Царь-дедушка (СИ) - Герасимов Алексей - Страница 5

Общество отозвалось негромким одобрительным гулом, мне даже пришлось взять небольшую паузу, чтобы не перекрикивать собравшихся.

-- Но прежде чем приступить к этому долгожданному действу, мне бы хотелось сказать немного о совсем другом. Все вы знаете, что долгие лета я провел в молитвах о нашей стране, и лишь безвременная кончина моего возлюбленного брата принудила меня вернуться в мир, дабы постеречь престол до совершенных лет моих внучатых племянников. -- эти мои слова заставили владетельных полюбоваться улыбкой Валиссы и призадуматься о том, что раз я собрался царствовать до совершенных лет обоих царевичей, позиции Шехамской Гадюки (которая ничего не забыла и не простила) будут лишь упрочиваться с каждым днем. -- Что я оставлю им, да и всему нашему народу, когда наступит и мой час встретить Смерть? Мне бы хотелось, чтобы мир. Мир и процветание, дружбу и уважение соседей и подданных. Зависит ли такое развитие событий от всех нас? Мне кажется, что да. Зависит ли оно от народов окружающих Ашшорию? Тоже да, в немалой степени. Солнце, Сердце и Око завещали нам прощать обиды и забывать ссоры, не наносить новых ран и целить старые. Потому мы с царевичем Асиром сегодня посоветовались...

Я выдержал небольшую паузу, чтобы до всех присутствующих дошло -- мальчик вырос и с ним пора считаться.

-- ...и, как мне кажется, нашли способ излечить хотя бы одну из былых ран. Полвека назад, в битве у Старой Стены пал храбрый царь Атуни, и знамя владыки досталось победителям в той кровавой сече. Долгие годы хранилось оно в царской сокровищнице Ашшории, но теперь... Царевич уверен, и я с ним в этом согласен, что царский штандарт следует возвратить потомкам отважного царя, дабы никто не мог сказать, что мирелы утратили честь и славу. Пати-мирза Синепес, в надежде на мир между нашими державами, прими царское знамя из рук моего наследника и возврати законным владельцам.

Нокаут. Всем. В смысле -- всем присутствующим вообще. Количество отпавших челюстей на квадратный метр в Книгу рекордов Гиннеса заносить можно!

-- Благодарю, владыка. -- Киас поднялся и отвесил земной поклон. -- Хоть и давно я уже служу посланцем в этой стране, но сейчас у меня нет слов, дабы выразить благодарность, которую испытывают все мои соотечественники за столь благородный поступок вашего величества.

-- Благодарить тебе нужно не меня, а царевича. -- тот уже приблизился к послу, держа штандарт на манер рушника. -- Но на это у нас еще будет время. Теперь же...

Я глянул на клепсидру в одном из углов зала.

-- Наступила полночь, начал близиться рассвет, и пришло время подарков для дорогих гостей. -- я улыбнулся, и обвел взглядом окружающих. -- Да простят меня присутствующие, но я нарушу извечный порядок, и первым одарю не самого достойного в моих глазах, а того, кто имеет на дар право невзирая на свои заслуги или их отсутствие. Право законное и непоколебимое.

Заинтриговал? Ха, да еще как! Того гляди ставки начнут делать. Хотя, конечно, большинство на примаса косится -- ну а кто еще имеет права, не имея обязанностей? И заслуги перед короной духовному лицу как бы не особо-то уместны -- он богам служит и Святой Троице. В смысле -- у его сеньора и труба повыше, и дым гущщее... Можно понять, почему гостюшки на Йожадату поглядывают -- по всему, царь лично его будет одарять.

Щас прям! Облезет!

-- Не столь давно, но не сказать что и недавно, а если точным быть, то ровно восемь лет назад -- я с благостной улыбкой идиота оглядел присутствующих, -- от бремени разрешилась достойная женщина, супруга присутствующего здесь доблестного капитана Латмура, по прозванию Железная Рука. У них родился сын, которого назвали Нвардом. Он тоже здесь, и именно сейчас, только что, достиг совершенных лет. Поднимись, сын князя Девяти Столбов. Ты вошел в этот зал еще мальчиком, но отныне уже взрослый мужчина.

Парень встал, и на лице у него при том было настолько ошалевшее выражение, что всем присутствующим было ясно -- ничего подобного он не ожидал, ко вниманию со стороны царя не готовился.

