Офицер. Слово чести (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 21

Мои парни отреагировали мгновенно, в их руках появилось по револьверу. Не «Наганы». У одного старый «Смит и Вессон», похоже офицерский, раньше они стояли на вооружении в Российской армии, тот что четыре линии, у другого что-то английское. Обыск такой явный учинять не стали, жандармы ко мне направились, пока солдаты сосредоточились по двору. Некоторые косились на ящики под навесом. Там же пролётка стояла. Лошади находились на конюшне. Вообще это подворье на окраине Калиша было довольно зажиточным, не знаю как мои помощники уговорили хозяина взять их на постой, но семью, что тут жила, я почти и не видел. Хозяин лавочник, две имел, на работе постоянно пропадал, хозяйка по дому, детишек четверо, старший в гимназии учится. Калиш город крупный, по последнему подсчёту больше шестидесяти тысяч жителей. И вот тут мы такие смирные и спокойные постояльцы, вон как детишек развлекали тренировками, и вдруг такие нежданные гости. Правильно говорят, что они хуже татарина.

— Чем обязан, господа? — с прохладцей в тоне поинтересовался я, знаком веля помощникам убрать оружие.

При этом постучал ложечкой по скорлупе, и разбив яйцо, я стал его чистить. Сам. Егор пытался всё сделать, но я захотел лично это сделать, для меня это вроде как ритуал, традиция, перенесённая ещё из прошлого мира. А вообще мои помощники смотрели на меня и дивились, видя огромную разницу между мной и обычным офицерским составом. Мало того что усов нет, мне на это многие указывали, почти что прямым текстом говорили, позорю честь офицера. Идиоты. Ну и спеси по факту у меня просто нет, я всегда сужу по людям по их делам, а если он даже крестьянин, для других офицеров это чернь, уровень животного, то и к нему обращусь с уважением и по имени отчеству. Думаете отчего мастера, довольно высокой квалификации, что работали у меня на заводе, меня полюбили? А потому как я их всех знал в лицо, именовал по имени отчеству и не брезговал здороваться за руку. В том же нашем полку, особо офицеры служить не желали, всё бы им при штабе груши околачивать, при этом за дежурства и надбавки оплату к зарплате с охоткой брали, а если не выдавали, за прогул, требовали выдать, и грозились ещё. Вырождались дворяне, особенно яркие её представители из таких вот дворян. Однако то, что я произвёл на обоих казаков хорошее впечатление, это было заметно, да и видели, как я себя вёл на заводе и как там ко мне относились. Пока мы на эту тему не говорили, но я видел, как те на меня поглядывали, да и отношение ко мне было хорошим, как у ближайших родственников к ребёнку. Раз наставники, так значит наставники во всём. Меня ещё верховой езде учить планировали и стрелять с седла.

— Господин поручик, — обратился ко мне один из жандармов, из этих троих я только одного знал, что навещал меня в больнице. — Потрудитесь объяснить, как вы оказались за границей?

— Вы меня удивляете, господа. Не знал, что с обучением в Корпусе Жандармов всё так плохо. Однако я могу объяснить. Всё довольно просто, покупаете билет, проходите пограничный контроль, и судно направляется в другое государство. Если потребуется, обязательно воспользуйтесь.

— Шутить изволите, поручик?

— Каковы вопросы, таковы и ответы, господин штабс-ротмистр, — спокойно пояснил я, и съел яйцо, посыпав его предварительно солью, после чего намазывая на тосты деревенское масло, продолжил. — Кстати, прошу к столу. Я всё же довольно умный человек, и как вы заметили, ещё и гостеприимный. Как понимаю, вас интересует не как я отправился заграницу, а почему?

— Это тоже, — кивнул жандарм, устроившись за столом и наблюдая как Егор наливает ему чаю.

— Егор, принеси мою походную сумку, она под кроватью. Вроде туда запиннул.

