Кудель кровавого льна. Книга первая (СИ) - "Принцесса Штальхаммер" - Страница 16

Удивительное, уникальное существо, рождённое дикой природой и милостью своей богини. Многие люди в Усоньке свято верили в то, что дриад на самом деле не существует, что это лишь сказки и выдумки глупых эльфов, что не бывает на этом грешном свете никаких прекрасных рыжеволосых полудев-полуоленей, умеющих виртуозно пользоваться магией и стрелять из лука, живущих в своих лесах далеко от цивилизаций и других рас. Но Аврора не верила им. Отказывалась верить, потому что была уверена в обратном. Знала, что дриады не плод чьих-то фантазий, какими бы мифическими они ни казались. Расспрашивала о них у чародеев и разных учёных мужей, останавливающихся в городе. И верила. И сейчас она самолично убедилась в своей правоте, когда узрела самую настоящую чистокровную дриаду, с оленьим телом, с рогами и длинными рыжими волосами, именно такой, какой себе её представляла в воображении. Какой её описывала Элизабет.

— Прошу в свою скромную обитель, чувствуй себя как в родном лесу! — Элизабет отошла в сторону и церемонно махнула рукой в сторону моста.

Дриада, продолжая держать руки на груди, молча перешла озерко и очутилась перед закрытой дверью. Подоспевшая удрализка учтиво распахнула её, и гостья, кое-как переставляя копыта, поднялась по крутой лестнице в личный кабинет хозяйки. Идущая за ней Аврора улавливала источающие дриадой ароматы полыни, мяты и мёда. И свежести. Наверное, гостья успела искупаться в озере, о чём к тому же говорили её влажные волосы.

— Подруга, ответь же, что сказала Мать Рода касательно моего послания? — с трудом сдерживая дрожь в голосе, спросила Элизабет, когда дриада очутилась в кабинете. — Как Миряна относится к клану, к Зачарованным Пущам? Справедлива и честна ли её политика, или она преисполнена деспотией и предвзятостью? Не жалеете ли вы, что добровольно примкнули к Содружеству и стали на защиту его интересов и границ? Пожалуйста. И ещё… Элиан как-нибудь комментировала ситуацию с Сотой?

— Марго, я с радостью поведаю тебе всё, что ты желаешь знать, но не сейчас, — устало смежила набрякшие веки дриада и опустилась прямо на ковёр. — Мне пришлось ночевать в лесу, где кишмя кишат дикие звери и мерзкие твари, для которых я желанная добыча. Благословение Матери-Природы оставило меня вместе с родовыми чащами и верными сёстрами. Я так и не сомкнула глаз и в данный момент просто валюсь с ног. Но одно могу сказать: всё хорошо. Успокойся, ты слишком возбуждена.

Аврора слышала, как её радетельница с шумом вздохнула, и повернула к ней голову. Серокожка расшнуровывала куртку с таким запалом, словно та душила её. Сбросив верхнюю одежду и оставшись в клетчатой ситцевой рубахе, чародейка убежала наверх, в лабораторию. Русоволосая девочка почувствовала себя не в своей тарелке, когда поняла, что осталась с дриадой наедине. И хоть её лук был в налуче, а больше оружия она, похоже, не носила, всё равно в душу начинающей чародейки закрались тревога и слабый животный страх.

— А ты, я так полагаю, и есть та самая Аврора, ученица Марго? — как можно дружелюбнее спросила дриада, потирая фиолетовые мешки под глазами. — Маргарита последнее письмо посвятила исключительно твоей персоне. Для многих дриад было неожиданностью узнать, что ты человек.

— Почему это? — девочка сделала шаг к дриаде и стянула с головы капюшон.

— Я… Не знаю, — потупила взор рыжеволосая кентаврица и отвернулась в сторону книжного шкафа. — Я родилась спустя сорок лет после ухода Элизабет из Зачарованных Пущ и плохо ведаю о её мировоззрении, привычках и характере, однако дриады из Эльфийского Лесного Сёстринства никогда не водили дела с людьми.

— Почему это? — повторила свой вопрос осмелевшая Аврора и снова шагнула.

— Потому что люди донельзя приставучие и въедливые создания, как лесные клещи, вот почему.

