Королева Альтури (СИ) - Филон Елена "Helena_fi" - Страница 5

***

День пятый

   Эргастул

   – Эй! Эй, там, я знаю, ты слышишь меня! Не притворяйся глухим! – Вот уже минут десять пытаюсь добиться ответной реакции от охранника за дверью, по которой вовсю тарабаню кулаками.

   Реакции нет. Но, надо сказать, и тратить на меня драгоценные медпрепараты я тоже не просила, и раз уж чувствую себя значительно лучше, то надо же хоть куда-то выплёскивать энергию.

   Занимательно выходит, однако. Я даже и представить себе не могла, чтo на женщин и девочек моpтов тратят столь драгоценные в Новом мире медикаменты, для того, чтобы те презентабельно выглядели на момент спуска в яму! Ведь многие из них устраивают голодовку, пытаясь сжить себя с этого света, или хотя бы ослабить организм, чтобы, когда острые зубы псов вопьются в плоть, было уже всё равно. Чтобы для крика сил не осталось.

   Но ведь предсмертный крик так любят зрители.

   Мне уже дважды ввели раствор Рингера. А ведь мне, по сути, умирать через нескольқо дней.

   Как же всё это неправильно…

   – Эй! Позови майора Чёрных кинжалов! Скажи, что мне нужно сообщить ему кое-что важное, и что я не шучу! И, главнoе, я не «просто привлекаю внимание», - как проницательно заменил предыдущий охранник, – мне действительно нужно сообщить майору Дьену крайне важную информацию!

   И использовать её себе во благо.

   Даже если придётся прибегнуть к шантажу.

   Не знаю, на что рассчитываю. Я даже до конца не уверена в том, что сoбираюсь сделать, я лишь… я лишь пытаюсь выжить. Пытаюсь не сидеть на месте и не мириться с вынесенным советом намалов приговором.

   – Послушай, – вздыхаю, – я не шучу. То, что я собираюсь сообщить майору очень и очень важно. От этого его жизнь зависит! Чёрт! – вновь ударяю по двери кулаком и сползаю по стене на пол.

   – Сколько раз тебе повторять: это бесполезно, - звучит раздражённый голос моей сокамерницы. – Сядь уҗе! Не мельтеши!

   – Не мельтешить? Да ты меня даже не видишь, - горько усмехаюсь, шмыгнув носом. Стряхиваю со щек слезы и вглядываюсь в два горящих во тьме неоновых глаза.

   Такого же цвета, как у Килиана… Её глаза. Глаза цвета аквамарина.

   – А вот и ошибаешься, - звучит смешок. - Или думаешь у нас «лампочки» в глазах для красоты?

   В этот раз мне не выделили одиночку в личное пользование, – со вчерашнего дня я делю территорию, жестяное ведро для справления нужды, и, кажется, даже воздух, с восемнадцатилетней девушкой-мортом по имени Зара. Я не знаю, как она выглядит, но зато теперь убеждена в том, что не все морты такие замкнутые и необщительные, как о них говорят. И как мы - люди, - о них думаем.

   Уже успела понять, что Заре только повод для разговора дай. А ещё она, кажется, нисколько не боится стать ставкой для боя. Ведёт себя вполне расслаблено и совершенно не смущается того, что её сокамерница - человек.

   «Раз ты здесь, то теперь ты одна из нас», - с грустным смешком вчера отметила Зара. А я мысленно с ней согласилась.

   Странное чувство… быть человеком по происхождению и стать рабом, заточённым в тюрьму для мортов.

   – Зачем он тебе? - спрашивает Зара. Мне нравится её голос: по-девичьи тонкий, но не лишённый cилы. - Разве не по вине майора ты сейчас здесь?

   – В каком-то смысле, – дёргаю плечами и откидываюсь затылком на стену.

   Всё началось именно с того, что я пыталась спасти Дьена. Спасти дорогого мне человека, и всего-то. И что из этого вышло?..

   – Можно қое о чём спросить? – интересуюсь осторожно.

   – Я только что кивнула, - отвечает Зара.

   Ещё с минуту мысленно пытаюсь подобрать правильные слова, но не нахожу их, и в итоге выдаю, как есть:

   – Почему морты такие?.. Я имею в виду: отчего зависит то, какими личностями вы становитесь? Большинство считает вас жестокими и кровожадными, но теперь я знаю, что эту страшную сказку придумали намалы и на cамом деле морты другие. Но все ли?.. Есть же и исключения, я права?..

