Девочка. Книга третья (СИ) - "Dave Gahan Admirer Violator" - Страница 22

"Да уж, если работает Барретт, значит работают все", — улыбнулась я, поймав себя на мысли, что и меня не обошла та же участь, — впитав в себя энергетику и целеустремленность этого мужчины, я задалась целью стать лучше и с утра до вечера штудировала языки помимо своего основного университетского курса.

— Мисс Харт, вам придется подождать, — отвлек меня от мысли Макартур, и уже в следующую минуту я увидела молодого человека, который несся на пятой скорости к нашей машине.

Судя по дорогому костюму и отглаженной белоснежной рубашке, это был Пол, помощник Барретта.

Открыв дверь с моей стороны, он бодро поздоровался и проинформировал:

— Меня зовут Пол Уоррен. Я личный секретарь Мистера Барретта. Мистер Барретт еще не закончил совещание. Я вас провожу в приемную.

Я лишь коротко кивнула, скрывая радость от того, что мне выдалась такая удивительная возможность побывать у Барретта в офисе, и поспешила за Полом вверх по ступенькам к вожделенному порталу.

Ступив на отполированный мрамор огромного лобби "Barrett Shipbuilding Industries", я замедлила шаг. Обстановка здесь, как и все, что окружало Барретта, отличалась строгостью и все тем же дизайном хай-тек. В глаза бросились контрольно пропускной пункт в виде металлических турникетов и несколько вооруженных охранников рядом. Служащие подносили к зеленому глазу свои пропуски, и любезные двери позволяли им пройти далее к лифтам.

Поздоровавшись с охранниками, я на секунду стушевалась перед ограждением, но Пол, шедший рядом, прошелся по сканеру картой и пропустил меня вперед. Проходя через турникет, я обратила внимание, что ребята из охраны заинтересованно посмотрели на меня, и я как можно быстрее постаралась уйти от их пристального внимания.

Следуя за Полом к персональному лифту Барретта, расположенному чуть поодаль, я, едва не столкнувшись со спешившим мужчиной в робе и с каской под мышкой, тихо спросила:

— Здесь вообще по ночам спят?

— Вы попали в аврал, — серьезно отрапортовал Пол, приглашая меня в лифт. — До Рождества верфь работает в три смены.

Я кивнула, понимая, что такое аврал, так как мой отец иногда тоже выходил в третью смену на лесопилке. Я всегда была против, учитывая состояние его сердца, но он никогда не отказывался от этой работы, сам давал письменное согласие, потому что профсоюз гарантировал от работодателя хорошую надбавку за сверхурочные.

— Вероятно, пришлось вести переговоры с профсоюзом, — предположила я.

— С профсоюзом все формальности улажены, — кивнул Пол, и в его глазах на секунду блеснуло удивление.

— Мой отец работал бригадиром на лесопилке, и участь третьей смены нас тоже не миновала, — пояснила я, выходя из лифта в просторную приемную.

Сердце "Barrett Shipbuilding Industries", находившееся в башне на последнем этаже, тоже не отличалось теплыми красками. Мрамор, стеклянные и металлические поверхности, отполированные до зеркального блеска, и черная кожа — так можно было охарактеризовать стиль приемной. Из этого дизайна выбивались лишь несколько картин, вернее черно-белых фотографий судов, вероятно построенных компанией Барретта. Здесь все было заточено на работу, а не отдых, что было весьма мудро — в офисе нужно работать, а не отдыхать.

— Вам заказать кофе или чай? — спросил услужливый Пол, снимая с меня пальто и приглашая к черным квадратной формы креслам и диванам.

— Нет, спасибо, — улыбнулась я, и секретарь, любезно кивнув, зашел в кабинет Барретта, прикрыв за собой массивную черную дверь.

Я повернулась к стеклянной стене, и у меня захватило дух — передо мной распростерлась панорама верфи. Я медленно подошла к окну и застыла, завороженная этим зрелищем. Прежде всего поражали масштабы производства — я рассматривала огромное количество небывалых по размеру построек, больше похожих на гигантские бассейны, ангары, больше похожие на коробки, о предназначении которых я могла только догадываться, а также массивные подъемные краны и прочая строительная техника. Но сильнее всего мое внимание привлекли разнотипные по своей конструкции суда, разбросанные по всей верфи. Они, словно огромные металлические киты, умиротворенно спали, пока люди, похожие на муравьев в касках, обслуживали этих стальных гигантов, почесывая им бока.

