За гранью добра и зла. Том 2. Шут и Пророчество (СИ) - "Джокер J.K.R" - Страница 45

– Я сам решил прибыть сюда только с избранными воинами, дабы...

– Дабы не оповещать всех союзников о том, что ты с братцами собираешься освободить папашу, который по совместительству является богом разрушения и давненько засиделся без дела, – закончил я. – Есть подозрения, что темпларам эта новость не сильно понравится, да и Буреносцы во главе с моим старым приятелем Штормом не испытают восторга.

– Богом разрушения? – переспросила Мирэ.

– Он просто пытается посеять сомнения и раздор... – начал король, но в этом спектакле я решал, чья сейчас реплика.

– Эрих Разрушитель, не слыхали? А вам он каким прозванием представлялся? Заботливый, Чадолюбивый или Добросердечный? Ребята, снимайте с ушей лапшу, навешанную родителем, накормите голодающее население южных пустынь.

– Разрушитель беспощаден к врагам, но...

– Но сын его – болван! – опять перебил я. – Его зовут не Беспощадный, не Истребляющий врагов. Разрушитель – это разрушитель миров, только так и не иначе. Богам, полубогам и околобожественным сущностям свойственен крайний максимализм. Если уж сокрушать, так мироздание. Вы всерьёз думали, что его заперли на тысячи лет в ином измерении за плохой запах изо рта?

– И много ты знаешь божественных сущностей? – скептически осведомилась Мирэ.

– Троих, – без запинки ответил я. – Сидящих вон там, плюс-минус пара измерений, – я ткнул пальцем в сторону купола вылезшего из-под земли Последнего Оплота. – Я успел с ними пообщаться. Двое ещё ничего, но от Эриха я бы предпочёл находиться за десяток слоёв реальности как минимум. Он не тот мужик, которого я бы захотел увидеть вылезающим из моего камина в рождественскую ночь.

– Джестер, ты никак не можешь без шуток? – нахмурилась Мирэ.

– Если без шуток, то у нас есть полдюжины вариантов, – начал загибать пальцы я. – Во-первых, я с ней, – я кивнул в сторону Вайпер, – впускаем в мир Предвечную Тьму. Второй вариант, они, – я указал на Вайпер и Либру, – используют свои ключи и сжигают вас с орбиты лучами смерти. В-третьих, она, – ткнул пальцем в Пакс, – сжигает вас своими лучемётами. Или он, – Сэвидж помахал рукой, – растирает в пыль силовыми полями. Также у нас есть Лич...

– Я тоже владею некромантией, – перебила Мирэ, демонстрируя жезл-артефакт. – И уверена, я сильнее твоего Лича.

Я демонстративно почесал в затылке.

– Какие слова в вариантах про лучемёты и силовые поля были непонятны? Пока вы с Личем будете выяснять, кто тут главный повелитель смерти, трупов наберётся этак штук четырнадцать и, намекаю, моих приятелей в их числе не будет.

– Я уверена, что...

Я закрыл глаза и медленно досчитал до трёх – на большее терпения не хватило.

– Проверим? Попытайся убить нас раньше, чем Дик и Пакс убьют твоего жениха и его братцев. Кстати, даже если тебе это удастся, вы при этом проиграете. Потому как открыть двери Эриху будет некому.

– Полагаю, нам нужен только твой ключ, – заявил Экхард.

– Про дезоксирибонуклеиновые кислоты ты, конечно, ничего не слыхал, увалень средневековый? – усмехнулся я. – Что ж ты не объяснила муженьку, что такое генотип? Он ведь серьёзно считает, будто ключом может воспользоваться любой, и за несколько тысячелетий просто не нашлось никого с каплей мозгов, кто бы это сделал. А Пророчество – это так, для красоты, драконья графомания на почве сублимации невозможности продолжения рода.

– Что он говорит? – обратился король к Мирэ за переводом.

– В основном бред, как всегда, – пожала плечами девушка. – Но воспользоваться ключами, видимо, можем действительно только мы. Хотя не факт, что для этого не сгодится зомби.

– Поверь, техника такого уровня вполне способна определить, жив владелец ключа или нет, – вмешалась Пакс.

