Кольцо судьбы. Том 2 (СИ) - Семёнова Диана - Страница 153

Итан проделал множество манипуляций за пару минут, а затем зажал мне рану на боку - на этот раз, я почувствовала его ладонь своими пальцами. Он достал свой телефон и набрал чей-то номер. Он нервничал, часто промахивался, нажимая кнопки, чертыхался. Поднеся телефон к уху, он дождался ответа и:

- Говорит отставной агент Итан Брандт, номер удостоверения 49187. Я нахожусь в Майами, на вилле Брэндана Шоу. Здесь несколько трупов и действующий агент разведывательного отдела - Селин Сандерс. На неё напали дикие собаки и оборотень-волк, необходима срочная госпитализация, - он продиктовал точный адрес и упомянул о защитной магии. Но, по всей видимости, его стали расспрашивать, что именно произошло. - Просто вышли медиков управления по адресу, дура! - огрызнулся он, нервно тыкнув на кнопку отбоя.

Он выдал себя... ради меня. Кажется, он даже готов взять всё на себя, лишь бы спасти меня...

- Детка, - со скорбью проговорил Итан. Продолжая зажимать мне живот, он чуть склонился надо мной. - Продержись ещё чуть-чуть. Они сейчас приедут.

Я напряжённо сглотнула, глядя на него мигающим взглядом.

- Это конец, Итан.

- Нет, ты справишься. Это ведь просто собаки!

- Я ничего не чувствую...

Итан поменялся в лице, окинул меня быстрым взглядом.

- Это сыворотка... - попытался оправдать он моё самочувствие, хоть и знал, что это просто ложь. Он врал мне и себе, он хотел бы верить в то, что я всё же выкарабкаюсь.

- Всё так и должно было быть... - мне было тяжело говорить, больно и воздуха не хватало. - С болью, в грязи и крови. На пороге чего-то светлого... - окинула я его взглядом. Мотая головой и отрицая мою точку зрения, Итан прильнул ко мне плотнее и ускользающе поцеловал в губы. - Я сама себя приговорила к такому концу, и не заслужила другого финала. Я неправильно прожила свою жизнь, и должна поплатиться. Лучше я, чем ты...

- Перестань, - шепнул он мне в рот. - Всё правильно было. Ты не заслужи...

- Я убила Кинга, - прервала я его, он потемнел, замолчав. - Пробралась в тюрьму и придушила его футболкой. Он был первым. Тогда уже я была готова к расплате, в тот день я вырыла себе могилу. Я считала их, Итан... двадцать шесть человек, вместе с Заком. Тридцать шесть. Убийцы, как я, не имеют права на любовь и жизнь. Я не должна быть женой и матерью. Я была рождена таковой, теперь я знаю. Обречена с рождения. Поэтому я ненавижу свой день рождения! - прохныкала я последнее предложение. Цыкнув, Итан вновь поцеловал меня.

- Я люблю тебя, - сказал он. - Любой люблю. Ты не убийца. Селин... борись. Я только нашёл тебя, не оставляй меня, пожалуйста. Я не справлюсь без тебя... - говоря всё это, он целовал меня в губы, щёки, скулы.

Я сглатываю уже с особой тяжестью, горло совсем пересохло, чувствую, как слезы катятся по вискам. Я выдыхаю тоненькую струйку холодного нечеловеческого дыхания, и всё затуманивается. Моя жизнь ускользает подобно песку между пальцами, я теряю её. Я теряю его... Итана. Его лицо расплылось кляксой, слышу в тумане его голос, но не понимаю, что он говорит и делает. Я воспаряю над своим телом, и, оказавшись за чертой, я увидела, как секунды превратились в минуты, а минуты в часы. Время вокруг замедлило свой ход. Теперь я знаю, что за чертой совсем не существует времени, нет никаких границ. Мир вокруг меня остановился, замер. Я стою над собственным бездыханным телом и больше ничего не вижу и не слышу, даже Итана. Забвение, полное забвение, неизвестность кругом.

Уилл поравнялся со мной, я не сразу на него посмотрела. Вот мы и встретились вновь в одной параллели, в одной вселенной, на равных. На мгновения мы замерли, думая об одном и том же.

- Мне жаль, малышка... - произнёс он со скорбью, со стоящими в глазах слезами. Удивительно, но даже будучи призраками, мы можем плакать. У меня так и катились слёзы - от жалости к себе, к Итану и Уиллу, от боли, причины которой мне известны, но я ещё не помню их до конца.

