Проданная невеста (СИ) - "Wolf Lita" - Страница 8

Этого просто не может быть! Ладно, незнакомец пустил ее в замок, ладно, глинтвейн для нее приготовил.

Но сшить всего за несколько часов новый наряд, даже если мужчина случайно оказался портным — никак нереально. А точно такие же ткани откуда взял? Да и зачем ему это?

А впрочем, какая разница! Главный вопрос — как вернуться к Антону? Как? Только ответа на него не будет, пока она не узнает, где находится. И это нужно выяснить как можно скорее.

Вика спешно переоделась. Конечно, свадебное платье уместно лишь на свадьбе, но другого у нее не было. На ходу бросила взгляд в большое зеркало. Новое платье и сидело не хуже прежнего.

Только она открыла дверь, как столкнулась с мужчиной. Не с тем, что привел ее вчера, с другим. Но одет он был так же «несовременно». Он что-то сказал и сделал ей знак следовать за ним.

Пока спустились на второй этаж, Вика более-менее совладала с эмоциями. Что бы ни было, а выставлять себя перед другими людьми истеричкой нельзя.

Провожатый завел ее в одну из комнат и там оставил.

Вика еще раз медленно выдохнула и огляделась. Резная мебель из темного дерева с шелковой обивкой.

В центре длинный стол, уже сервированный к трапезе. Стены понизу тоже отделаны деревом. А выше их украшали фрески. Умопомрачительной красоты пейзажи и сцены охоты. Вернее, охотничий сюжет был единым, просто разделен на несколько картин. Зимний лес, всадники с луками, разгоряченные гончие и лось, чья жизнь висела на кончиках копыт.

Ничего необычного, если бы не гончие — их роль здесь исполняли огромные волки. Не такие монстры, как Викин знакомый черныш. Но те, чьи горящие глаза она видела в лесной чаще, вполне могли бы обладать схожими габаритами. Кому и зачем понадобилось приручать волков, она по-прежнему не понимала – ведь охотиться с собаками логичней и сподручней.

И вообще она никогда не слышала, чтобы волков использовали в качестве гончих. Где же этот чертов замок расположен? Углубившись в размышления. Вика не заметила, как ее уединение было нарушено.

Но в какой-то момент вдруг стало неуютно. Она обернулась и вздрогнула.

В кресле возле стола сидел, закинув ногу на ногу, причем «по-американски» — то есть положив на колено лодыжку, мужчина лет тридцати-тридцати пяти. В первую очередь поразила именно поза — безусловно, вальяжная, только явно не аристократическая. Но уже в следующие мгновение Вике стало неуютно под его взглядом: ярко-синие глаза смотрели… по-хозяйски. Как будто он был рабовладельцем, а она — его новым приобретением. Холодок пробежал по спине: наверное, замок принадлежит ему, и она теперь в его полной власти. Дернул же ее дьявол вообще искать убежище от дождя!

Вика понимала, что надо бы поздороваться, но язык намертво присох к небу. Они продолжали разглядывать друг друга. Мужчина был одет во все черное — под цвет своих длинных волос.

Остроносые высокие, до колена, сапоги из мягкой кожи, кожаные штаны и шелковая рубашка свободного покроя, заправленная в штаны. Пожалуй, он не был классическим красавцем, но обладал внешностью, безусловно, привлекательной и запоминающейся — чего не всегда можно сказать и о красавцах.

— Добрый день, — вымолвила наконец Вика.

Брюнет что-то ответил — кажется, на том же языке, на котором вчера говорил… слуга, наверное? – этот уж точно не побежал бы открывать ворота.

Вика попробовала английский, испанский, немецкий и еще с десяток языков, на которых могла хотя бы просто поздороваться. С каждой ее попыткой брюнет мрачнел все больше. А когда варианты иссякли, пригласил «гостью» жестом за стол и, опустив на пол вторую ногу, придвинулся к нему сам.

Накрыто было на две персоны. Значит, второй прибор изначально предназначался для нее. Вика сочла это добрым знаком — рабынь и пленниц с собой за стол не сажают.

Но где же она все-таки находится? Ее уже посещали бредовые мысли, что она каким-то образом перенеслась в прошлое. Скажем, в Европу позднего Средневековья. Правда, одежда не слишком соответствовала. Но это ладно. Главное — всего за несколько веков языки никак не могли измениться настолько, чтобы они вовсе не понимали друг друга.

