Fallout: Equestria (ЛП) - "Kkat" - Страница 24

Спасибо тебе. Мы лично и вся Эквестрия в долгу перед тобой....

И да смилостивится над нами всевышняя пони.”

* * *

Не то послание, что я ожидала услышать. Теперь эмоции насчёт Стойл совсем смешались в моей голове, и хотелось просто забыть о них навсегда.

— Отринь старое, прими новое, так? — я ещё раз стукнула копытом по стойке. — Яблочный Виски, ещё одно Фирменное, пожалуйста!

Яблочный Виски, единорог за барной стойкой и по совместительству владелец таверны «Шлагбаум», наполнил очередной стакан. Потом, прямо на моих глазах, он выставил на стойку семь яблок — великолепных золотистых яблочек, не тех бледных безвкусных подобий, что росли “не-дома” — и одним взмахом рога магией превратил их, одно за одним, в бутылки вкуснейшей, успокаивающей разум и утоляющей боль яблочной браги. Рядом со мной Каламити одобрительно застучал копытом по полу. Пара кобыл в глубине таверны восторженно выдохнула.

— Не знаю, что меня так удивило, — наклонившись к Каламити, прошептала я. — В конце концов, ваш предводитель — жеребец.

Каламити навострил уши и одарил меня удивлённым и озадаченным взглядом:

— Наш предводитель? Нет у нас никакого предводителя! — я не была уверена, сказал ли он это с обидой или беспокойством.

Я покрутила копытом в воздухе:

— Ну, я слышала его. Через спрайт-бота. Когда ботом не управлял Наблюдатель.

По взгляду его было видно, что замешательство Каламити углубилось. Внезапно он взорвался залихватским смехом:

— Чего? Красный Глаз? — он повернулся к остальным пони в баре. — Эй, поняши. Литлпип думала, что Красный Глаз — наш главный.

Вся Таверна взорвалась смехом.

— Ну и ну, девчушка! — выкрикнула одна из кобыл за стойкой. — Да Красный Глаз не больше, чем напыщенный болтун! Ёлки, я даже не слушаю эту передачу. Особенно, когда в эфире станция Диджея.

— А?

— Ага, — поддакнул жеребец за соседним столиком, загребая стопку крышек от искоса поглядывающих на него компаньонов. Многие из них с отвращением смотрели на разноцветные бумажные квадраты. — Пусть только попробует этот Красноглазый заявиться сюда и сделать Новую Эплузу частью своего “нового мира”! Я ему это его “единство” и “братство” сам лично засуну в...

— Да сдавай ты уже! — ворчливо перебил его сосед.

— Так... — я силилась сложить вскрывшиеся обстоятельства в единую картину. Алкоголь хорошо помогал забыть, но не особо способствовал мышлению, — ...тот голос не-Наблюдателя в спрайт-боте — это Красный Глаз. И он не ваш предводитель...

— Что с этим наблюдателем? — спросила кобыла, сидевшая неподалёку от меня. — Эти спрайт-боты просто радио. Красный Глаз не может наблюдать за пони на самом деле. Они же не камеры! — она обратилась к Каламити. — В смысле, ты представь, если бы он мог?..

Ну ладно, я знала, что это не было правдой. Но, по-видимому, о том, что через спрайт-боты можно шпионить, многие и не подозревали. Наблюдатель посвятил меня в небольшую тайну.

— Эй, Яблочный Виски! Вруби Диджея! — громко окликнул один из жеребцов. Бармен «Шлагбаума» поднял взгляд на одну из полок, где стояла бурая коробка с проводами, что вели к динамикам по всей таверне. Его рог слегка засветился, включая радио, и из динамиков полился чарующий голос, возможно, самый мелодичный — или, во всяком случае, мало уступающий голосу Вельвет Ремеди — из всех, какие я когда-либо слышала.

“Как же так случилось? Что натворила я?

Хотела лишь помочь тебе, но ранила сильнее.

И скрыться бы мне. Мне бы убежать.

Хотела бы всё сначала начать...”

И голос, и песня были наполнены такой искренней грустью и решимостью, что с головой захлестывало грустными переживаниями. Сразу же подступили слёзы, пришлось пересилить себя и сдержать их. Я решила, что выручит алкоголь, и, когда мой стакан опустел, цокнула по стойке, требуя повторить.

“...В сражениях своих забыла, что кругом война.

И ношу мира я в седле не унесу одна...”

