Противоречия любви (СИ) - "Ка Lip" - Страница 54

Шандора распаляла ее беспомощность. Хотя даже если бы она кричала, никто не посмел бы вступиться за нее в его доме.

Треск тонкой ткани блузки заставил Дару забиться еще сильнее. Она не хотела чувствовать его руки на себе. Все ее тело отторгало это.

Схватив ее за волосы и оттянув их назад, Шандор впился в ее губы пошлым поцелуем. Он вылизывал ей рот, проникая в нее языком, хозяйничал в нем и не давал ей даже возможности вздохнуть. Отстав от ее рта, Шандор переместил поцелуи на ее шею, плечи, грудь.

Когда она ощутила его руки под своей юбкой, Дара почувствовала, что все в ней противится этому. В каком-то странном состоянии между реальностью и абсурдностью происходящего она, отведя ногу назад, резко ударила. И поняла, что ее коленка попала по возбужденному достоинству Шандора. Как это произошло и почему — Дара не осознавала. Наверное, стресс так сказался на ней, что она даже не анализировала свои действия и не контролировала их.

Крик, похожий на вой, и то, как Шандор согнулся пополам, привели Дару в реальность. Она забилась в угол, прикрываясь остатками блузки понимая, что ей пришел конец.

Шандор не хотел вспоминать произошедшее в комнате Дары. Тогда он просто ушел: боль от удара по его возбужденному достоинству была настолько сильна, что думать о чем-либо в тот момент он просто не мог. Отлежавшись и придя в себя, он осознал всю унизительность случившегося. Дара унизила его. Он цыган, мужчина, и он привык бить женщин, и они подчинялись ему. Произошедшее не укладывалось у него в голове. Первым порывом было схватить пистолет и пристрелить эту взбесившуюся сучку. Он ведь понимал, почему она не хочет быть с ним. Она любит Гера, и это ради него она так билась с ним — сохраняя себя. Он уже выхватил пистолет из кармана пиджака и хотел идти к ней, но потом остановился. Его желание обладать ею было сильнее. Убить ее — это просто просто. Он слишком долго хотел обладать ею и не готов отказаться от этого.

Все эти дни Дара жила в ожидании. Ее жизнь, превратившаяся в бесконечный кошмар, продолжалась. Как изменить действительность, она не знала. Ранее предпринятые ей попытки приводили к очередному тупику. Возможно, именно поэтому она, буквально загнанная в угол всем произошедшим, просто ждала. Дара ждала приезда Шандора. Она узнала на другой день, что Шандора нет в доме, он уехал. Ее обязанности по дому никто не отменял, и она их выполняла.

Работа отвлекала, хотя все произошедшее было настолько ужасным, что даже уборка дома, приготовление еды и мытье посуды не могли полностью избавить ее от мыслей.

Она ждала приезда Шандора и понимала, что он строит план мести. Ударить мужчину — недопустимо для цыганки. Она перешла черту. Было странно, что он не пристрелил ее сразу. Хотя она понимала почему — он хочет ее. Она видела желание в его глазах и ощущала его, когда он прижимал ее к себе. Значит, ее участь еще более незавидная. Сначала он удовлетворит свое желание, а потом пристрелит ее. Другого будущего она не видела. Только вот оно не пугало Дару.

Воспоминание о свадьбе Полонского были сильнее всех переживаний и мыслей. Она помнила его, стоящего на сцене вместе с Лерой. Поздравления, звучащие из микрофона, музыка, шары, падающие на них с потолка цветные конфетти. От воспоминаний ее сердце истекало кровью. Почему было так больно на все это смотреть? Дара оправдывала себя тем, что ненавидит Гера, и поэтому его свадьба была шоком для нее — ведь он обрел счастье. Или шоком для нее стало, что он обрел счастье с другой? Почему эта ревность выворачивала ее изнутри? Она никогда не любила его, и все, что было между ними — это насилие, боль и унижение. Тот краткий миг — их две ночи — это помутнение рассудка и не более. Чего тогда она ждала? Что он вспомнит об этих ночах и изменится? Или она сама поменялась в эти ночи… Дара не знала. Она искала ответ и не находила. Точно зная, что ненавидит его и никогда не простит потерю ребенка, она сжималась от боли, вспоминая эту свадьбу. Все попытки заглушить боль не приводили ни к чему. Дара понимала, что свадьба Гера стала последним ударом, и она больше не выдержит. Она ломается под натиском происходящего. Слишком много боли, разве столько вынести ей одной?

