Девочка. Книга третья (СИ) - "Dave Gahan Admirer Violator" - Страница 26

Услышав мой крик, Барретт замедлил темп, и медленно остановился.

— Спасибо, Любимый, — тихо прошептала я на ухо, а он, выйдя из меня направился со мной на руках к столу, по черному озеру которого совсем недавно так грациозного плыл мой Черный Лебедь.

Я лежала на животе и пыталась не скользить на отполированной поверхности, пока Он, вжимая мою поясницу доводил меня до очередного оргазма, неумолимо тараня в жестким ритме. То замедляя, то убыстряя ритм, он массировал мой клитор пальцами и продолжал таинство этого дьявольского декаданса, в котором Барретт был непревзойденным Мастером. Он был его создателем. Он возводил пошлость в форму искусства, окрашивая все вокруг похотью, Он проповедовал религию разврата, доводя ее до своего эстетического абсолюта, Он узаконил порок, отрицая социальные догмы. Он воистину возвеличил Декаданс, и не было ему в этом равных.

Чувствуя очередной прилив похоти, я закричала, и Барретт, уже не сдерживая себя, кончил, не прекращая жесткого, удобного ему ритма. Ощущая его пульсацию и толчки, я схватилась одной рукой за край поверхности, чтобы и без того покрасневшая щека, нывшая грудь и мокрый живот, не так болели от трения, но тем самым только еще больше расшатала стол, извиваясь словно на дьявольском жертвеннике, предназначенном таинству Декаданса.

Но как оказалось это был еще не конец. Продолжая лежать мокрым животом на столе, я почувствовала, как Барретт связал мои запястья чулком и понес к своему Трону.

Сев в удобное кресло, он одним движением поставил меня на колени, аккуратно, почти не касаясь прошелся горячей ладонью по моей голове, и уверенно обхватил мой затылок, подготавливая меня к очередному таинству.

Я посмотрела на него сверху вниз и улыбнулась. Нет, я не чувствовала себя униженной, здесь, в этой цитадели бизнеса, я была избранной, была задействована в этом ритуале, который кружил меня в декадансе с моим Дьяволом, возбуждая не меньше, чем Его.

Ощущая его мужской запах, я скользнула языком по его массивному члену, чувствуя губами прохладную сталь окутанную в теплый шелк.

— Вкусно, — улыбнулась я и, опустив голову в нужную позицию, начала делать круговые движение головы по спирали, будто навинчиваясь, как учил меня мой Наставник. Наконец, приняв член глубоко в горло я на секунду остановилась, желая также спирально выйти, но мне не позволили.

— Язык, — тихо скомандовал он, и я, преодолевая рвотный рефлекс и слюноотделение, все таки просунула кончик языка наружу, пытаясь дотянуться до Его мошонки.

Он еще сильнее сжал мои волосы на затылке и глубоко вдохнул, пропуская воздух через зубы, и эта реакция давала повод мне думать, что ему сейчас очень хорошо.

И таинство Декаданса продолжилось. Он умело направлял жесткие толчки, задавая нужные круговые движения, и несмотря на то, что горло разрывало на части, из глаз текли слезы и я с трудом справлялась со слюной и рвотными позывами, мне нравилось доставлять своему мужчине это удовольствие, нравилось ощущать его мужской терпкий запах, нравилось слышать его хищный рык на пике, и я была благодарна ему, что он научил меня этому искусству.

Облизывая губы от белкового десерта своего мужчины, я, желая увидеть лицо Барретта, подняла глаза вверх. Он был спокоен, лишь глубоко дышал и, изучающе посмотрев на меня, провел ладонью по моим влажным, прилипшим ко лбу волосам, убирая их назад.

Сняв с себя влажную рубашку, он тщательно начал вытирать ею мои глаза, щеки, шею от слез и слюны и мне нравилась эта забота.

Я опять сидела на его столе, вся мокрая от пота и утомленная до изнеможения своим мужчиной. Он же, как в исходной точке нашей с ним близости, сидел передо мной в костюме, лишь в другой рубашке и без галстука, и натягивал на мою ногу гольф, до этого висевший на мониторе.

Пока меня одевали, я обвела глазами кабинет своего мужчины и улыбнулась: мое чувство собственничества я удовлетворила сполна.

