Фортификатор - Билик Дмитрий - Страница 11

Да, орден клериков был самым занятным в механике игры. Облученные фанатики, верящие в перерождение, использовали «милт» — устройство на радиоактивных изотопах. С помощью него творились удивительные, порой даже чудесные вещи. Было только одно но… После использования «милта» клерики погибали. Впрочем, кого в игре это волновало. Лишь бы были очки святости, (я уныло глянул в верхний угол экрана, у меня их ноль), да доступные фанатики.

— Именно. А что не позволяет накладывать на форт Интердикт?

Воцарилось молчание. Я лишь слышал, как стучат пальцы по клавиатурам, скрипят, подавшись вперед, кресла, напряженно сопят носы. Не слышали о таком вояки, не изучали дни и ночи напролет гайд вдоль и поперек.

— Твою ж мать, — воскликнул Рамирес. Значит, он первый догадался заглянуть в научную ветку. — Я читал прежде, но не придал значение. Смотрите… Анафема. Отлучает форт от культа Перерождения. В результате на некоторое время в форте пропадает возможность нанимать клериков. Может быть открыто при доступности исследования Культ(13).

— Получается… если на форт наложена Анафема, то он не сможет применить Интердикт, — догадалась Рина.

— Не сможет создать клериков, чтобы применить Интердикт. Наложить на него Интердикт могут другие игроки. — Сказал я. — Тебе и нужно прокачать Культ до Анафемы и полностью исследовать Странствие, ускоряющее передвижение клериков.

— Ясно, принято, — отчиталась генеральша.

— Как только выполнишь необходимое условие по фанатикам, можно заниматься тем же, чем и другие. Качать военку. Я примерно прикинул необходимое число заполнения войска у подчиненных. Итого: 220 стрелков, 210 пехотинцев, 70 нейтронных пушек.

— Ничего себе, семьдесят пушек, — выдохнул кто-то из братьев. Вроде Геймор.

— А что смущает?

— Семьдесят это много. У меня коэффициент производства в день 2,9. Максимальный на равнинном форте.

— У меня 5,6 на болотистом, — отозвался близнец.

— И не купишь их сейчас нигде, — задумчиво произнес Рамирес. — Эпоха только началась. Склады и войска обнулились.

— Значит переигрываем. Сначала качаем в промышленной ветке Нейтронное оружие, а потом все перечисленное мной по военке. Ясно?

— Да.

— Да.

— Ясно.

— Да.

— Ну и хорошо. Тогда…

— Блин, началось! — прервал меня Рамирес.

— Что началось? — не понял я.

— Третий день же пошел, можно альянсы образовывать. На карту мировую посмотри.

Я повернулся на кресле боковому монитору и нажал несколько кнопок. Карта остановилась на кантоне — множество фортов, среди которых уже узнаваемые по эмблемам крепости нашей могучей кучке. Так, теперь чуть отдаляем карту. Кантон стал меньше, зато рядом с ним появились похожие по размерам территории. Хм, Рина, кстати, одним фортом находится вне зоны правления Шаруха. Так, и Геймор тоже. Ладно, потом погляжу.

Отдалил карту еще дальше, теперь стал виден весь дистрикт полностью, со всеми многочисленными кантонами в него входящими. И он был… цветной. Дистрикт Северо-восточный окрасился в серый цвет. Пришлось искать таблицу с альянсами:

Бурый — Альянс 1 «Медведи»

Черный — Альянс 2 «Пантеры»

Серый — Альянс 3 «Волки»

Желтый — Альянс 4 «Канарейки»

Синий — Альянс 5 «Зимородки»

Зеленый — Альянс 6 «Черепахи»

Красный — Альянс 7 «Ящеры»

Оранжевый — Альянс 8 «Лисы»

Фиолетовый — Альянс 9 «Шиншилы»

Бирюзовый — Альянс 10 «Хамелеоны»

Белый — Альянс 11 «Белухи»

Голубой — Альянс 12 «Жабы»

Я поморщился. Что это, дань уважения вымершим животным? Хотя вроде волки, медведи и черепахи еще оставались в нашем зоопарке. В довесок ко всем остальным мутировавшим видам.