Приезд Шандора стал неожиданным для всех, но только не для нее. Дара, услышав его голос в прихожей, выронила из рук тарелку, которая разбилась о плитку.

Находящиеся на кухни две цыганки недобро зыкнули на нее, но смолчали. Шандор в доме, себе дороже затевать конфликт при нем.

— Пойдем, — заглянув на кухню, произнес Шандор.

Дара на негнущихся ногах пошла за ним. В гостиной на диванах сидели те, кто с ним приехал. Дара понимала, что это его люди. Они рассматривали ее и переговаривались между собой. Стараясь не выдать страха, Дара прошла мимо них за Шадором вверх по лестнице, в свою комнату.

Он открыл дверь и пропустил девушку вперед. Дара зашла и, слыша, как запирается дверь, ощущала накатывающий ужас.

Шандор заперев дверь, посмотрел на нее.

— Раздевайся, — сухо произнес он. — Это твой последний шанс. Я даже готов простить тебе то, что ты нарушила наш закон — посмела ударить цыгана. Я готов простить тебе все. Я долго ждал, я был терпелив. Я дал тебе кров и пищу. Я не был груб с тобой. Теперь взамен я хочу то, что получил от тебя Гер и, возможно, другие. Я даже не побрезгую тобой после Полонского, — видя, что девушка стоит не двигаясь, Шандор продолжил: — Ты будешь ложиться под меня, за это будешь жить в моем доме. Я буду содержать тебя. По-моему, хорошие условия. Мы прямо сейчас закрепим это соглашение, — он перевел взгляд на кровать позади Дары.

— А если я не соглашусь? — голос у Дары еще не восстановился до конца. Она говорила тихо, с хрипом.

— Я ведь могу все это получить силой.

— Тогда почему не берешь? Зачем все эти блага, которыми ты одаришь меня?

— Дерзкая и наглая, — Шандор приблизился к ней. — Да, я могу получить все это силой. Но не хочу. Я хочу, чтобы ты сама бросилась мне на шею и сама предлагала себя.

— Этого никогда не будет.

— Ты в этом уверена?

Даре не понравился то, то как он это произнес. Она чувствовала что у Шандора есть план. Он что-то задумал. Но что?

Приблизившись к ней, Шандор заглянул в ее глаза.

— Знаешь, что такое наркотики? — он видел, как расширились зрачки Дары. В них был страх. Ему это нравилось. — Они дарят блаженство… неземное блаженство. И ты хочешь испытать его снова и снова. И за мгновения кайфа ты будешь готова на все. Ты сама будешь умолять меня, чтобы я был с тобой. Я стану тем, кто будет дарить тебе кайф. Я стану для тебя всем. Ты позабудешь всех, ты забудешь себя. Только я стану эпицентром вселенной, ради которой ты будешь готова на все.

— Но я ведь не буду любить тебя… — ей было трудно осознать то, что говорил Шандор. Она знала, что наркотики — это смерть, и знала, что наркоманы готовы на все ради них.

— Ты будешь любить меня так, как никого и никогда не любила.

— Это все будет неправда.

— Мне этого будет достаточно. — Шандор провел по ее щеке. Дара пребывала в такой растерянности, что даже не отстранилась, — Так что ты решила? Я даю тебе выбор. Ты можешь по своей воле быть со мной, или я сделаю так, что ты этого захочешь.

Тяжелое осознание ужаса, в который ее хотел погрузить Шандор, пришло к ней. Она отшатнулась от него.

— Ты чудовище. Как можно говорить о любви, когда ты готов так поступить со мной. Я никогда не буду твоей, и даже если ты это сделаешь со мной, я буду ненавидеть тебя.

— Глупая. Под наркотиками ломались люди намного сильнее тебя. Я видел, как они ползали в ногах ради дозы. — Шандор опять шагнул к ней. — Не заставляй меня это делать с тобой.

— Как ты можешь так поступать с людьми. Ты жалок, если можешь уговорить женщину быть с тобой только под дурманом.

— Ты пожалеешь об этих словах. — Шандор сжал кулаки, но сдержал себя.

За такие слова он бил. Но сейчас, смотря на вжавшуюся в стену девушку, Шандор понимал, что не хочет портить эту красоту. Ему нравится смотреть на нее. Решение о наркотиках он принял давно. Брать Дару силой можно, но это не то, чего он хочет. Он хочет, чтобы она хотела его, чтобы она предлагала ему себя, была услужлива и покорна. Все это можно сделать с помощью нескольких доз…