Брюнет позвонил в колокольчик. Вошли слуги, наполнили бокалы белым вином, сняли крышки с блюд и удалились. Закусок оказалось немного — всего три: овощной салат, ломтики отварного языка и соленой форели. Вика почему-то ожидала большего изобилия от стола владельца такого огромного замка.

Впрочем, самой ей кусок вообще не шел в горло, хоть она и не ела уже сутки. Чем дальше, тем меньше она понимала, что с ней произошло. Да и этот властный тип, сидевший во главе стола, никак не добавлял спокойствия. Если ему вздумается, ее и из замка-то не выпустят.

Брюнет между тем салютнул ей бокалом, посмотрев так пристально, словно рентгеном просветил, сделал пару глотков и заговорил. Уже на другом языке. Потом — на третьем, четвертом.

Вика по-прежнему не понимала ни слова. Мужчина это видел и в итоге снова замолчал, сделал знак, чтобы она приступала к еде.

Перекусить, пожалуй, и правда необходимо — не хватало еще обессилеть. Вика пригубила вино из запотевшего бокала. Холодное, как и полагается аперитиву. У них есть холодильник? В то, что столь низкая температура может быть в погребе, как-то не верилось.

Как только закончили с закусками, брюнет снова позвонил в колокольчик. Слуги заменили тарелки на глубокие и разлили в них суп.

Первым делом Вика отведала мясо в нем. Похоже на говядину, но это определенно была дичь, вкус чуть отдавал кислинкой. Никогда раньше ей вроде бы не доводилось есть такого. Интересно, что это? На глаза попался лось, изображенный на стене. Брюнет, заметив, куда только что бы обращен ее взгляд, улыбнулся краешками губ и кивнул.

Значит, лосятина. Вкусно, обалденно вкусно! Или просто она настолько оголодала?

Едва Вика отправила в рот последнюю ложку супа, брюнет поднялся из-за стола и поманил ее куда-то жестом. Она едва не подавилась этой ложкой. Что это ему вздумалось? Но делать нечего — пошла.

В коридоре еле поспевала за его широким шагом — ростом он был очень высок. Навскидку Вика сказала бы, что метр девяносто три.

Зашли в другую дверь. Ну, хотя бы не спальня, уже хорошо. Большой письменный стол, шкафы с бумагами и книгами. Кабинет, по всей видимости. Мужчина приблизился к висевшей на стене большой карте, подозвал ее и ткнул пальцем в какое-то место в северной части континента. Там был схематично изображен замок.

— Торнхолд, — произнес он и вопросительно посмотрел на нее. Очевидно, хотел, чтобы она показала, из каких мест явилась сама.

Вот только очертания изображенного на карте материка были ей незнакомы. Действительность оказалась страшнее самых худших предположений — она даже не в прошлое переместилась, она вовсе не на Земле. От ужаса желудок едва не скрутился в спираль и не исторг все съеденное. Как же теперь вернуться к Антону? Перед глазами поплыло. Вика с трудом устояла на ногах, а в ответ на немой вопрос мужчины лишь пожала плечами и медленно помотала головой.

Тот схватил ее за запястье и перевел к стеллажу, на котором стоял глобус. Конечно, не пластиковый, как современные земные — деревянный, а все картографические детали были нанесены красками. Вика отметила это про себя машинально. Материков было всего три, и ни один опять же не походил на земные. Она отрешенно помотала головой.

А потом кинулась к письменному столу, схватила с него ручку-перо и заметалась взглядом в поисках бумаги. Брюнет любезно выдал ей лист из стопки, лежавшей на углу стола. Желтый, не идеально гладкий, но Вику сейчас устраивал любой.

Она макнула перо в чернильницу, занесла его над бумагой, соображая, как этим канцелярским чудом вообще рисовать — спасибо, конечно, что перо было металлическим, а не гусиным — и первым делом поставила на лист смачную кляксу. Вот черт! Попыталась нарисовать два круга. Только на нервах руки так тряслись, что не выходили даже кривые яйца.

Зато брюнет быстро понял, что она хочет изобразить, забрал у нее перо и четкими движениями начертал практически идеальные окружности. После чего вернул ручку ей, и Вика принялась выводить в них примерные контуры земных материков. Но и это оказалось совсем непростой задачей. Перо больше карябало бумагу, чем рисовало линии. Зато кляксы ставило на раз-два — чуть ли не после каждого окунания в чернила. Таким образом на карте Земли появилось немало несуществующих островов и архипелагов. А брюнет-то наверняка решил, что она вовсе неграмотна, коль не умеет обращаться с писчим инструментом.