Итого, что мы имеем? Альянсы проснулись. Большинство из них воссоединятся по старому образцу, не зря же прошли всю вторую эпоху вместе. Возможны союзы, скорее даже они неизбежны. Сейчас будут перемалывать бывших соперников, некогда сильных мира сего. Мотивы тут достаточно просты: зависть, страх, месть. По общей информации, «Канарейки» раньше держали больше половины дистриктов. По условиям победы, фракция главы и двадцать самых сильных игроков победившего Альянса могли забрать выигрыш и более не участвовать в игре, чем они и воспользовались. Соответственно, альянс значительно ослаб. И теперь на него накинулись все шакалы, пытаясь урвать и растащить остатки былой империи. Уменьшил карту, просмотрел окрестности и улыбнулся.

— Тогда разрешите вас всех поздравить, — улыбнулся я.

— С чем еще? — испуганно спросил Виллиан. — Что нас могут с землей сравнять? Тут такой замес сейчас начнется. Не будут искать ни правых, ни виноватых.

— Во-первых, мы нейтралы. Мы даже ни к какой фракции не принадлежим, — принялся объяснять я. — Во-вторых, на рожон не лезем, ничем стратегическим не владеем, находимся на отшибе. Спрашивать с нас нечего. В-третьих, эта грядущая вендетта будет нам только на руку.

— Это еще почему? — теперь включил и дурака Рамирес.

Ох, неужели человеческая глупость заразна. Я тоном уставшего от долгой преподавательской деятельности учителя продолжил.

— Посмотрите на командира Гризли.

Я откинулся на стуле и представил сейчас, как сейчас все члены моего негласного клана ведут пальцем по карте, начиная от разных крепостей местного правителя. И все их линии сводятся в одном месте, форте игрока с почти высшим званием генерала армии, Бирмуда, члена альянса под номером четыре, подсвеченного желтым цветом. Или попросту «Канарейки».

Как я и думал, высокоуровневые игроки после создания кланов и вступления в Альянсы накрыли свои форты Интердиктом. Кто на несколько часов, постоянно увеличивая защиту, кто на день, кто на неделю. Все упиралось в очки Святости, которые у многих накопились за предыдущую эпоху.

Понятно, что первое время будет полная неразбериха, все будут искать слабые звенья и дома, которые можно прогнуть и поживиться за их счет территориями. Мне не хватало информации, ох, как же мне не хватало банальных сведений о текущей дипломатии. Из обрывков разговоров, которые слышала Рина в соседнем кантоне, «Белухи» и «Пантеры» заключили союз. То же самое говорили о «Черепахах» и «Волках», но я на следующий день лично видел, как представитель Шестого Альянса уничтожал или, как выражался Рамирес, «затирал» Третий.

У нашего нового «приятеля» Бирмуда, за которым теперь следила вся наша подпольная ячейка, дела шли не очень хорошо. Проснувшись утром, и вместо семи фортов обнаружив четыре, «Канарейка» сначала накинул себе Интердикт, а потом и вовсе вышел из Альянса. Представляю, что сейчас с ним происходит: как система автоматического распознавания стыков заправки флаеров, тычется во все двери, готовый перекраситься в любой цвет, лишь бы оставили в покое.

Но все же наблюдения наблюдениями, а ближайшей и реально выполнимой целью была раскачка для достижения всех задач, которые я задумал. Несмотря на мою подготовленность по всем справочникам и гайдам, кое-что Рамиресу приходилось объяснять на пальцах.

Например, о боевом построении. Как я уже знал, существовало всего пять видов атакующих юнитов: мародеры, стрелки, пехотинцы, гвардейцы и нейтронные пушки. Последние использовались только в качестве оружия разрушения крупных укреплений противника — башен. Стены можно было уничтожить и плазмоганами, которые имелись у всех ближников: мародеров, пехотинцев, гвардейцев. А войска уже зачищались стрелками. Обычно ни один игрок не посылал лишь одно конкретное наименование юнитов — при наличии хорошей обороны пехотинцы быстро погибали, стрелки могли уничтожить врага, но не пройти сквозь стены и расстреливались автоматической установкой из ДОТа, нейтронные пушки разрушали всю оборону, но ликвидировались контратакой.

После изучения всех отчетов, которые мне прислали, я пришел к выводу, что в идеале размер ударной силы был такой: не менее 90 нейтронных пушек, двести человек пехотинцев или гвардейцев, остальное стрелки. Все зависело от конкретного противника, но при меньшем числе осадной техники атака была бессмысленна.