Error 02. Троян (СИ) - "Архимаг" - Страница 58

Одним из смертельно раненных оказался его младший брат, Сергей. От его тела осталась только верхняя часть выше пояса. Крови младший брат потерял просто нереальное количество и уже отправился бы в мир иной, если бы не мощнейшие медицинские словоформы, поддерживающие жизнь в бесчувственном обрубке. Чесноков склонился над Сергеем, посредством словоформ насыщая его тело энергией и питательными веществами.

Младший брат, к удивлению Чеснокова, довольно быстро очнулся. Видимо его жизненная сила и без подпитки находилась на очень высоком уровне. Он взглянул на старшего брата слегка ошалевшими глазами, схватил его за рукав и вдохновенно произнёс:

– Сашка, как я есть теперь буду? Половина пищеварительной системы улетела в задницу... вместе с задницей...

– Починим, – равнодушно сказал Чесноков. В его глазах, как обычно, не отразилось даже намёка на эмоции. Даже зрелище смертельно раненного брата не затронуло струны в его чугунной душе. По крайней мере внешне этому не было никаких проявлений. – Правда, ходить ты скорей всего больше не сможешь. Спинной мозг не восстановить даже мне.

Сергей словно бы не слышал слов брата. Он говорил и говорил, делая короткие паузы между фразами, глядя на Чеснокова-младшего широко раскрытыми слегка безумными глазами.

– Я очень виноват, Сашка... – сказал он, крепко сжимая плечо брата. Засохшая кровь на пальцах  трескалась с едва различимым хрустом. – Я подвёл всех нас... Я думал, что сильней меня нет никого... ну кроме тебя и ещё парочки монстров... Я легко расправился с парочкой вторженцев... Но этот чёрт шипастый... их лидер... он что-то с чем-то... разделал меня как щенка...

– Тебе нужно отдохнуть, Сергей, – заметил Чесноков. – Не напрягайся так.

– Я заслужил это наказание... за свою самоуверенность... – Сергей не собирался замолкать. – Эти искусственные медицинские ноги-словоформы... они недалеко ушли от обычных электронных костылей... Я проведу остаток дней на инвалидном кресле...

– Что-нибудь придумаем специально для тебя, – Чесноков похлопал брата по плечу. – Спи.

Он применил мощную морфиеву словоформу, и Сергей забылся в глубоком сне без сновидений.

Следующим на очереди был Виктор. Его обезглавленное тело Чесноков нашёл, быстро, благо на уцелевших камерах наблюдения сохранились записи. Вновь никаких эмоций на лице главы семейства. Он конечно знал о связи близнецов, что Виктору из-за особенностей их с Алексеем дара можно починить даже спинной мозг... но истинная причина его спокойствия крылась в невозможности испытывать какие-либо эмоции вообще.

Голова Виктора обнаружилась в комнате его младшего брата, Ильи. Хозяин комнаты тоже присутствовал, сидел у изголовья своей кровати, на которой лежала неизвестная Чеснокову девушка.

– Отец! – при виде главы семейства Илья вскочил на ноги.

"Раз ты здесь, значит все крысы придушенны? – спросил Виктор по мыслесвязи. Его голова стояла на подоконнике, чутка запачкав его кровавыми подтёками. – Кто оказался шпионом? И где Юля?"

Чесноков даже не взглянул на сыновей. Всё его внимание оказалось приковано к бессознательной девушке.

– Илья, это та самая Таня? – перешагнув порог, Чесноков приблизился к кровати.

– Д-да, – как-то неуверенно отозвался младший сын. – Ей сильно досталось.

– Это неважно, – произнёс Чесноков-младший пристально глядя на девушку.

Что с ней делать? Она особо доверенное лицо Яранского, решившая предать своего хозяина. Судя по информации, полученной от младшего сына, она владеет магией, как и Яранский. То есть, вполне могла скрываться под чужой личиной и шпионить, выведывать секреты семьи. Она слишком опасна и может знать непростительно много. Даже малейшую вероятность надо исключить. Чесноков не дал поблажки даже Черепанову, что уж говорить о какой-то девчонке.

Вердикт здесь только один.

– Она должна умереть, – коротко сообщил Чеснков-младший. – После извлечения всей необходимой информации из мозга.

"Ожидаемо, – подтвердил Виктор. – Я же говорил, Илья..."

