костей поплелись вниз по лестнице. Настроение было так себе.

— Ну и дала я… Конечно, нормальный человек от такой чуши разозлится!

И Костя вдруг удивил:

— Да нет, Оль, тут фигня какая-то творится. Я до сих пор был уверен, что ты повернутая, честно. Но этот твой реаниматолог уж слишком сильно разнервничался, и дело даже не в том. Любой врач на его месте тебя бы успокоил разговорчиками, а сам тихонько вызвал коллег из психушки! Любой! Ну не верю я, что врач при виде душевнобольного человека должен именно злиться! И это подозрительно...

Словам его чуть позже нашлись доказательства. Мы целый день просидели в моей квартире. Я старалась отключаться, когда Тайишка с Костей обменивались странными короткими фразочками, и оба заметно тушевались. Нам всем троим было неловко! Но судя по всему, они совершенно точно бросятся в объятия друг друга, как только я исчезну. Ночь прошла спокойно, во время сна я никуда не провалилась. А утром Костя предложил, эксперимента ради, позвонить в больницу, выяснить, не вышел ли наш врач с больничного. И тогда узнали, что Дмитрий Александрович полчаса назад уволился! И даже не удивились, когда не нашли его в квартире, а соседка подтвердила подозрения. Хозяин, якобы, ключи ей оставил, а сам надолго уехал в какой-то город — она никак не могла припомнить в какой.