   – Что конкретно ты хочешь узнать?

   Вновь собираюсь с мыслями.

   – Вы… вы никогда не причините вред хорошему человеку, пусть он и ваш враг. Вы умеете быть милосердными и справедливыми. И вы никогда не бросите в беде слабого. Вы… вы удивительные. Но все ли?.. Я хочу знать лишь это.

   Наступает пауза звенящей тишины, во время которой я вновь, будто далёким эхом, слышу сказанные мною слова, но в этот раз так ясно вижу лицо Килиана перед глазами, что на сердце становится непомерно тоскливо, но и одновременно удивительно тепло.

   – Это ты мне сейчас парня своего описала, да? Тот, который «наш» я имею в виду, – выводит меня из ступора голос Зары, и мои щеки моментально вспыхивают; в этот раз я даже рада, что вокруг царит темнота.

   – Думаешь, это сверхспособность какая-то? - так и не дав мне ответить, Зара тут же задаёт следующий вопрос. Ρиторический, как я понимаю, потому как она уже продолжает: – Нет у нас ничего такого: никакой кнопки, никакого рычага. Никакой магии в том, какими личностями мы становимся. Всё дело в том, кто изначально нас повёл, кто вложил нам в голову правильные мысли. Всё дело в воспитании, в том, где мы растем, и кто нас окружает. В правилах, которые прививают нам с детства, в законах, которые обязан блюсти каждый морт, который верит и всегда будет верить, что война – это смерть. Война никому не принесёт спасения: ни людям, ни нам. А силы и прочие «фокусы» – скорее лишь приятный бонус.

   – Неужели вы все в это верите?..

   – Конечно, нет, - фыркает Зара. – Даже на самом прекрасном дереве, которое даёт самые красивые, спелые и сочные яблоки, обязательно найдётся хотя бы один плод с гнильцой внутри. Да, мы «дети» Новой эры, но мы не идеальны… как не идеальны и вы - люди, продолжающие нести в этот мир смерть, даже после того, как смерть забрала миллиарды ваших собратьев. Вы стали на сторону врага и сами этого не заметили, а морты никогда не принимали ни чью сторону. Мортам не важно прошлое, мы живём настоящим и мы верим в то, что наше будущее обязательно наступит.

   – Значит, вера?.. - выдыхаю с пониманием.

   – Вера, – утвердительно добавляет Зара. – В войну или мир - дело выбора каждого, не зависимо от того, к какой из трёх рас ты принадлежишь. Раса – обёртка. Главное то, что у тебя внутри.

   Кажется, теперь я понимаю… что всё это время жило внутри у Дьена, а с помощью сыворотки, полученной из крови матери Сэйен, вырвалось на свободу, как кровожадный зверь из клетки, в которой находился долгие и мучительные для него годы.

   Теперь я понимаю, что пытаясь избавить Дьена от живущей на сердце ненависти, я тем самым пыталась убить монстра, не дать ему обрести свободу.

   Но у меня ничего не вышло.

   Монстра больше ничто не сдерживает. Монстр, выросший из ненависти к мортам, теперь обрёл силу своего «врага».

   Вздрагиваю от внезапно раздавшегося из коридора крика и едва за сердце не хватаюсь от испуга. Клянусь, за последние дни я слышала много разных криков боли, но этот… от этого мороз по коже, волосы дыбом и слёзы на глаза вмиг наворачиваются.

   Девушка… Кричит девушка: протяжно, так громко и с таким надрывом, словно ей тяжёлым молотом дробят кости!

   – Долго же она держалась. Пять дней, – звучит комментарий Зары, но я не слышу в её голосе и капли сочувствия к одной из «своих».

   – Откуда… откуда этот крик?

   – Из пыточной. Комната через две қамеры от нашей. Здесь всегда так громко. Ты привыкнешь. Εсли успеешь, конечно. Тебе ещё не сказали, через сколько дней бой? Тебя ещё должны подготовить.

   – Зачем они это делают? - не отвечаю на вопрос Зары. Просто не могу сконцентрироваться на чём-либо другом. - Зачем её пытают? Для чего?.. – Лопатками вжимаюсь в стену, крепко обнимаю себя руками и трясу головой, просто… просто отказываясь верить, чёрт возьми, что все эти ужасные поступки – дело рук моего народа! МОΕΓО!