Кинув взгляд на поцарапанную кожаную стену, я вспоминала, как это произошло и улыбнулась. Переведя взгляд на конференц-стол, немного сдвинутый в сторону, я воссоздала в памяти еще один образ.

Я посмотрела на рубашку, которая лежала рядом на письменном столе и вспомнила себя на коленях перед его троном.

Я прошлась по волосам, они были мокрыми, и корни ныли, будто мои локоны последний час туго заплетали в косы, а на самом деле просто тянули, не сдерживая силы.

Протерев мои лицо и волосы мокрым полотенцем и надев на меня чулки и комбинацию, он снял меня со стола, а я, всматриваясь в его лицо, чувствовала, что он сейчас был не здесь, и думал о чем-то своем, будто составлял очередную бизнес-схему. Мне так хотелось помочь ему в решении его очередной деловой задачи, но, понимая, что это запретная для меня территория, я лишь провела кончиками пальцев по его жестким волосам, пока он наклонился, надевая на меня трусики, и поцеловала в макушку. Он недовольно дернул головой, и я поняла, что время для ласк исчерпало свой лимит.

Выходя из кабинета, я пыталась унять дрожь в коленях и ноющие болезненные ощущения в низу живота, а Барретт, уже зная меня и мой организм до атомов, заставил ранее выпить обезболивающее и теперь сбавил темп и не торопил.

Опять кинув взгляд на одну из фотографий военного корабля, висевших в приемной, я спросила:

— Этот корабль тоже ты построил?

Он кивнул и, положив руку на поясницу, направил меня к своему лифту.

— Как он называется? — с интересом спросила я, желая продолжить экскурсию.

— Авианосец.

— Он такой большой, словно автономный город… — рассматривала я очередного стального монстра, только теперь на фотографии.

Барретт молча кивнул и завел меня в лифт.

— Почему ты не вешаешь фотографии своих судов у себя в кабинете?

— Мне достаточно того, что я их строю, — коротко ответил он без лишних сантиментов.

— А я подобрала картину для твоего кабинета. "Всадники" или Третья Метаморфоза Эшера подошли бы идеально, — внимательно наблюдая за его лицом, улыбнулась я и пояснила свой выбор: — Эшеровское решение логики пространства и математическое вИдение мира очень гармонировали бы с декором твоего офиса.

Но Барретт, по обыкновению, никак не отреагировал, а в следующую секунду створки лифта отворилась на этаже парковки, и мы направились к джипу, за рулем которого нас ждал Макартур. Внезапно Барретт дал негромкое распоряжение Рэндаллу, от чего я в первую секунду удивилась, а затем и вовсе насторожилась.

— Отвезешь мисс Харт в резиденцию и свяжешься со мной, — сказал он, усаживая меня в салон.

— Разве ты не собирался ехать домой? — нахмурилась я, ничего не понимая.

— Нет, — коротко пояснил он, а я попыталась понять, что могло изменить его планы.

Внезапно мне вспомнился тот телефонный звонок, на который Барретт ответил, пока просматривал документы, прежде чем отдать их Полу. "Вероятно, именно этот разговор нарушил его расписание, и, может быть, поэтому, уже зная, что не поедет домой, он решил заняться со мной сексом в своей комнате отдыха", — выстроила я логическую цепочку.

— Это все из-за того звонка… — все же не выдержав, предположила я, но Барретт, по обыкновению, ничего не ответил и лишь достал ключи из кармана брюк.

— Тебя ждать завтра домой? — с надеждой в голосе спросила я, пытаясь скрыть досаду.

— Да, — коротко бросил он и пошел к черному джипу с эмблемой "Порше" на капоте. Машина мигнула сигнализацией, и уже через несколько секунд я наблюдала, как автомобиль, взвизгнув колесами, умчался из гаража, оставляя за собой едва уловимое облако, а мое сердце кольнуло то ли от неожиданного одиночества, то ли от тревоги за своего мужчину.

Пока мы с Макартуром возвращались в резиденцию, мое беспокойство нарастало волнами, отчего сердце тревожно ныло. Я несколько раз порывалась спросить у телохранителя, куда направился Ричард, но прекрасно понимала, что Рендалл, даже если бы и знал, все равно ничего не сказал бы.