Тот громогласно по-уставному подтвердил приказ и налив чай остальным офицерам, они не отказались от приглашения, стаканы ему одолжила хозяйка дома, и скрылся в моей спальне. Я же продолжил:

— Причина моего желания покинуть страну, посетив Францию, а именно она меня интересовала, в том, что я пожелал приобрести там квартиру, что я и сделал. Копии документов о покупке имею при себе. Если вы владеете французским, то вполне сможете изучить их. Я понимаю, что нарушил некоторые правила, не отпросился у командира полка, а без его ведома такое проводить нельзя, но у меня были веские причины. Тот находился далеко. К тому же я накупил подарков для половины офицеров штаба, включая самого полковника, и не думаю, что меня накажут. Возвращался я через Германию и посетил Берлин. Скоро война с Германией начнётся, я уверен в этом, гибель эрцгерцога это подтверждает, и наши войска дойдут до Берлина. Но кто первым там побывает из русских офицеров? Так я вам отвечу. Я буду первым. Точнее был.

Сумку мне уже принесли, вот и достал фотографии сделанные в Берлине, и показал их жандармам, где на фото стоял я с заносчивым видом глядя в объектив фотоаппарата. Ну и французские свои снимки показал, да и документы на квартиру. Один из офицеров знал французский, двое других немецким владели, возможно именно поэтому тут на границе службу и несли. Тот и подтвердил, что так и есть, приобретена жилплощадь на моё имя, русского дворянина Волкова. Тут тот поручик, что меня в больнице навещал, перебирая фотографии, а у меня их почти четыре десятка было, вдруг внезапно захохотал, разглядывая одну, и показная остальным. Послышались смешки. Осмотрев её, штабс-ротмистр большими глазами посмотрела на меня, и показывая фото, спросил:

— КАК?

На фото я стоял в форме российского офицера, Бранденбургские ворота за спиной, не спутаешь. Однако привлекало внимание не это, а то что я держу в руках табельное оружие, направив его на двух горожан, которые от усердия даже на цыпочки встали, подняв руки, так им хочется сдаться в плен. Да, реакция вполне ожидаема. Такое же фото я и родителям отправил.

— Ой, я вас умоляю, по пять марок каждому горожанину и те согласились подыграть. Я нанял фотографа, обычная платная услуга, и тот катаясь со мной по городу, делал эти памятные снимки. А изобразить эту пантомиму мне случайно в голову пришло, попробовали, и видите, получилось. Самому понравилось.

— Интересный вы человек, господин поручик. Не расскажите, как получили повышение в звании и даже награду? Как я вижу шашка у вас с «клюквой».

Офицерская ременная система с кобурой револьвера и с шашкой висела на стене дома, метрах в двух от меня, так что те действительно видели их.

— Это наградное оружие, аннинское, — добавил я. — В столице, когда стреляли в великих князей, о чём вы конечно же знаете, все газеты об этом писали, я случайно услышал выстрелы и побежал к стрелку. Тот в меня стрелял, я в него — он промахнулся, а я попал. Вот кстати, полюбопытствуйте. Столичная пресса.

Я достал экземпляр газеты с интервью у дворца и своим фото, и передал штабс-ротмистру, которое тот с удивлением начал изучать. Похоже, подобная газета до них не дошла, только известия о нападениях на значимых лиц в столице, на генералитет, и вот на князей. Далеко всё же полк от столицы стоял, долго газеты идут. Это странно, времени достаточно прошло, должны были дойти. Похоже жандармы не играли. Они действительно были удивлены увиденным. Ну а я лишь улыбался, поглядывая на них, и пил чай. В общем, подозрение из их глаз ушло, и теперь на приказ по их линии проверить меня, те могут отчитаться со спокойной душой, всё же иначе не напечатали бы моё интервью, да и награждение во дворце проходило, лично император наградил, а это ой как много значило. Также я им описал как Данциг посетил, поиграв там в карты с германским банкиром, выиграв крупную сумму, как завод приобрёл с квартирой в столице, получив на то разрешение Государя, ну и показал товар, выпускаемый моим заводом. Изучая каску, штабс-ротмистр удивлённо поднял брови и вслух озвучил клеймо с внутренней стороны обреза каски:

— «Завод дворянина Волкова. „У России только два союзника, её армия и её флот“». Помнится, эту фразу сказал отец нашего Государя.

— Я вижу вы хорошо знаете историю. Кстати, Император батюшка тоже видел эту надпись и узнал её. Пришлось пояснить ему, что это девиз моего завода. На котелках такая же надпись, с плоского края.