Противоречия любви (СИ) - "Ка Lip" - Страница 64

Вскоре машина въехала в городок с очень красивыми зданиями, неширокими улицами и цветами в кадках. Даре казалось, что она в сказочном городе, в сказочном мире.

Их машина остановилась у большой стеклянной витрины, в которой стояли манекены и смотрели на них. Гер сам открыл перед ней дверь, и они зашли в магазин. Элегантно одетая женщина, выглядящая намного моложе своего возраста, подошла к ним и заговорила с Гером на непонятном Даре языке.

— Иди с ней, — Гер показал взглядом на женщину, — она покажет тебе одежду. Пожалуйста, возьми то, что понравится тебе.

Дара не стала ничего говорить, просто пошла за женщиной вглубь магазина. Гер видел ее состояние. Доктор предупредил, что такие больные после лечения уходят в себя и абстрагируются от всего мира. Но все можно исправить, только вот медицина в этом случае бессильна. Лишь близкие люди могут помочь больному захотеть жить, видя краски этого мира, а не закрывшись от него в своей ракушке.

Идя между вешалками с одеждой, Дара удивлялась — зачем людям столько всего? Ведь это все и не успеешь надеть. Столько одежды. Она видела на ней бирки с ценой, только цена была с непонятным ей значком, поэтому цифры и нолики ни о чем не говорили. Одна из юбок приглянулась Даре, она взяла ее, а женщина, увидев это, подала ей точно такую же с вешалки. Дара поняла, что взяла не свой размер. Так, постепенно продвигаясь по магазину, она отобрала то, в чем могла быть рядом с Полонским.

Все это время Гер сидел на диване, потягивая кофе и листая местную прессу. Затем он поднял глаза и увидел Дару. Чашка в его руке дрогнула. Он медленно поставил ее на стол, боясь пролить кофе, не в силах оторвать взгляда от девушки. Дара была прекрасна. Он был готов увидеть и принять ее в любом наряде, так как знал страсть цыганок к ярким и пестрым вещам. Ему было все равно, во что она оденется. Но Дара поразила его. Он понял, что у нее есть вкус, или это природное чутье. Она выглядела изысканно. Весь ее наряд поражал скромностью и чувством вкуса. Узкая длинная юбка. Однотонная блузка, поверх нее теплая удлиненная кофта и легкий шарфик. На ногах изящные туфельки на невысоком каблучке. И все это смотрелось так потрясающе, что Гер замер. Только увидев смятение в глазах девушки, он отвел взгляд.

Одеваясь в примерочной, Дара видела себя в зеркале. Она знала, что не может надеть брюки, и поэтому выбрала самую длинную юбку, к ней скромную блузку с длинными рукавами. Ее вены все исколоты постоянными капельницами, и она понимала, что ей нужно прикрыть руки. И кофта сверху — плюсовые четырнадцать градусов с ветерком создавали приятную температуру, если ты в теплой кофте или пальто.

Когда она переодевалась, ей принесли еще и белье. Наверное, женщина, помогающая ей, увидела ее хлопчатобумажные лифчик и трусики. Дара взяла из ее рук это и поняла, что такого она никогда не надевала и не наденет. Тонкое кружево бежевого цвета с яркими алыми ленточками и бантиками. Все смотрелось невероятно, но Дара не могла это надеть. Она вернула трусики и лифчик женщине, отрицательно мотнув головой. Та не стала настаивать.

Правда Даре пришлось надеть чулки, так как с такими туфельками голые ноги явно не смотрелись. Она попыталась попросить колготки, но женщина, поняв ее, отрицательно мотнула головой, и Дара смирилась.

Сейчас, под взглядом Гера, она чувствовала себя неуютно. Его взгляд был непонятен. Он странно смотрел на нее и молчал.

— Ты прекрасно выглядишь, — Гер взял себя в руки и встал с дивана.

Он подошел к кассе и протянул кредитку, борясь с желанием снова взглянуть на Дару.

— Пойдем, — Гер открыл перед ней дверь.

Она прошла мимо него, и он ощутил легкое прикосновение воздуха и аромат. Наверное это всего лишь шампунь, подумал он, вдыхая этот аромат. Только он был слаще всех духов в этом мире.

Волосы девушки были сколоты сзади простой заколкой и свободно струились по спине. Глядя на эти смоляные змейки, Гер чувствовал желание прикоснуться к ним. Но он сдержал этот порыв.

