Неласковый отбор Золушки-2. Печать демонов (СИ) - Волкова Светлана - Страница 8

— Бабушка? В вашем мире судьбой детей распоряжаются именно бабушки? Или что- то случилось с твоими родителями?

— Папа много работает. Ему было некогда заниматься моим развитием. Маму я не знала. Она пропала, когда мне не было и двух лет.

— Пропала?

— Без вести. В нашем мире такое случается. Люди иногда пропадают без вести. Иногда их потом находят… живыми или мертвыми. Иногда нет.

— И твою мать не нашли…

Ничего не ответила. Он ведь не спрашивал, лишь проговорил очевидное.

— Скажи, Юлия. Там, где ты училась пению, все пели так же как ты? Или ты была лучшей?

— Одной из лучших. Самой лучшей быть невозможно. Кто-то всегда будет в чем-то превосходить.

— И те, кто в чем-то тебя превосходил… Другие лучшие… У вас было что-то общее, помимо любви к пению?

— О чем вы?

— Например, может их матери тоже пропали без вести. И учиться музыке их отправила бабушка.

Он что, думает, сиротство раскрывает в человеке вокальный талант? Юру Шатунова послушал бы, вмиг отказался бы от бредовых гипотез.

— Я всего лишь привел пример. Подумай сама. Какая-то деталь. Возможно — мелочь, сущий пустяк.

Пожала плечами.

— Не было ничего. Все люди разные, с разными судьбами, разными привычками. Просто любят музыку.

— И все же подумай, Юлия. Я не жду ответа немедленно. Поразмышляй, покрути в памяти своих подруг. Возможно, вспомнишь подробности, которых раньше не замечала.

— Только подруг? Друзья вас не интересуют?

Встрепенулся, словно кто-то невидимый хлопнул его по заднице.

— А что, у вас там были и мужчины тоже?! Не только девушки?

— Конечно. Девушек больше, но и парни были.

Призадумался. Разве что в затылке не поскреб. Наверно, в Веравине музыка считается делом, недостойным мужчины. Вот Его Шовинистейшество и опупел, что где-то мужчины предаются такому низменному занятию.

А меня вдруг торкнула догадка…

— А почему вас так интересует музыкальное искусство моего мира? Вы ведь все равно не сможете попасть туда. Какая разница, что было общего между лучшими студентами на моем курсе? Вы ведь все равно никогда не сможете их увидеть. Или сможете?

Старалась, чтобы прозвучало иронично и не слишком заинтересованно… Но сердце так и замерло в ожидании. А вдруг…

Элган пронзил насквозь своим колдовским взглядом.

— С чего ты взяла, что не смогу? Прочитала еще пару занудных сочинений мэтра Эонеска о веравинской магии? По-прежнему восторгаешься его красочным стилем?

Издеваться изволит. Не до Эонеска мне было с вашим отбором.

А маг продолжал сверлить меня черными глазами. Как будто сканировал рентгеном шальные надежды, что закопошились в моей голове, как муравьишки.

— Ты ведь хочешь вернуться в свой мир, Юлия? Ты попала сюда не по своей воле. И отбор тебе не нужен. Ты просто играла роль.

Небрежно пожала плечами.

— Нужен, не нужен, какая теперь разница. Я самозванка. Во мне нет Первой Крови. В отборе участвовала Рианна, она и будет участвовать дальше. А я… если есть возможность вернуться домой, мне лучше воспользоваться ею.

Подошел близко-близко. Взял за подбородок. Наши глаза оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. И я ощутила знакомую дрожь. Жгучая волна пробежала от макушки до пят.

Черт. Этот колдун волновал меня точно так же, как в теле Рианны. Еще чего не хватало.

Я ведь для них теперь никто. Чужачка из другого мира. За мной не стоит могущественный дворянский род. Никто не заступится, если меня пустят на опыты и тихонько прикопают на задворках дворца наместника.

Брось эту чушь, Юлька. Не поддавайся огню соблазна. Только холодная и трезвая голова. Никакого пламени страсти.

А он склонился ко мне ближе… и шепнул прямо в ухо, запустив по телу новую, еще более горячительную волну:

— У тебя есть шанс, Юлия. И этот шанс — я. Помоги мне — и я помогу тебе.

