Невеста на ужин - Богданова Екатерина (1) - Страница 20

— Он должен войти в силу, соединившись с невестой, избранной из мира за гранью. А ты испорченная! — рявкнула Акайя.

— Ну извините, что вашим гастрономическим вкусам не отвечаю. Вы меня сами и испортили, если что, — огрызнулась я.

И тут меня посетила идея. Бредовая и вообще основанная на минимальных знаниях биологии, не говоря уже о генетике и прочих научных причудах.

— Слушайте, а если мы перекроем качество количеством? — спросила, обращаясь в первую очередь к Броне. — Вам нужно накормить своего Толика до такой степени, чтобы он тут всем показал, кто в доме хозяин, так? Так давайте начнем его откармливать прямо сейчас! С миру по нитке, как говорится. Если каждый выделит ему по стакану крови, может, к нужному сроку он и накушается? Я и сама донором буду, мне не жалко!

— Ты что несешь?! — взвизгнула Акайя. — Пробуждать великого можно только при полной луне, в ночь кровавых небес.

— Да брось, — махнула я рукой. — Чем раньше начнем, тем быстрее справимся. Как раз к полнолунию и успеем. И вообще, я слышала, что из комы нужно постепенно выводить.

— Акайя, — позвал пышущую праведным гневом женщину Бронир, — в словах Тани есть смысл. А у нас нет других идей. Может, попробуем?

Акайя схватилась за голову и начала раскачиваться на стуле.

— Нам конец, мы погибнем, — шептала она. — Все кончено. Столько сил, столько стараний. Я отказалась от всего — от него, от детей, я пожертвовала всем, а теперь все. Конец. Зачем? Все бессмысленно.

Истерика — поняла я. Размахнулась, вспомнила о недюжинной силе, придержала руку и влепила женщине легкую пощечину. Не рассчитала. Вроде и сдерживала себя, а все равно ее голова мотнулась в сторону и Акайя начала заваливаться на бок. И тут меня будто подтолкнул кто-то — в долю секунды оказалась рядом, поймала, придержала и вернула в сидячее положение.

— Извините, силу не рассчитала, — промямлила, пятясь от ошалевшей старейшины.

Акайя встряхнула головой, зажмурилась, и вдруг как завопит:

— Вот! Вот наш выход! Она!

И на меня пальцем указала.

— Да я, вроде, уже не подхожу, — напомнила на всякий случай.

— Она заменит Талиека, пока он не войдет в силу! — выдала Акайя.

— Эй, вы чего? Я не ваш властелин. Да я вообще не мужчина, если что! — возразила я.

— Сам посуди, Брон, она из мира за гранью, значит, ее никто не знает, — проигнорировала мое возмущение старейшина. — Валиеку мы быстро рот закроем, если опознает — это будет равносильно признанию попытки свержения Талиека. Наши будут молчать сами, не дураки. У нее все способности правящего. Назовем ее оракулом и выиграем время, чтобы пробудить хозяина.

— А мой вариант чем плох? — пискнула я, ощущая себя мухой, угодившей в паутину.

— Можно попробовать, — почесал подбородок Бронир. — У меня есть летописи об оракулах, если постараться, никто не подкопается.

— Да вы совсем сбрендили?! — возопила я. — Какой такой оракул? Я даже в школьной самодеятельности не участвовала, из меня актриса, как из вас серферы! Давайте будить Толика! Всем миром кровь ему сдадим, и оклемается!

— Таня, ты пойми… — Бронир подошел ко мне, взял за руку. Посмотрел в мои шальные глаза и вторую руку сграбастал. — Чтобы пробудить Талиека без избранной, нам понадобится не меньше месяца. А счет идет на дни. Если ты нам подыграешь, спасешь много жизней. Тебе и делать-то ничего не нужно будет, просто посидишь на троне, пока лорды будут присягу приносить, и все. Если кто спросит, отвечай: я оракул Талиека, его глаза и длань. Ну, в крайнем случае, лорды могут поинтересоваться, почему сам Талиек задерживается. Ответишь, что он занят за гранью.

У-у-у, как интересно!

— А он и правда может быть занят за гранью? — спросила, косо поглядывая на свои ладони, зажатые в руках Бронира.

— Об этом никто спрашивать не будет, — заверил меня Броня.