Уверенно ведя машину по нешироким улочкам городка, Гер остановился у тротуара.

— Я сейчас приду.

Гер вышел из машины и скрылся в магазине с красивой витриной, где были всевозможные золотые украшения. Дара сидела и ожидала его. Она так привыкла все это время просто подчиняться, что и сейчас воспринимала все как должное.

Сев в машину, Гер повернулся к девушке и протянул ей бархатную коробочку.

— Это тебе.

Он открыл коробочку, и Дара увидела внутри сережки.

— Зачем это? — она заворожено смотрела, как лучики солнца сверкают в камешках.

— Говорят, если долго не носить сережки, то уши зарастут. Я не хотел бы, чтобы это произошло, поэтому надень их… пожалуйста.

Дара тоже знала, что проколотые уши могут зарасти, если не носить сережек. Она протянула руку и взяла коробочку. Гер отогнул козырек на лобовом стекле, и Дара увидела зеркало.

Она вдела сначала одну сережку, потом вторую. Смотря на свое отражение, Дара подумала, что, наверное, это дорогие сережки. Но она точно не знала. У нее всегда были обычные серьги. Поэтому понять, дорогие это сережки или нет, она не могла.

— Они очень идут тебе, — Гер залюбовался сверканием бриллиантиков в ушках девушки.

Эти очень дорогие серьги со сдержанным дизайном так шли Даре. Они оживили ее и дополнили образ сдержанной роскошью.

Входя в элитный ресторан, Гер видел, как смотрят на его спутницу. Это было приятно.

Дара присела на стул, отодвинутый Гером, и перевела взгляд на окно. За тонким стеклом простирались горы. Они красивы, но она не любила горы. Вообще все, что сейчас происходит, было как бы не с ней. Дара ощущала, что все происходящее ей безразлично. И даже Гер.

Ресторан был небольшим и уютным. Гер специально выбрал именно такой, понимая, что так Даре будет более комфортно.

— Я нарушаю все правила, — произнесла Дара, продолжая смотреть на горы.

— Какие? — Гер видел ее отрешенное лицо и не очень понимал суть ее слов.

— Мне нельзя быть здесь… и нельзя сидеть за столом с мужчиной.

Это было произнесено с такой печалью в голосе… Гер растерялся, осознавая, что для Дары все это действительно серьезно.

— А если я прошу побыть тебя здесь?

Дара перевела взгляд с пейзажа гор на Гера, но, не выдержав его взгляда, опустила глаза.

— Мужчины не могут просить, они приказывают.

Гер понимал, что все слишком сложно… он столкнулся с другим миром, традициями, воспитанием. Он растерялся.

— Но я не хочу тебе приказывать. — смотря на Дару произнес Гер, — Пожалуйста, пообедай со мной.

— Хорошо.

Дара опять перевела взгляд на окно и горные склоны.

Гер понимал, как же долго он не слышал ее голоса. Или он вообще не слышал ее. То, как она произносит слова, немного картавя и с небольшим восточным акцентом. Это так ей шло, и он знал, что готов слушать ее бесконечно.

Когда подошел официант, Гер сам сделал заказ для себя и Дары. Он видел, что не стоит сейчас давать ей в руки меню. И так все сложно, и он не знал, может ли цыганская женщина выбирать себе еду. Конечно, звучало глупо, да только Гер понял, что ничего не знает о Даре. Вообще ничего.

Он заказал ей речную рыбу с овощами, и когда принесли блюдо, стал украдкой наблюдать, как Дара ест. Ему нравилось на нее смотреть. Он бы вообще не ел, а только и смотрел на нее, но, чтобы не смущать девушку, Гер увлеченно копался в своей тарелке. Он видел, что Дара, конечно, не знает, зачем эти дополнительные вилки и ножички. Она ела, пользуясь всего лишь одной вилкой, но все в ее жестах было настолько естественно и красиво, что он не мог не смотреть на нее. Она не спешила, хотя он видел, что ей нравится это блюдо. Дара ела медленно, аккуратно. Ему не было стыдно за свою спутницу. Наоборот, он бросал надменные взгляды на мужчин, которые смотрели на Дару.

Подошедший к их столику официант разлил по бокалам вино.

— Выпьем, — Гер приподнял бокал, — за тебя.