Темнодружье (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 39

– Я вижу. И рад этому, друг мой Шмыг. Когда ты станешь достаточно силен и умел – я первый попрошу тебя поучаствовать возможно в опаснейшем из всех существующих воровских дел!

– Спасибо – склонил я голову. И тут же поднял ее, уставился на зажатый в руке старика предмет – Можно мне его? На время?

– Что? Вот эту безделицу? – Крутован поднес к глазам давно потухший хрустальный фиал – В нем не осталось магии, Шмыг. Она развеялась вместе со смертью хозяина. Это просто дешевая стекляшка на бечевке. Такую можно купить на любом рынке за пару медных грошей. Еще за три гроша волшебник установит жизненную связь…

«Интересно» – отметил я еще один неизвестный доселе факт.

– И все же – произнес я вслух.

– Возьми – усмехнулся Крутован – Понимаю. Эта вещь принадлежала Луннарраллу Мистическому. Ты сможешь дорого ее продать. Рад что могу хоть чем-то вознаградить тебя за твои старания, Шмыг.

– Спасибо! – дрожащей рукой я принял подарок.

Да. Дед прав. Вор то легендарный. Известный. Выставить фиал на аукцион – сколько-то золота я точно заработаю! Хороший куш могу урвать. Но талисман я продавать не собирался ни в коем случае. Это зацепка. Вдруг удастся что-нибудь разузнать благодаря полученному предмету – который я упрятал в инвентарь с молниеносной скоростью.

– Не лезь к Седри! – повторил сурово Крутован – Не по зубам он тебе!

– Не полезу – ответил я – Про недавнее поручение ваше помню. Выполню.

– Не торопись! В твоем деле нет ничего важнее скрытности! Что ты за вор, коли все знают твое имя и ведают про внешность? Луннарралл был заносчив и горделив. Жаждал известности. А должен был оставаться в тени! Ведь тень – лучший друг вора! Помни об этом всегда!

– Спасибо за мудрые слова, Крутован – прижал я руку к сердцу – Я не пренебрегаю твоими советами.

– Отрадно! Верю, что вместе мы создадим справедливое и яркое будущее, друг Шмыг – сказочник задумчиво склонил голову – Я верю… а ты?

– Я с вами, дед Крутован! – ответил я решительно – До конца!

– И снова отрадно моему старому сердцу истощенному неволей и пропитанному давней обидой. Ты как бальзам для моей души. Хочешь ли еще что спросить?

– На сегодня я узнал достаточно. Благодарю за подарок.

– Тут не за что благодарить. Повесь стекляшку там, где часто будешь ее видеть – дабы служила тебе вечным напоминанием о важности осторожности и скрытности.

– Благодарю.

– Обернись. Тебя зовут.

Поспешно вскочив, я рванулся к сковороде. Рванулся и ахнул в голос – под сковородой полыхал зеленоватый огонек.

Ползуна жарят! Заживо!

– Эй!

– Успокойся, Шмыг! – голос Крутована снова налился стальной твердостью – Я же сказал – тебе и твоему питомцу не угрожает опасность в этом месте.

– Извините… – пробубнил я, убирая руку с копья – Ползун близок моему сердцу. Очень близок.

– Понимаю. У меня тоже когда-то было близкое мне существо. Пес Туклс. Мы оба были рождены в небольшой деревушке на восточном берегу бескрайнего Найкала. Детство у меня было не самым радостным. Но и не самым грустным. А верный друг Туклс всегда был рядом. Холодный мокрый нос. Блестящие глаза. Пушистый хвост. И веселый неунывающий нрав. Друга лучше не сыскать… мы вместе ловили рыбу, собирали ягоды и цедили березовый сок. И устраивали настоящие пиршества на крутом берегу седого Найкала… было же радостное времечко…

– Ага… – осторожно кивнул я, пораженный внезапным откровением. У меня появилось новое срочное дело. Прямо срочное. Но сначала попытаюсь узнать что-нибудь еще. Например, самое важное… – Друзья детства.

– Друзья детства – согласился погруженный в думы Крутован.

– И деревня та…

– Маленькая и забытая. Несколько домишек, сохнущие на берегу сети, вялящаяся рыба, этот родной и почти забытый соленый запах… моя родная деревушка Ветр…

Ползун протяжно заохал. Прямо как человек. Крутован прервался, глянул на моего питомца из-под кустистых бровей. Тяжело вздохнул. И молвил:

– Дело движется к концу. Думаю, твоему существу помогут.

