Возвращение: Полночь (ЛП) - Смит Лиза Джейн - Страница 72

Её предернуло …. Елена хотела скрыть голову на плече Стефана, но вместо этого подняла лицо для поцелуя. Стефан так и сделал.

Тогда Елена отстранилась так, чтобы они сформировали треугольник вокруг Шиничи.

«Даже не думай о нападении,» сказал Дэймон язвительно.

Шиничи слабо пожал плечами. «Напасть на Вас? Почему ты беспокоишься об этом? Вам некуда будет вернуться даже если я умру. Дети запрагромированны убивать. Но» — с внезапной страстью — «Мне жаль, что мы появились в Вашем проклятом город вообще — и мне жаль, и я бы никогда не следовали Ее заказам. Мне жаль, что я никогда не позволял быть рядом с ней! Мне жаль, что у нас нет…», внезапно он замолчал.

Нет, это было большее, о чем, могла подумала Елена. Он замер, широко открыв глаза, смотрел вперед. «О, нет, прошептал он. «О, нет, я не хотел этого! Я не хотел этого! Я не жалею…»

У Елены было чувство чего-то приближающегося с огромной скоростьюи, так быстро, что у нее только и было время, чтобы открыть рот, прежде чем это убило Шиничи. Независимо от того, что это было, оно убило только его и прошло мимо, не затрагивая остальных.

Щиничи упал лицом вниз, на грязь.

«Не беспокойтесь,» тихо сказала Елена, кагда Стефан рефлекторно двинулся к трупу. «Он мертв. Он сделал это для себя».

«Но как?» Стефан и Дэймон затребовали синхронно.

«Я не эксперт,» сказала Елена. «Мередит — эксперт. Но она рассказала, что китсун мог быть убит, если его звездный шар разрушен, ещё его можно застрелить благославленными пулями … или ‘Грехом Сожаления.’ Мередит и я тогда не знали что это означало — это было до того как мы вошли в Темное Измерение. Но я думаю, что сейчас мы видели именно это».

«Т. е. ты не можеш быть китсуном и сожалеть о чем-нибудь, что натворил?» — резко сказал Стефан.

«Вовсе нет,» решительно сказал Деймон. «Хотя, если бы это работало на вампирах, без сомнения ты бы сразу умер, когда проснулся в фамильном склепе».

«Раньше», сказал Стефан невыразительно. «Я сожалел о том, что нанес тебе смертный удар, в секунду когда я уже умирал. Ты всегда говорил, что я чувствую себя слишком виновным, но я отдал бы свою жизнь, чтобы это ее не произошло».

Повисла тишина, которая длилась и длилась. Дэймон теперь был впереди группы, и никто кроме, но Бонни не могла видеть его лицо.

Внезапно Елена схватила Стефана за руку. «У нас все еще есть шанс!» сказала она ему. «Бонни и я видели что-то яркое какойто путь! Давайте бежим!» Он и Елена обогнали бегущего Дэймона, а он взял за руку Бонни. «Как ветер, Бонни!»

«Но Шиничи мертв— теперь нам обязательно искать его звездный шар или самый большой звездный шар или независимо от того, что скрыто в этом ужасном месте?» спросила Бонни. Однажды, она бы заскулила, подумала Елена. Теперь, несмотря на любую боль что она чувствовала, она бежала.

«Я боюсь что мы действительно должны найти это,» сказал Стефан. «Потому что судя по словам Шиничи, они с сестрой не были верхушкой айсберга. Он и его сестра работали на кого-то, и этот кто то женщина. И возможно она прямо сейчас нападает на Фелс- Черч».

«Да это возможно,» сказала Елена. «У нас есть неизвестный враг».

«Но все еще…»

«Все ставки,» сказала Елена, «сделаны».

По пути к улице Сэитаус Мэтт нарушил кучу правил дорожного движения. Мередит облокотилась на пульт между двумя передними сиденьями для того чтобы наблюдать не только за электронными часами, время на которых приближалось к полуночи, но и за преобразованием г-жи Флауэрс. И вот, наконец, ее недавно вменяемый, здравый ум выдавил из ее рта слова. «Г-жа Флауэрс — вы изменяетесь».

«Да, дорогая Мередит. В какой-то степени это происходит из-за того маленького подарка, который оставил для меня Мудрец. Частично же этого мое собственное желание возвратиться к моим лучшим дням. Я думаю, что это моя последняя битва, поэтому я могу использовать всю свою энергию. Нужно спасти Церковь Фелла».

