Ты — мое притяжение (СИ) - Шерстобитова Ольга Сергеевна - Страница 34

— Адиса Рина, вам не кажется, что прятаться от меня в моем же кабинете странно?

Он так и стоял возле двери, а потом сел прямо на пол, прислонился к стене и тихо спросил:

— Я испугал вас? Простите.

Я промолчала и попыталась вжаться в угол.

— Я никогда не лишал кого-то сил, вытягивая энергию, без причины, адиса Рина.

— Вы… не в первый раз так делаете? — не выдержала я.

— Вы хоть что-то знаете об арнардирах, адиса Рина?

Я не ответила. Хотя помнила, про этот высший военный чин на их планете, вроде нашего адмирала звездного флота. Так тогда Джан пояснил еще при первом знакомстве. И знала, конечно, что Дисар-ри звание арнардира непросто так. Но никогда бы и в голову не пришло, будто он способен вот так… действовать.

— Звание арнардира получают самые сильные и выносливые тейринцы, способные защитить планету от любой беды. Это подтверждается делом, разумеется. Нас учат убивать практически сразу, как только пробуждается дар чувствовать в себе силу.

— Почему именно убивать?

— Арнардир беззащитен, пока не научится контролировать себя, а это процесс долгий.

— И вы…

— Я никогда не желал оказаться арнардиром, тяжелая ноша, как ни посмотри. Но смерть родителей не оставила выбора. Потрясение было столь сильным, что внутри вспыхнуло пламя. По крайней мере, ощущалось это именно так. И не избавиться от него, адиса Рина.

— И вы… Это почти как у дайтурцев? — не удержалась я, потрясенная рассказом Дисар-ри.

— Дайтурцы, насколько мне известно, связывали свою энергию с потоками разных стихий, и это позволяло им менять, к примеру, климат, останавливать природные катастрофы. И передавалось это умение на генном уровне. У тейринцев… обретение силы считается даром богов. Имеется чистая энергия, которая пробуждается спонтанно, связать ее нельзя, удержать… почти невозможно. Слишком разрушительная, направленная на защиту, но при этом сметающая все на своем пути. Помнится, когда у меня случился первый выброс, я случайно вытянул энергию из озера и бросил ее на лес. Вода исчезла, деревья сгорели… Говорят, раньше у нас только боги могли повелевать… так. Мне пришлось учиться себя контролировать, выбирать способ, которым я смогу силой управлять. Способность ментального воздействия не так уж плоха. Правда, чем больше энергии я использую, тем сильнее меняется внешность, приближаясь к той, какими были мои предки. Усталость при этом не особо чувствуется, к перевоплощению привыкаешь, но если кто-то видит впервые…

Он замолчал, давая возможность осмыслить сказанное.

— Вы оттуда выбраться не хотите, адиса Рина?

Помотала головой. Пусть он и не увидел, в кромешной-то темноте.

— Лар-ина…

— При помощи одного… прибора она призвала иртиахарда.

— Прибора?

— Кристалл с дальней планеты Норкс, что в созвездии Стрельца. Там выращиваются камни, способные увеличивать колебания в любой среде, создавать высокочастотные волны.

— И…

— И ладно бы просто призвала… У иртиахардов, из чешуи которых можно при определенных условиях вырастить редкие драгоценные камни, очень тонкие нервные окончания. Высокочастотные волны доводят зверя до ярости. Вывести его из этого состояния возможно одним-единственным способом — позволить кого-то убить.

Я вздрогнула.

— Лар-ина получила по заслугам, адиса Рина. И надеюсь, отсутствие способностей на несколько дней, заставит ее задуматься о некоторых важных вещах.

Мы снова помолчали.

— Вам там точно удобно, адиса Рина?

Я даже не сдвинулась с места.

— И вопросов у вас ко мне нет?

Мне хотелось спросить. И про иртиахарда. И про удивительный прозрачный кристалл, представляющий собой прибор. И про мужчину, о котором обмолвилась инарка. И больше всего на свете поинтересоваться: какого черта тут вообще происходит? Ведь чувствую, капитан многое не договаривает.

— А у меня вот к вам есть.

— Какие? — прошептала я, так и не сдвинувшись с места, все еще чувствуя страх, истинный, первобытный перед тем, кто сильнее.