Широкая ладонь скользнула по моей щеке… по шее… ниже… замерла, не добравшись до груди. Черные глаза мага вспыхнули на миг, и я напугалась, что сейчас его рука продолжит путешествие… которое закончится тем, о чем мы оба пожалеем. Я — так уж точно.

Но он отнял руку и отшагнул назад. Бросил на меня последний острый взгляд, развернулся и вышел.

С самого начала экзорцизма Леон не находил себе места. Расхаживал из угла в угол по кабинету. Не сводил взгляд с желтого магического кристалла. Через него придет сигнал от Линкаса — предводителя чародеев двора наместника.

Огромные напольные часы у стены отбивали секунды. Леон ходил и ходил, глядя то на них, то на кристалл.

Линкас молчал. Двадцать минут. Полчаса. Сорок. Что означало его молчание? Все идет благополучно, Рианне ничего не угрожает? Или же Элган не дает ему послать весть?

Если бы Леон имел дело не с магами — с простыми людьми, даже с солдатами, сейчас он не торчал бы бездеятельно в четырех стенах. Созвал бы всю гвардию наместника, выломал двери и заставил бы ублюдков играть по его правилам.

Но проклятых колдунов лишь сам хейос заставит признать чьи-то правила, кроме собственных. Перед магией вся его армия, все оружие были беспомощны. Оставались терпение, выдержка… и содействие кого-то из тех же демоновых колдунов. Наиболее вменяемых из них.

Линкас явился через час. Леон чуть не сграбастал его за шкирку.

— Что так долго?!

— Простите, милорд. Никак не получалось связаться с вами раньше. Демон не обнаружен. Девушка не пострадала. Но во время экзорцизма из хейоса явилась некая сущность… не демоническая. Обычный человек. Больше ничего о ней не знаю. Элган запер ее у себя в покоях и никого к ней не пускает, кроме своего личного слуги.

— А леди Вальдер?! Где она?

— У себя в покоях. Похоже, у нее частичная амнезия. Она не помнит ничего об отборе. Лорд Элган сказал, это побочный эффект экзорцизма. Я никогда не слышал, чтобы такое случалось… Но Его Чародейшеству виднее.

Последнюю фразу Линкас произнес с завуалированным раздражением на зеленого выскочку, который намерен убедить более старшего и опытного коллегу в абсурде.

Леон выскочил из кабинета. Опрометью бросился к покоям Рианны Вальдер. В ее гостиной дежурил лекарь и маг. Его попытались остановить, но он оттолкнул обоих могучей ручищей и ворвался к девушке в спальню.

Рианна лежала на кровати, закрыв глаза. От шума, который он устроил, она приподняла веки. Встрепенулась, увидев мужчину. И вскочила на постели, натягивая одеяло до шеи.

Полминуты они смотрели друг другу в глаза. Девушка не произносила ни слова. Леон видел, как дернулось ее горло, будто она хотела что-то вымолвить и не смогла.

— Прошу прощения за вторжение без спроса, леди Рианна. Ваша охрана упорно старалась не пускать меня. Но я прорвался.

— Ми… милорд… у меня нет охраны.

— Я выразился фигурально. Я про ваших докторов.

— Простите, милорд… я недопоняла…

— Ну что вы, дорогая леди. В вашем состоянии удивительно, что вы вообще одаряете меня беседой. Как вы себя чувствуете?

— Хорошо, милорд, спасибо.

— Мне сказали, вы частично утратили память и не помните событий отбора. Это верно?

Девушка кивнула, нервно сглотнув.

— И ваше чудесное пение? Совсем не помните?

Рианна помотала головой.

— И нашу встречу на стене вашего замка? — вкрадчиво продолжал Леон.

Она покраснела. Ага. Неужели не станет отпираться?

— Помню, как я поднималась на стену, милорд. И все.

— Как странно. Вы утратили память ровно с мига нашей встречи. Странно и грустно. Получается, вы сейчас видите меня впервые.

Впервые на ее лице проскользнуло робкое подобие улыбки.

— Не впервые, милорд. Я видела вас на состязаниях всадников илано в позапрошлом году. Вы стали чемпионом.

Леон приосанился. Напоминание о победе скрасило ему разочарование.

— Вот как. Рад слышать это. К сожалению, вас тогда не представили мне. Иначе я запомнил бы.

— Простите, милорд. Леди Шилла представила своих дочерей, а мне приказала сторожить наши места на скамьях, чтобы их не заняли другие гости скачек.