-- В день рождения принято дарить подарки, так пусть же я буду первым, кто одарит тебя, юноша, в этот славный день, когда ты вступаешь в общество мужей. -- я подал знак, и троица притаившихся наготове слуг внесли... нечто.

Что-то вроде укрытого тканью манекена, тяжелое, судя по лицам несунов, но хрупкое, ибо тащат предельно аккуратно. Наконец конструкцию водрузили рядом с молодым человеком.

-- Ну, сорви покров. -- все с той же улыбкой распорядился я. -- Погляди, что дарит тебе царь, да и другим покажи тоже. Уверен, всем очень интересно.

-- Да неужели девица-наложница? -- донеслось до меня негромкое бормотание Валиссы.

-- Нет. -- также тихо отозвался я. -- Но идея хорошая и ход твоих мыслей я одобряю.

Нвард, видимо, тоже подумал нечто подобное, поскольку зарделся аки маков цвет, бросил смущенный взгляд в нашу сторону, и как-то несмело протянул руку к покрывалу, но тут присутствующие засвистели, затопотали ногами, заголосили «Давай!», «Открывай!», «Хвались!», «Показывай!», да «Не томи уже!», и он, резко и с силой, сорвал с подарка драпировку -- на миг вокруг наступила гробовая тишина, затем зал восхищенно ахнул, а Тинатин так и вовсе восхищенно захлопала в ладошки.

Ну еще бы. Юношеский набор доспехов Лисапета, весь вызолоченный и разукрашенный, с травлением и чернением, драгоценными накладками, с составным серебряным поясом и дорогой саблей на нем. Такая бронь поболее чем самая большая деревня стоит, да и не одна. Мне этот доспех все равно уже не надеть, а Нварду должен быть как раз впору.

Там еще такая же защита для конской морды и груди в комплекте имеется, но эту запчасть уже парню доставят по месту регистрации. Не вести же в зал лошадь, право слово.

-- С совершеннолетием тебя. -- я поднял кубок ввысь. -- Выпьем же дорогие гости за долгие лета имениннику. Счастья ему, славы и богатства!

Я приложился к чаше, да и остальные не заставили себя долго ждать -- особенно Блистательные, тоже предварявшие употребление громкими здравицами.

Я опустился в кресло. Вот так-то, пусть теперь владетельные гадают, оказал я честь дому Латмура или просто искренне и от души поздравил парня по соответствующему поводу. И капитан тоже пусть заодно погадает.

Ну тут уж слуги дары начали растаскивать, пришло время музицирования, но я эту свою обязанность на Валиссу сбагрил -- и так от пустопорожних бесед за столом в горле першит, да и развозит меня что-то помалёху. Печень-то совсем нетренированная, да и годы уже не те.

В общем, еще часика-то полтора я продержался -- пока всех одарили, пока с примаса песню стряс (сел за стол, пущай исполняет, а не выпендривается), покушал спокойно опять же... Не понимаю я этого «не переедайте на ночь, вредно». С пустым брюхом гораздо вреднее ложиться -- когда его с голодухи крутит, так ить черта лысого уснешь вообще, а в результате у тебя хроническое недосыпание, постоянный упадок сил, конфликты в коллективе и нервное расстройство. А я царь, существо нежное и хрупкое, меня теперь любой обидеть может... на свою голову. Так что крепкий здоровый сон мне категорически показан -- оно и для подданных спокойнее.

Но через полтора часа после вручения подарка Нварду я свалил. Поднялся, произнес тост, сослался на общую недужность, пожелал чтобы все дальше пили, веселились и ни один из присутствующих не ушел на своих ногах (царевичам тайком показал кулак, да и примас с Валиссой очень выразительно на молодняк глянули), и сбежал спать. Ноги уже не держат -- тот еще выдался денек. Молодой бы коньки отбросил, а я держусь еще!

Почти сразу после выхода ко мне и паре Блистательных охраны пристроился и Тумил. Серьезный, собранный и на удивление трезвый.

Ну все верно -- стремянной, это не только на коня забираться помогать. Это, можно так сказать, царский лейб-порученец, а я постоянно об этом забываю.

-- Подарок-то понравился? -- полюбопытствовал я.

-- А, не знаю, я его еще не смотрел. -- ответил парень, вызвав тем пару придушенных смешков у меня за спиной. -- Величество, какие на завтра будут распоряжения?