Error 02. Троян (СИ) - "Архимаг" - Страница 33

– Ну конечно уверенна, милый! – она распрямилась и перевела взгляд на одного из охранников. – Валера, будь душкой, подгони машину поближе к входу! Не хочу ещё раз идти через весь этот строительный бардак.

Один из телохранителей молча кивнул и исчез в полумраке. Через некоторое время до слуха Ильи донёсся скрип деревянных ступеней под чьей-то массивной тушей.

– А почему вы выбрали именно это место? – спросил Илья у Анастасии. – Чем так хороша стройка?

– Аха-ха, да в общем-то ничем, милый, – заверила его Першина. Смех у неё был весёлый и звонкий, даже задорный, никак не вязался со сложившимся злобным образом в голове Ильи. Многогранен человек, ох многогранен.

– Просто я хотела допросить эту мерзавку и немного её… попугать, – пояснила Анастасия. – А потом я хотела привести её в подарок твоему отцу, благо до вашего дома отсюда совсем недалеко.

Попугать методом закапывания в бетон?

– По правде, все ваши действия были излишни, – Илья, трезво оценив свои шансы на победу или побег, как нулевые, решил сказать правду. – Она сама хотела во всё признаться.

– Правда? – Анастасия широко распахнула глаза и даже прикрыла рот кончиками пальцев. В её голосе Илья различил слабо замаскированную издевку. – Сама во всём признаться?

До слуха Ильи долетели смешки – телохранители были солидарны со своей начальницей.

– Да, – спокойно произнёс он. – Мы как раз обсуждали с ней этот вопрос.

– Ну, понимаешь, милый, – улыбка на лице Анастасии превратилась в ухмылку. – Люди зачастую говорят одно, а делают совсем другое. Ты не переживай, сейчас мы отвезём вас к твоему папе, а там уже он разберётся, что куда и что по чём.

Ожидаемый ответ. У Першиной свои интересы и планы, плюс тут примешивается личная неприязнь к Тане... дерьмо! Ситуация безвыходная. Конечно, Илья может припугнуть Першину, что пожалуется отцу на похищение... но вряд ли это серьёзно повлияет. Першина покается, ой, это вышло случайно, невиноватая я, он сам пришёл, пока мы шпиона ловили... Ей на руку играет то, что она дочь Павла Першина, будущая Чеснокова, жена старшего брата. Сам Илья у отца, мягко говоря, не в почёте, даже в качестве говорящего. Кроме того неизвестно, как отец отнесётся к самоволке блудного сына. Геймер ведь никого не предупредил о своём уходе, догадываясь, что его не отпустят в поздний час. Просто активировал теневую словоформу и просочился под забором. Камеры, следящие словоформы его не заметили – ну кому придёт в голову отслеживать теневых стражей, которые и без того снуют туда-сюда? Безмозглые зомби, только и могут, что территорию охранять, даже командам плохо подчиняются. Шарфик – исключение. Остаётся только один вариант – вспомнить старые добрые времена, войти в тень, затянуть в неё Таньку и дать по газам. Только в этот раз они имеют дело не с туповатыми зыбниками, не с психованной болотной недобогиней, а с говорящими. Кто-то, а этих ребят так просто не проведёшь. Тем более телохранителей такой важной шишки как Першина – наверняка у них в загашнике есть что-то особо мощное и редкое.

Прежде чем Илья принял решение, громкий вопль откуда-то снизу сбил ход его мыслей. Следом за воплем послышался оглушительный грохот, словно опрокинули здоровенный шкаф с кучей мелкого хлама внутри. Першина и её телохранители озадаченно переглянулись.

Грохот быстро сменила тишина. Звенящая, навевающая дурные мысли, как в фильмах ужасов.

– Он не отвечает, – сказал один из телохранителей, сосредоточенно глядя в пространство перед собой. Судя по всему он попытался связаться с ушедшим Валерой по мысленной связи посредством словоформ.

– Скан запустил? – спросил другой.

– Да. Пусто.

– А тепловой?

– Тоже самое. Виден только Валера.

– Может, он просто навернулся? – робко предположила Першина. Она как-то подрастеряла часть своей уверенности, переложив ответственность на плечи своих секьюрити. Страх перед неизвестностью словно спустил её с небес на землю, напомнив, что под блеском дорогой одежды и статуса она по сути такой же человек, как и все остальные.

– Валера не из тех, кто наворачивается, Анастасия Павловна… – последовал ответ.