Это было невыносимо. Сердце обливалось кровью, и я даже не могла понять, от чего. Я ухватилась за спасительный вопрос:

— Диджей? Что за Диджей?

Ответы нахлынули таким валом, что сложно было разобрать. Казалось, каждому пони в баре было что сказать.

— Диджей Пон3! Всегда в эфире!

— Лучшая музыка во всей Эквестрийской Пустоши.

— ...ага, целых... сколько? Двенадцать песен? Двадцать?

— Он пони-гуль. В эфире сколько себя помню.

— А вот и нет. Они меняются временами. Когда я была маленькой, Диджеем была кобыла!

— Слышал, что он пегас. И у него станция в облаках. Так он всегда знает, что где творится.

— Глупость какая. Все знают, что Диджей Пон3 вещает из Башни Тенпони в руинах Мэйнхэттена.

— Он точно гуль. Был ведь ещё до войны.

— Я слыхал, что самым первым Диджеем Пон3 была кобыла по имени Винил Скретч, и её убило, когда удар зебр сравнял с землёй Мэйнхэттен. Но её племянник выжил, потому что был в Башне Тенпони и всё такое, потом продолжил её дело.

— Слышала, это была её сестра.

Голова шла кругом. Каламити смотрел на меня с ухмылкой. Наклонившись поближе, он проржал:

— Диджей Пон3 всегда в эфире.

На заднем плане голос невозможной красоты и грусти вопрошал: “Как мне всё исправить? Сколько попыток мне дано? Хочу все сделать верно — мне не всё равно!”

Музыка стихла, и по радио раздался голос: “С вами Диджей Пон3, только что мы услышали песню Свити Белль о той самой главной истине пустоши: каждый сотворил что-то, о чём сожалеет. А теперь, мои маленькие пони, время новостей! Помните, я рассказывал о той паре пони, что выползли из Стойла Два? Так вот, мне докладывают, что одна из этих поняш вынесла рейдерское гнездо в самом сердце Понивилля и спасла нескольких пленников. В том числе нашу любимую Дитзи Ду, автора «Копытоводства по Выживанию в Пустоши»! Спасибо тебе, поняша! От всех нас! А теперь о погоде: всюду облачно, возможен дождь, пальба и многочисленные увечья...”

Дальше я уже не расслышала. Слишком была удивлена. Обо мне говорили по радио. Диджей Пон3 говорил обо мне. Сердце охватила гордость вперемешку с паникой. И паника потихоньку брала над гордостью верх. Меньше недели я пробыла на поверхности и уже обзавелась репутацией, которая ширилась по всей Эквестрийской Пустоши... репутацией, которая выставляла меня гораздо более героичной и одарённой, чем я была на самом деле.

“...и ещё кое-что: другую Обитательницу Стойла в последний раз видели вблизи Эплузы. Да помогут ей Богини. И это чистая правда. А теперь назад к музыке. Далее на волнах: Сапфира Шорс поёт о том, что солнце когда-нибудь да выглянет. Твои бы слова, да Селестии в уши, Сапфира.”

Казалось, на мгновение всё замерло. Что?!? Я повернулась к Каламити:

— Рядом с Эплузой? Я думала, что это и есть Эплуза!

Каламити фыркнул, продолжая потешаться над моим незнанием пустоши:

— Да ты что, Литлпип! Тут, это Новая Эплуза. Не может же быть “новая” без “старой”, а? — он мгновенно посерьёзнел. — Даже близко не вздумай подходить к Старой Эплузе, слышишь? Это город работорговцев!

Его перебил Яблочный Виски:

— Ну, туда довольно безопасно ездить торговать. Немалую часть своего фирменного яблочного виски я продаю именно там.

 Я остолбенела. Да он шутит, наверное.

— Вы... торгуете с работорговцами?!

— Ага. Кстать, поезд в том направлении отбывает завтрема.

В полном неверии я оглянулась по сторонам:

— Вы все тут торгуете с работорговцами?!

Каламити прошептал мне на ухо:

— Почему, ты думаешь, я здесь не прижился, — и это не было вопросом.

* * *

Следующим утром я уже стояла под проливным дождём, уставившись на поезд. Не было даже намёка на угрызения совести, что весь прошлый вечер я провела, тренируясь с Подъемником: помогала ему грузить железнодорожные платформы. Знай я, для кого предназначены эти товары, вечер сложился бы немного иначе.