– Спасибо…

– Благодари не меня. Благодари их.

В темницу вернулись два скелета. Я с удивлением заметил, что платье женщины-скелета носит отчетливые следы недавнего сражения – одежда покрылась черными пятнами гари, в груди умертвия торчала стрела с зеленым оперением. Вернувшиеся скелеты что-то принесли. И прямо сейчас крошили это «что-то» на Ползуна. На слима сыпался дождь разноцветной трухи с искорками зеленой магии. Ползун затих. А вот огонек под сковородой, разжигаемый третьим скелетом, наоборот стал ярче. Я снимал весь процесс на видео. Но понимал – чтобы разгадать секрет лекарства таким образом вряд ли удастся. А мне очень пригодится рецепт, если лекарство окажется действенным. Очень пригодится… ведь есть еще один насквозь больной и жутко страдающий красный слим…

– Влияет ли цвет на болезнь? – неожиданно для себя спросил я у троицы колдующих скелетов.

Седобородый кивнул.

Вот как… интересно…

Тусклая зеленая вспышка озарила темницу. Но не прогнала гнездящиеся в углах тени, а сделала их гуще. Свет усиливающий тени… тут попахивает темной магией. Очень темной. И странное тоскливое постанывание донесшееся из самых темных углов усилило это впечатление. Сыпалась светящаяся разноцветная труха. Хрюкал Ползун. Я застыл в неподвижности, глядя на творящееся безобразие. Тут блин черный ритуал какой-то… если увижу жертвенный нож…

Вспышка.

Тоже зеленая и тоже не разгоняющая, а добавляющая тьмы. Под потолком мелькнуло несколько теней – полупрозрачных, размытых, я бы сказал призрачных.

– Иже еси – пробормотал я, делая скрин за скрином – Веди буки.

Одним махом – будто я произнес развеивающее темную волшбу заклинание – все прекратилось. Исчезли густые чернильные тени, затихло бормотание, пропали витающие под потолком призраки.

Тишина…

Стоят неподвижно скелеты…

– Ур!

– Родной ты мой – охнул я, бросаясь вперед.

Подхватил сковородку, перевернул вверх дном, мне на плечо шмякнулся красный хрюкающий студень. Не просто студень – а студень выздоровевший. Внутри мутной слизи плавал веселый смайлик.

– Вот спасибо вам! Спасибо! – я трижды коротко поклонился скелетам лекарям – Спасибо от всей души! За мной должок!

– Мы запомним твои слова, вор Шмыг – эти слова произнесла скрывающая веером отсутствие лица дама – Мы запомним!

– Я свое слово всегда держу, миледи – поклонился я еще раз – И всегда отдаю долги.

– Услышано. И запомнено.

– Кое-что еще… если можно…

– Да? – ее голос был… царапающим… прямо скребущим по душе. Будто стеклянными когтями по подвешенной бычьей туше.

– Мне очень нужен рецепт лекарства, которым вы исцелили моего питомца.

– Зачем?

Резонный вопрос…

– Есть еще один слим. Огромный слим. Он болен насквозь той же болезнью – от него и заразился мой Ползун. Тот слим защитил меня от взгляда врагов, скрыл своим телом. Я должен ему. И хочу отдать долг избавив от пожирающей его хвори.

– Слим… всего лишь слим…

– Как я и сказал – я всегда отдаю долги. И всегда держу слово. Потому и стараюсь – пусть даже ради всего лишь жалкого слима. Могу ли я получить рецепт?

– Это не только врачебный рецепт – который довольно прост. Тут еще и могущественная темная магия, Шмыг. Заклинание…

– Тогда я хочу его выучить…

– Рецепт и заклинание. Вот что ты хочешь получить от нас-с…

От этого классического «нас-с» с долгим шипящим «с» мороз по коже – настолько натурально она все произнесла. Еще и веер от личика обглоданного отвела на пару секунд – что резко усилило впечатление от ее слов.

– Все верно. Рецепт и заклинание.

– Да будет так. Ты получишь свое, вор Шмыг. Если мы получим свое…

– Конечно – коротко ответил я – Звучит справедливо. Что я должен сделать?

Кажется, дело «О больном гигантском красном слиме с Великой Сторожевой» сдвинулось с места. Но как всегда – бесплатно ничего не бывает. Что мертвецы попросят взамен?