Если же Дисар-ри узнает о моей силе… Если узнает, что зверь ушел на глубину не просто так… Если…

Кто бы знал, как я устала бояться! И так хотелось хоть с кем-то поделиться, рассказать и получить пусть не защиту, а временную передышку, сочувствие…

Что-то я совсем расклеилась! А так — нельзя.

— Не думаю, что вы готовы на них ответить. И дрожите, как цветок арринии на ветру.

— Я не боюсь, — выпалила в ответ, стремительно поднимаясь.

Лгала ведь. Безжалостно. И он это знал, чувствовал.

— Тогда идите сюда.

Что?

— Давайте, адиса Рина.

Я так и осталась стоять на месте, вглядываясь в темноту, в которой находился Дисар-ри.

— Впрочем, я доберусь до вас сам.

И теплое дыхание мужчины, мгновенно оказавшегося рядом, коснулось моей щеки.

— Если не боитесь, сделайте шаг навстречу, адиса Рина. И позвольте применить мою способность, чтобы помочь вам успокоиться.

— Вам нужно мое разрешение?

— Вы за кого меня принимаете?

Он был близко. В кромешной темноте я чувствовала силу, исходящую от мужчины, просившем о доверии.

Я сделала этот шаг и уткнулась носом в его грудь. Дисар-ри осторожно положил пальцы на мои виски, и тревоги ушли. Дышать стало легче, сердце не колотилось, словно бешеное.

— А почему вы вчера не использовали свою способность? — не удержалась я. — И ваша ментальная сила же действует без прикосновений.

— Подумал, лекарство поможет вам лучше. А с прикосновениями… так гораздо приятнее, адиса Рина, не находите?

Я не находила. Щеки пылали, по позвоночнику ползла волна жара, ноги подкашивались. Я уже не боялась. Я хотела этого мужчину, стыдясь своего же желания, мечтала о его прикосновениях и поцелуях. И помнила о том, кто я и кто он.

Отступила на шаг, когда вдруг за стенами каюты послышались шорохи. Будто кто-то полз и цеплялся за металлическую обшивку. Дисар-ри нахмурился, сосредоточился, щелчком пальцев зажег свет и направился в коридор. Я, естественно, за ним. Раздался крик, потом послышалась ругань.

— Ааааа! Спасайся! — вылетел из-за поворота Джан, чуть не врезавшись в капитана, стоящего почти в проходе и до сих пор не сообразившего, что происходит.

— Джан!

— Лютики атакуют! Апчхи! Чего стоите? Бегите! Я их запер, но они через все щели пролезут. Цепкие заразы, пыльцой плюются! Апчхи!

Дисар-ри удивленно приподнял брови, схватил Джана за шиворот и уточнил:

— Что пил?

Ответить тейринец не успел, снова послышались шорохи, а потом в коридор хлынул ковер из белых, розовых и алых цветов.

— Ой, бегающие лютики! — выпалила я. — А я думала, они пропали! И откуда у нас белые и розовые взялись? Только же красный экземпляр был!

— Так и знал, Рина, что без тебя тут не обошлось! Они размножаются и меняют цвет в зависимости от освещения. Вроде бы…

Я присмотрелась, отмечая, что белые находятся под лампами, чуть розовые в тени, а красные лютики чувствуют себя хорошо везде.

Дисар-ри выпустил Джана, тот пригрозил несчастным цветам лазером, заставив меня рассмеяться. Цветы угрожающе зашелестели и пошли в атаку на тейринца, который решительно спрятался за мою спину.

— А почему ты их испугался? — спросила я, замечая, как цветы замедлились и подползают к нам осторожно, словно крадутся за добычей.

— Говорю же… апчхи, стреляют, апчхи, какой-то пакостью, апчихи! — возмутился Джан.

Я наклонилась к цветку, что замер у моих ног, погладила лепестки и тихо заметила:

— Ты большой и страшный, вот они и разрослись, чтобы защититься.

— Да это меня от них надо спасать! Апчхи!

Раздался щелчок, в Джана полетела бело-желтая пыльца, а лютики, мгновенно поняв, что я их защищаю, ринулись ко мне, облепили ноги и руки и замерли, лишь угрожающе качаясь в сторону тейринца.

Дисар-ри посмотрел на Джана, перевел взгляд на такую красивую меня, оценил безобразие, которое мы устроили, шикнул на команду, неожиданно в полном составе оказавшуюся в коридоре, едва Джан завопил, и велел уносить цветы в лабораторию.