— Впечатляет?

Я резко обернулась и встретила острый взгляд невысокого подтянутого господина в строгом дорогом костюме и пальто. Он стоял в ярде от меня, засунув руки в карманы брюк, и внимательно рассматривал мое лицо.

— Да, это завораживающее зрелище, — призналась я, немного смутившись от того, что за мной пристально наблюдали, а я, отвлекшись на вид из окна, не обратила на это внимание.

— Что вы видите там… по ту сторону стекла? — внезапно спросил он, подходя ближе, и мне показалось, что я услышала едва уловимый акцент в его безупречном произношении.

Я опять кинула взгляд на развернувшуюся передо мной в свете прожекторов картину и, наблюдая, как кипит работа в доках, как работают краны, поднимая стальные конструкции, как вдалеке проворные кары загружают судно, задумалась.

— Я вижу огромный мир, построенный руками человека.

Он едва заметно кивнул и тоже устремил свой взгляд на панораму за окном.

— И каким вы его находите? — вскоре спросил он, и меня немного удивила настойчивость в его голосе, будто ему было важно узнать мое мнение.

Я некоторое время думала, подбирая правильное определение и наблюдая, как спорится работа в доках, и наконец произнесла:

— Он совершенен.

— И в чем его совершенство? — продолжал настаивать мой собеседник.

— Я не эксперт в судостроительстве, — скептически усмехнулась я и продолжила уже серьезным тоном: — Но я чувствую, что этот мир основан на профессионализме и любви к делу. Как произведение искусства, созданное талантливым мастером.

Мужчина едва заметно усмехнулся и внезапно протянул мне руку:

— Отто Госс.

Только сейчас, услышав фамилию собеседника, я догадалась, что передо мной один из немецких партнеров Барретта.

— Лили Харт, — представилась я, чувствуя уверенное рукопожатие теплой ладони.

— Смею предположить, вы здесь гостья и ждете мистера Барретта?

— Да, — подтвердила я и поддержала разговор: — А я смею предположить, что вы немецкий партнер мистера Барретта?

— Так и есть, — коротко кивнул он и внезапно продолжил: — Мистеру Барретту следует привлечь вас для пиара своих проектов.

— Учитывая, что я ничего не смыслю в судостроении, мои презентации будут не вполне удачными, — иронично заметила я очевидное, но Госс лишь скептически покачал головой и философски заметил:

— Как знать… Иногда чистый неискушенный взгляд на тот или иной аспект гораздо правдивее и действенней, чем мнения всех профессионалов вместе взятых. Знаете, что сказала мне моя тогда еще четырехлетняя дочь, наблюдая как я шлифую корпус своей первой парусной яхты?

— Что? — с интересом спросила я.

— "Папа, твой кораблик будет самым лучшим". И когда я спросил почему она так уверена в этом, моя Стеффи лишь ответила: "Когда ты его строишь, твои глаза счастливые".

— Устами младенца… — продолжила я его мысль и, улыбнувшись, добавила: — "Стефания" — красивое имя для яхты.

— Да, "Стефания" была удачным проектом, — усмехнулся он моей правильной догадке, а я опять устремила взгляд на верфь.

Обратив внимание, как вдалеке покачивается в неком бассейне, будто на парковке, огромная белоснежная яхта, я залюбовалась и, неожиданно для себя, спросила, указывая на этого гиганта-альбатроса, покачивающегося на воде:

— Вы тоже строите такие яхты?

— Раньше… — усмехнулся он. — Сейчас я занимаюсь другими видами судов.

— Красавица… — залюбовалась я.

— Это судно называется моторная яхта класса А, — внезапно пояснил он, видя мой неподдельный интерес.

— То есть самый лучший класс? — усмехнулась я.

— Самый мощный, скажем так. Это океанский класс яхты с полным автономным оснащением. У него неограниченный район плавания. Такие суда предназначены для длительных и удаленных от берегов рейсов, так как способны противостоять океанской волне. В то время как класс В, или офшор, уже ограничен только морским пространством, — читал мне лекцию мистер Госс, как внезапно, подняв глаза выше, произнес, "цитируя" мои слова: — Вот, собственно, и автор шедевра за окном.