Даже в лежачем положении кентаврица кончиками рогов достигала макушки низенькой Авроры, с выпрямленными же копытами казалась выше долговязой Элизабет. Она приподнялась, задним копытом расстегнула подпругу и сняла попону вместе с сайдаком и сумами. Под ней оказалось упитанное пятнистое оленье тело: тусклая бронзовая шкура, усеянная многочисленными белыми пятнышками самых разных форм и размеров, на животе и ногах переходила в серо-белый оттенок. Хвост дриады, свёрнутый на крупе, был тонкий и длинный, заканчивался рыжей кисточкой, напоминающей яркую искру из высекаемого огнива. Затем она избавилась от куртки и осталась в узенькой шёлковой нагрудной повязке. Аврора подивилась тому, как такая худая полоска ткани прочно стискивала округлые сочные груди гостьи и не разрывалась под их напором. А потом с сожалением опустила глаза на свои грудки, формы которых почти не просматривались под курткой.

Ничуть не стесняясь её, дриада стянула и повязку, осталась совершенно обнажённой, если не считать бандажи, краги и кулон в виде вырезанного из дерева дубового листа, лежащий в ложбине между грудями, усыпанными забавными рыжими веснушками. Эти самые веснушки также пестрели на покрытых пушком щеках дриады, симпатичном носу, скулах, ключицах и округлых плечах. Зардевшаяся Аврора отвела глаза в сторону, правда, без особой охоты. Она успела заметить под левой грудью кентаврицы ещё одну татуировку в виде трилистника, такую же, какая была у Элизабет. Ещё одна татуировка в виде кристаллического магического кольца вилась вокруг пупка и расходилась в стороны волнистыми линиями, напоминая карикатурное солнце.

— О, я тебя умоляю, нечего заливаться краской и прятать глазки, — усмехнулась дриада, заметив неловкость девочки. — Таким образом я показываю, что полностью доверяю тебе, человек, даром что мы встретились впервые и толком не успели познакомиться. А коли хочешь пялиться на мои сиськи, что ж, милости прошу, от этого ни мне, ни уж точно тебе худо не станет. Или тебя привлекают мои татуировки?

Такая речь ещё больше вогнала скромную Аврору в неловкое положение. Она сбросила с плеч епанчу, скинула сапожки и убежала к Элизабет, оставив дриаду растягивать влажные губы в улыбке. Рыжекудрая кентаврица обратила внимание на два хорошо освещённых портрета на стене за рабочим столом хозяйки: на обоих главной героиней была изображена бесстыдно обнажённая Элизабет — сидящая на невысоком стульчике, одной рукой прикрывающая остроконечную, усеянную веснушками грудь, а вторую положив на бедро; и вальяжно лежащая на искусно вырезанной софе, охотно демонстрирующая свои прелестные выпуклости и впадинки.

Спустя минут пять спустилась Элизабет в своём повседневном измятом блио.

— У тебя очень гармоничное и красивое тело, — кивнула древодева в сторону портретов. — Прямо-таки не верится, что в тебе так удачно перемешалась дриадская и эльфья кровь.

— Я до сих пор не знаю твоего имени, — напомнила Элизабет, мельком осмотрев формы дриады и тоже оценив их по достоинству.

— Шай’Зу, — ответила та, поднимаясь с пола, — это… Моё прозвище среди младших дриад. Оно мне не шибко любо, но эти бестии могли выдумать что-нибудь более обидное. Настоящее имя гораздо длиннее, но пока что ограничимся Шай’Зу, ладно?

— «Козочка», значит, — хмыкнула Элизабет. — А скажи-ка, Козочка, почему ты всё это время ждала моего выхода из башенки, если могла послать короткий импульс и предупредить о своём приходе?

— Я-а… — щёки дриады вдруг залились румянцем, а синие глаза заблестели. — Я так не умею. Из меня скверная магичка, и толком своей Силой я распоряжаться так и не научилась. Лишь заложенные на генетическом уровне умения влиять на разум низших существ делают меня мало-мальски способной иллюзионисткой, но, по большому счёту, я даже не могу добыть огонь при помощи своей Силы.

— Понятно. Похоже, придётся мне немного поднатаскать тебя в плане психомагического развития, а сейчас тебе следует отдохнуть. Двумя этажами выше расположена моя лаборатория, я постелила тебе там постель, рядом с атанором. Прости, но ты слишком огромна даже для моей кровати.

— Всяко лучше, чем валяться на холодной сырой земле в компании с земноводными, насекомыми и пресмыкающимися, — Шай’Зу удалилась из кабинета, и эхо от цокота её копыт защёлкало на ступенях винтовой лестницы.