– Да она просто блефует, – отмахнулся я. – Потому что хочет договариваться на своих условиях, а не на моих. И думает, что я тоже блефую, когда на руках у меня пиковый флэш-рояль. На здешние карты аналогию переводить не буду, сложно. Поверьте на слово – мы выигрываем.

– Хорошо, эрл Брокенхат, мы выслушаем твоё предложение, – решил король. – Но если оно нас не устроит...

Он выразительным жестом положил руку на эфес меча. Этот парень всерьёз считает, что волшебные мечи помогут ему одержать полную победу. Ну, пусть и дальше так думает. Просто замечательно, когда враги тебя недооценивают. Ну ладно, пусть не лично меня, но судить по моим дурачествам о боеспособности всего отряда – верх глупости и наивности. Если, например, тот же Солар по моим нотам поёт гимн Предвечной Тьме, это вовсе не значит, будто он не знает, за какое место держать меч.

– Мы все хотим исполнить Пророчество, – начал я свою речь. – Вы – чтобы освободить Эриха. Или передумали, услышав насчёт Разрушителя?

– Джестер, мы не так глупы, чтобы верить всему, что ты говоришь, – фыркнула Мирэ.

Ну да, конечно, как же иначе. Как раз-таки почти что единственной правде во всех моих словах и не поверили. Обычное дело, хорошая ложь должна быть в рамках правдоподобия, а вот для правды это условие не обязательно.

– Понятно. Зачем нам исполнение Пророчества – сугубо наше дело, вас не касается. Загвоздка в том, что по правилам можно использовать только два ключа и открыть одну дверь. Это можно решить разными способами. Самый очевидный, который и пришёл вам в голову – устранить лишних конкурентов, а необходимых участников заставить делать то, что надо вам. Но мы смотрим глубже. Ещё до вашего прихода мы могли открыть одну из двух дверей на выбор. Только, как говорится, нам нужен мир – и желательно весь.

Мои союзники помалкивали, как я велел. Некоторые пытались состроить глубокомысленное выражение на лице, другие просто смотрели в сторону или в землю. Главное, что не выдали своего удивления. Если б они начали вдруг спрашивать, с чего это мы захотели выполнять Пророчество, кто именно захотел и зачем – тут бы и конец всему блефу.

– Ближе к делу, – потребовала Мирэ.

– Ладно, – покладисто согласился я. – Суть замысла проста, как медный грош. Мы должны войти в Оплот все вчетвером и воспользоваться нашими ключами вместе, одновременно, открыв все двери разом.

– А это возможно? – усомнился Экхард.

– Ну, если ничего не выйдет, альтернатива поубивать друг друга от нас ведь никуда не денется, – развёл руками я. – А в случае удачи, всё как в сказке: и волки сыты, и овцы целы...

...и пастуху вечная память. Но об этом я лучше промолчу.

– Если это какое-то жульничество, я убью тебя, – пригрозил король.

– Расслабься, – отмахнулся я. – Я видел будущее. Там мы все умерли.

– И насколько отдалённое это было будущее? – уточнила Мирэ, заподозрив подвох там, где его как раз не было.

– Ещё до заката этого дня, – отрезал я. – И поверь на слово, умерли все мучительно. Кроме меня, я ничего не почувствовал. Но, возможно, только потому, что это было видение. Проверять не горю желанием. Так что мой план это решение наших общих проблем. Все получат свои пряники, если повезёт.

– А если не повезёт? – вскинула бровь девушка.

– Как я уже сказал, убить друг друга никогда не поздно, до заката ещё полно времени.

На этот раз я сказал почти чистую правду. Только умолчал о том, что некоторые всё же выживут. Но это несущественные детали, уцелевших такой расклад тоже не устроит. К тому же, замысел должен сработать.

В моём гениальном плане оставался один маленький недочёт. И имя этому недочёту было Эрих Разрушитель. Конечно, на случай встречи с ним у меня имелось сразу несколько планов «Б», но проблема как раз в том, что их было несколько, поскольку я весьма смутно представлял сопутствующие обстоятельства. Как обычно – импровизация и никакого плана. Главное, уверять всех вокруг, что всё идёт строго по плану – а то, что у меня может быть ну очень дурацкий план тут понимают почти все.

– Владельцам волшебных ключей собраться у входа в Оплот, отправление через пару минут, багаж с собой не брать, максимум ручную кладь, и не забудьте оставить завещание, на всякий случай, – объявил я.