«Но г-жа Флауэрс люди здесь — хорошие, хотя они не всегда были полностью такими», — пробормотал Мэтт по пути к остановке.

«Люди здесь такие же, как и везде», — спокойно сказала г-жа Флауэрс. «Обходитесь с ним так, как хотели бы, чтобы они обходились с вами и все будет хорошо. Это было именно тогда, когда я позволила себе стать невыносимой, одинокой старухой, всегда обиженной из-за необходимости превратить свой дом в пансион только для того, чтобы сводить концы с концами. После этого люди начали обходиться со мной хорошо, в лучшем случае, как с полоумной старой ведьмой».

«О, г-жа Флауэрс, а мы так надоедали вам!» — произнесла Мередит помимо своей воли.

«Вы были спасением для меня, дети. Дорогой Стефан был началом, но как вы уже догадались, он не хотел показывать мне кто он есть на самом деле, и я с подозрением относилась к нему. Но он всегда был так добр и почтителен, а Елена всегда была как солнечный свет, а Бонни живой словно смех. В итоге я избавилась от своих предрассудков, это все потому что вы молоды. Я не буду говорить комплементы о вас, чтобы не смущать Вас, но Вы сделали мой мир ярче и добрей».

Мэтт управляя авто пропустил ещё один знак Стоп, и прочистил горло. Тогда, руль, дрогнул немного, и он снова откашлялся.

Тут вступила Мередит. «Я думаю, что Мэтт и я хотим сказать, … нууу, что вы были очень добры к нам, и мы не хотим что бы вы пострадали. Это сражение…»

«Это сражение за все, чем я дорожу. За все мои воспоминания. Много лет тому назад, когда я была ребенком, и пансион построили для того, чтобы он служил домом, тогда, я была очень счастлива. Также счастлива, как когда была молодой женщиной.

И теперь, когда я действительно прожила уже достаточно долго, чтобы считать себя старухой, кроме вас ребята, у меня все еще есть такие друзья как София Элперт и Орайм Сэйтоу. Они занимаются исцелением женщин, и очень хорошо с этим справляются. Мы с ними все еще болтаем о различных способах использования моих трав».

Мэтт щелкнул пальцами. «Это другая причина моего смущения,» — сказал он. «Ведь доктор Элперт сказала, что вы с г-жой Сэйтоу были такими хорошими людьми. Я подумал, что она имела в виду старую г-жу Сэйтоу».

«Та кто не 'г-жа Сэйтоу' вообще», — почти жестоко сказала г-жа Флауэрс. «Я понятия не имею, как именно ее зовут, вполне возможно, что она действительно Инари, пришедшее в упадок божество. Десять лет назад я ничего не знала о том, что, столь внезапно, сделало Орайм Сэйтоу такой замкнутой и тихой.

Теперь я понимаю, что это началось только тогда когда её 'мать' перебралась к ней. Я очень люблю молодую Изобель, но она внезапно стала — отстраняться — неискренним способом. Теперь я понимаю. И я настроена бороться за нее — и за Вас — и за город, который стоит сохранить.

Человеческие жизни невероятно драгоценны. И вот — мы здесь».

Мэтт только что повернул в квартал Сэйтаус. Мередит уделила минутку, чтобы пристально глянуть на цифры, светящиеся со стороны переднего пассажирского сиденья. «Г-жа Флауэрс!» — воскликнула она.

Это, в свою очередь, заставило Мэтта обернуться, чтобы посмотреть назад, и то, что он увидел, заставило его подрезать Фольксваген Джетта, припаркованный у тротуара.

«Г-жа … Флауэрс?»

«Теперь Мэтт, пожалуйста, припаркуйся. Ты можешь не называть меня г-жой Флауэрс, если не хочешь. Я вернулась к времени, когда была Теофилией, тогда мои друзья назвали меня просто Тео».

«Но как? Почему?» — спросил заикаясь Мэтт.

«Я же сказала Вам. Я чувствовала, что время пришло. Сейдж оставил для меня подарком, который помог мне измениться. Бороться с врагом это не ваша задача. Я чувствовала это ещё в пансионе. И все это время я. Последнее сражение с истинным врагом Фелс-Черч».

Сердце Мередит готово было вылетить из груди. Она должна была быть спокойной — спокойной и рассудительной. Она много раз видела волшебство. Она знала какаво это, чувствовать его. Но в большинстве случаев она была слишком занята, успокаивая Бонни, или помогая Бонни принять то, с чем она сталкивается.