Младший сын смотрел на Чеснокова широко раскрытыми глазами. В его голове явно не укладывалось подобное решение отца.

– Я сделаю всё быстро, – сказал Чесноков-младший. – Она ничего не почувствует.

– Стой! – младший сын встал между кроватью и отцом, загородив собой девушку. – Что за бред? Она хотела нам помочь! Если бы она не предупредила, нас бы всех убили!

Возмущение, обиду и гнев видел Чесноков в его глазах, целый спектр чувств. Но все они тонули на дне бездонных чёрных зрачков главы семейства.

– Это решение главы семьи, – напомнил Чесноков сыну о приличиях, принятых в обществе говорящих.

– Это бред! – воскликнул Илья. – Полный бред!

Виктор на подоконнике аж прищёлкнул челюстью.

"Илья, потише, – сообщил ему Виктор по открытому каналу. – Ты совсем недавно полноправный говорящий, и много не знаешь. Отец, прошу, будь снисходителен к нему. Он молодой совсем, дурачок зелёный, сам не понимает, что творит".

На Виктора никто не обращал внимания. Отец и сын, две противоположные стихии, смотрели друг на друга. Лёд и огонь, волна и пламя, меч и магия, контроль и свобода, молодость и зрелость. Илья, стиснув зубы и сжав кулаки, уступать не хотел.

– Оспаривая решение главы семьи, – размеренно произнёс Чесноков. – Ты тем самым бросаешь ему вызов. Ставишь под сомнение разумность его приказов.

– Я ничего не оспариваю и не бросаю! – воскликнул Илья. – Я просто не вижу причин для убийства! Сегодня и так умерло много людей!

Чесноков мог бы и не спорить с непокорным сыном, а просто проигнорировать его и привести приговор в исполнение. Однако тот факт, что его власти впервые за долгое время кто-то бросил вызов, показался главе семейства весьма занятным.

– Готов ли ты отстаивать свою точку зрения на дуэли? – спросил Чесноков.

"Илья, даже не вздумай! – закричал Виктор по открытому каналу. – Что ты творишь, дурень? Дуэли между говорящими заканчиваются смертью в трёх из четырёх случаев!"

– А по-другому этот вопрос нельзя решить? – в глазах Ильи мелькнула неуверенность. – Чего сразу дуэль? Мы же не Пушкины и Онегины... Хотя каким-то местом тоже аристократы...

– В благородных семьях вопрос неповиновения главе решается именно так, – холодно произнёс Чесноков. – Имей в виду, я не буду тебя щадить. Умрешь – значит умрёшь. В нашей семье не принято идти на попятый. Ты готов рискнуть всем, в том числе благополучием семьи, ради этой девушки?

Младший сын, казалось, колеблется. Драка с отцом, хоть он и никогда не видел его силу, щенка явно не вдохновляла.

– Помни, что всё ещё можешь отказаться, – напомнил Чесноков. – В этом случае отделаешься небольшим наказанием за свои дерзкие слова. Изгнанием из семьи лет на пять-десять.

Младший сын отшатнулся, словно от удара, но, упрямо наклонив голову, бросил дерзкие слова отцу в лицо:

– Ну и отлично! Я уверен, что она ни в чём не виновата! Какие условия?

– В случае моей победы девчонка умирает, – сообщил Чесноков. – Если побеждаешь ты, то сам решаешь её судьбу. Также я сложу с себя бремя главы семейства. В дальнейшем на семейном совете мы выберем нового лидера.

– Эм-м... а чего так радикально-то? – удивился Илья.

– Пожалуйста, сын, не задавай больше таких глупых вопросов, – попросил Чесноков. – Мне физически больно от того, что моя плоть и кровь настолько несведуща и несообразительна в элементарных вещах.

Судя по взгляду сына, он обиделся.

"Ох, Илюха, зачем же ты так..." – сокрушался Виктор. Выражение его лица стало совсем расстроенным. Словно уже кого-то хроронил.

– Виктор, ты можешь ещё немного полежать в таком виде? – спросил Чесноков-младший. – Я займусь тобой, как решу вопрос с этим... с Ильёй.

Имя младшего сына он вспомнил не сразу.

"Это больше к Лёхе вопросы... Я-то за его счёт перетерплю..." – отозвался близнец.

Чеснкоов наложил на Таню особо крепкие связывающие словоформы. Из таких не убежать, как бы она не старалась.