- Она безвозвратно умерла... да? - спросила я, зная ответ. Уилл и не ответил, поглядывая на Селин с грузом невысказанной боли, сострадания, неистовой любви. Его жены, его девочки больше нет нигде, здесь только я - её память. И это сложно объяснить: я вспоминаю какие-то ощущения, но ещё не помню основы. Не зная всех ответов, я чувствую правду.

- У всех свой путь в рай, - проговорил Уилл, поднимая глаза вверх и вынуждая меня сделать то же самое. Там была замысловатая светящаяся воронка. Она светилась ярче звёзд прямо над моей головой. - Это твой путь: вверх, через все этажи небес. Вопреки всеобщему мнению, жнецы не должны сопровождать умерших - это лишь твой путь, твоё одиночество...

Я сглотнула, глядя в небо, вглубь воронки, вскоре наблюдая внутри неё открывающиеся золотые врата. Чувствую, как чешутся лопатки и за моей спиной расправляются полупрозрачные огромные крылья. Взмах... и я взлетаю, улетаю наверх, в воронку и через врата. Мне открывается прекрасный светлый мир, я проношусь через сотни заоблачных этажей. И пролетая каждый этаж, мои крылья обретают всё большую чёткость, как и моя память...

Говорят, что умирая, мы вспоминаем нашу жизнь. «Вся жизнь проносится перед глазами», говорят. Это - правда: перед моими глазами проносится вся её жизнь, и я знаю, что Селин - лучшее во мне. Я помню её всю целиком, без остатка, с рождения и до смерти. Помню её работу - спасённых ею и убитых ею. Всех. Помню все её истории. Итана... Рики... Люка... Стэна... Уилла. Я помню нашу ночь с Итаном. Я помню Гавайи и день, когда Рики ушёл, а я отпустила. Я помню смерть Люка и его воскрешение. Помню все смерти Стэна и его спасение. Я помню наш с Уиллом ад и наш с ним рай, помню свадьбу в Вегасе и запах простыней. Помню Центр подготовки и жизнь ребёнка с предрешённой судьбой. Я помню гораздо больше, чем может помнить обычный человек. Помню, как мама говорила с Селин ещё до того, как она родилась. Я помню, как кричала при рождении, и даже помню «почему». Ведь перерождаясь в ком-то вновь, наша душа не сразу забывает прошлую жизнь. Ребёнок плачет - душа оплакивает своё прошлое воплощение. Жизнь Селин проносится перед глазами в обратном времени, где смерть - начало, а рождение - конец. Я существую сразу в нескольких реальностях и помню то, чего даже не было, но могло бы быть. Я знаю мир, где Селин не познакомилась с Итаном, и мир, где она не вышла замуж за Уилла. Я знаю мир, где она не рождалась даже. И знаю миры, где она умирает, не воскресая. Я знаю миры, где она погибает молодой и совсем старушкой. Вижу множество ответвлений, паутину её судеб, всех её дорог...

Я помню гораздо больше, чем может помнить и знать человек, ведь я не человек. И только сейчас я вспоминаю даже то, о чём меня многократно заставляли забыть. И это помогает мне понять смысл жизни, понять, что делает меня той, кем я должна быть. Память - без неё я ничто. Боль - без неё ты не человек. Я помню всех тех, кто был до Селин. Женщины и мужчины, дети и старики - сотни, тысячи жизней. Я реинкарнировала слишком много раз, делала это почти с начала времён. И я помню Селин, обитающей в животе мамы, а также помню, как девятью месяцами ранее она была небесной душой. А до того, она покинула тело Дианы Романовой. И Диану я помню, все её истории, всю её жизнь. Её рождение и смерть Джона Рейнольдса - его рождение я тоже помню. Помню все их истории и то, как все они рождались, как все они умирали. Я помню всех, чьей жизнью проживала множество веков, кого осмелилась полюбить и потерять, кого облагородила. Помню самое главное, что есть, было и будет всегда - любовь и чувства - в этом вся суть. Я помню глупость человеческую. Глупые люди, глупые! Им дали всё... Им дали жизнь и не дали бессмертие, ведь именно в этом смысл. Если ты живёшь вечно, жизнь теряет должный вкус, но людям дали время, дали ограничения, оттого и живут они взахлёб, пытаясь всё успеть. Им дали душу, жизнь, любовь и время, а они всё равно недовольны. Они без конца молятся ангелам и Богу, им постоянно плохо, больно, одиноко. Они глупые, но добрые, наивные, счастливые - независимо от того, что они говорят и думают. Я помню, как мне было их жаль, и как я любила их.