Илья обратил внимание, что оставшиеся пять телохранителей очень плавно и незаметно образовали кольцо вокруг Першиной, Тани и самого Ильи. Двое достали пистолеты, оставшиеся трое держат руки перед собой, словно вот-вот используют словоформы. Что бы там не случилось с Валерой, эти ребята так просто не сдадутся.

Илья почувствовал, что ему на голову что-то упало, нечто мягкое и почти невесомое, примяв волосы. Геймер коснулся макушки рукой, пальцы ощутили нечто липкое, аморфное. Сытая птичка, что ли, пролетела?

Геймер поднял голову и замер, боясь пошевелиться.

На недостроенном потолке, прямо над Ильёй, обвив балку длинным хвостом, сидит… мать его, чёрный монстр из самых худших кошмаров, пришелец с очень узнаваемой внешностью. Длинное худосочное тело выглядит, словно сплав живой плоти и обугленных механических частей. Продолговатую башку, блестящую хромированным великолепием, венчает оскаленная слюнявая пасть. А в ней – ещё одна. Поменьше.

Чужой. Ксеноморф собственной персоной. Продукт воспалённой фантазии одного швейцарского художника. На российской стройке в «замкадье». На чердаке, где обычно ночуют строители-таджики из Средней Азии. Видимо, с работой сейчас не очень, что в глубинах космоса, что в Голливуде, приходится подхалтуривать с таджиками на стройке… боже, что за мысли в голову лезут?

Вместо того чтобы спрыгнуть на людишек и устроить им резню по-ксеноморфски, Чужой дружелюбно помахал Илье чёрной лапой.

Илья не придумал ничего лучше, кроме как тоже помахать в ответ. Чужой приложил один когтистый палец к пасти – дескать, соблюдаем тишину. Ночь на дворе, люди спят…

– Не забудь попросить автограф на память, шеф, – посоветовал Торвальд. Носок явно утратил чувство страха от слова совсем. – Не каждый день со звёздами встречаешься.

Чужой словно услышал слова Торвальда. Кольца хвоста беззвучно соскользнули с балки, ксеноморф на секунду сжался, словно пружина, и… прыгнул.

Один из охранников рухнул на пол, придавленный здоровенной чёрной тушей. Его товарищи заорали от неожиданности, перемежая вопли с нецензурной бранью. Не смотря на неожиданное нападение, телохранители сохранили самообладание, Чужого тут же взяли «на мушку». Однако стрелять или использовать словоформы бойцы не спешили – опасались задеть своего?

Першина широко распахнула рот, но тут на неё откуда-то из-под паха Ильи метнулась гибкая чёрная лента – Торвальд атаковал со скоростью Королевской кобры, решив действовать вместе с Чужим. Носок обвился вокруг лица Першиной, закрыв ей глаза и рот, и принялся громогласно распевать Советский интернационал. Першина возмущённо замычала, заскребла ногтями по лицу, пытаясь подцепить носок за краешек материи, но тот был не лыком шит и держался крепко.

Тем временем Чужой, немного обслюнявив жертве затылок – по идее, мужик труп, слюна у ксеноморфов вроде как ядовита – отпрыгнул в сторону, злобно скалясь на телохранителей и издавая утробные звуки. Решение довольно сомнительное, ведь теперь по нему можно стрелять без опасения задеть своих.

Хорошо хоть в ковш экскаватора не запрыгнул, как в убогом «Завете»…

Грохот от выстрелов и активированных боевых словоформ слился в жуткую какофонию. Пыль, щепки, ошмётки краски и шпаклёвки взлетели густым облаком чуть ли не до небес. Чужому это играло только на руку – словно тень, он носился кругами вокруг людей, делал вид, что вот-вот бросится, но каждый раз в последний момент сдавал назад.

Таня, сидевшая на стуле побитой и испуганной мышкой, рывком вскочила на ноги – наручники с бессильным звяканьем отлетели в сторону. В каждом движении девушки чувствуется энергия, глаза едва не светятся от решимости и сосредоточенности. Таня повела рукой, и ближайший к ней телохранитель рухнул на пол – его словно спутала по рукам и ногам невидимая, но очень прочная лента.

Другой телохранитель быстро повернул дуло пистолета в сторону Тани. Илья, словно очнувшись от транса, выбросил перед собой руки, активируя словоформу Вода. Мощный водяной поток сбил охранника с ног, грянул выстрел, но пуля ушла в молоко. Таня сделала замысловатый пас руками, и на телохранителя словно рухнуло нечто очень тяжёлое, доски пола под ним затрещали и разломились, бедолага с криком боли провалился на нижний этаж.