А на вопрос так и не ответил, жук! И вообще, я еще согласия не давала, а эти двое уже начали обсуждать детали. Хотела было высказать протест, но как-то не получилось. С одной стороны — радуйся, Таня, что больше никому скормить не хотят, а с другой — ну как им не помочь? Здесь же и люди ни в чем не повинные, и дети по улицам бегают, и корички… Кто я такая, чтобы лишать их надежды на сносное существование? На утопию я конечно же не надеюсь, но, если Бронир и Акайя так за своего Толика трясутся, значит, жизнь при нем не так уж и плоха. Как говорится, поживем — увидим.

— Это все, конечно, хорошо, — подала голос, когда изображать статую надоело. — Но у вас же еще есть Иворг, классный мужик, кстати, и Мранор. А этот ваш Мранор дяденька непростой, к нему на кривой козе не подъедешь. Думаете, он ваши наполеоновские планы одобрит?

Спросила и дыхание затаила. Потому что действительно вопрос был животрепещущий. Как ни крути, а изображать мессию лучше, чем его собой кормить. А ну как седовласый дяденька скажет всем отбой и отправит меня к Толику. С него станется. Я Мранора всего ничего видела, но успела понять, что этому политику палец в рот не клади. А политики, как известно, зачастую дельных советов не слушают, идут напролом. В данном случае тараном являюсь я.

— Мранора я беру на себя, — усмехнулась Акайя.

И так красноречиво она усмехнулась, что я сразу поняла: Кристос тут и рядом не стоял. С главным советником Акайя своими женскими методами договорится.

— Я попробую Иворга убедить, — поддержал ее Броня.

— Не усердствуй, наша избранная и сама справится, — усмехнулась старейшина. — Ив на нее сразу глаз положил.

— Наглая ложь! — для порядка возразила я. Но услышать такое было приятно. Мне Иворг тоже понравился, не чурбан бесчувственный, в отличие от некоторых.

— Что с охраной делать будем? — спросил Брон. — До объявления еще пять дней. Валиек так просто не отступит.

— Вчера он ничего не предпринял. Сегодня, судя по всему, тоже не наведается. Но мои люди настороже. Оставим с ней Кристоса, в нем я уверена, как в себе, — произнесла Акайя.

— Таня, надеюсь, ты понимаешь, что не стоит никому рассказывать, о чем мы сейчас договорились? — сдвинул брови Бронир. — Это в твоих интересах. Ты должна понимать, что избежала страшной участи.

— Еще бы! — воскликнула я. — Меня из прокорма переквалифицировали в едва ли не принцессу. Вот только сделали вы это не за красивые глазки, и это я тоже понимаю. Так что давайте жить дружно, иначе…

Демонстративно ударила кулаком по стене. Старейшины впечатлились образовавшейся вмятиной.

— И серого мне верните, живого и здорового, — произнесла, направляясь в спальню.

А за окном уже занимался рассвет. Вроде и недолго разговаривали, но я устала. Нужно переспать с ворохом новой информации, переварить, осознать и проникнуться.

Утро, ты прекрасно!

Проснулась, но глаза пока открывать не стала, пусть еще поспят. По телу разливалось приятное томление, каждая клеточка была переполнена энергией. Как же хорошо быть живой и несосватанной! Никто тебя есть не собирается, никто не откармливает. Хотя от завтрака я сейчас не отказалась бы. А что в мессии записали, так это в любом случае лучше первого варианта развития событий. И главное, бежать уже нет необходимости. Да и куда бы я подалась? А здесь и накормят, и крыша над головой есть, и даже защиту какую-никакую обеспечат. Короче, жить можно. С наслаждением потянулась, сбрасывая одеяло, и тут рядом кто-то деликатно так покашлял.

Глаза открыла мгновенно, и одеяло до самого носа натянула.

— А как хорошо все начиналось, — проворчала, глядя на стоящего в дверном проеме советника Мранора.

Советник демонстративно ковырнул пальцем раскуроченный косяк, с минуту рассматривал оставшуюся под ногтем труху (да-да, дяденька, прогнил ваш гостевой домик), подул на палец. Не помогло, вручную почистил ноготь и одарил меня премилой улыбкой анаконды.

— Доброго дня, Татьяна, — приятным баритоном пророкотал он.

— И вам не хворать, — ответила любезностью на любезность.

— Нам нужно кое-что обсудить, — продолжая улыбаться, изрек главный в местной шайке заправил.