Не моя (СИ) - Савицкая Элла - Страница 33

– Погудим, Варнааааа??? – публика, казалось, не может вопить громче. Закладывало барабанные перепонки. – Руки в небесаааа! Поехали!!

И Стас запел. Старые песни, стихи которых Настя знала наизусть, но в совершенно новой обработке. Более рваные, битовые, надрывные. Настя смотрела на него из вип – зоны и только сейчас осознавала, что еще ни разу не видела его выступления вживую в концертном зале, не считая вечера, когда они встретились, но тогда он не был еще настолько популярным, одним своим именем вызывая дикий ажиотаж. Внутри будто ожил табун бабочек, стирая из памяти то, на какой ноте они расстались буквально два часа назад. Настя не могла оторвать взгляда от того, как мистически падает свет на сцену, играя различными красками и создавая эффект туманности, что не сразу можно было понять, где находится исполнитель. Как виртуозно выполняют номера девушки из подтанцовки, отточенными и четкими движениями вводя зал в транс, приковывая взгляд каждого зрителя к этой умопомрачительной постановке. Стас тоже танцует.  Черт, как же он двигается, пронеслось в голове Насти, когда она завороженно наблюдала за движениями его рук, ног, бедер и плеч. Парень явно имел талант не только к пению. Талантливый человек, талантлив во всем. Это про него. Если бы Багирову выдался шанс принять участие в каком-нибудь шоу танцев, можно было бы поставить десять тысяч долларов на его победу и уже планировать куда потратить выигрыш. Парень был полон секса. Не только благодаря шикарному подтянутому телу, нет. От него излучалась мощнейшая энергетика. Дома, на видео с его выступлений, которые иногда просматривала Настя, этого не ощущалось. Здесь же она словно попала под гипноз. Кажется, теперь Настя отчасти начала понимать фанаток парня. Сдерживать собственные желания, глядя на него, чрезвычайно затруднительно. Хочешь, не хочешь, а заведешься.

Стас пел, а зал заканчивал за ним строки. Как одно целое. Вселенная, в центре которой правит Багиров. Настя была уверена, скажи он сейчас им пойти и сброситься с крыши – они пойдут. Может не все, но многие однозначно.

В один момент, на песне, которая Насте особенно нравилась, у девушки вдруг появилось странное ощущение. Даже холодок по спине побежал. Ей вдруг показалось, что этот трек посвящен именно ей. Дуристика просто. Ерунда, отмахивала назойливую, как муха, мысль девушка, но с каждым куплетом все чаще к ней возвращалась. Никогда прежде, слушая его песни, у нее не возникало мысли о том, что они могут быть связаны с ней, а сейчас вдруг, совсем внезапно она отчетливо провела связь между строками и жизнью.  Исполнитель, крепко сжав микрофон в руках, вторил, повторяя несколько раз припев:

« Ради тебя готов продать дьяволу душу.

В каждой песне всё о тебе. Услышь, послушай.

Разгляди между нот мою боль, тревоги.

Я расскажу о счастье, о безнадеге.

Для тебя я – бунтарь, не знающий жизни.

Утопаю средь девушек, в изобилии, в дороговизне.

Всё считаешь, что правды нет, хоть кричу "я люблю"

Со стороны наблюдаешь, как себя активно гублю.

Но хочу излечиться я от твоего яда.

Все зовут это любовью, а мне одному не надо.

Забирай, подавись, между нами оставив домыслы.

Я к тебе откровенно, с чистыми помыслами.

Так иди по прямой, а к счастью другая дорога.

Если б любила меня, то рискнула сойти хоть немного.

В крови ненависть топит мечты. Закипая,

Гневно кричу «Ненавижу тебя» и «Прощаю».

Я ненавижу тебя. Ненавижу и с ума схожу.

На сердце имя твое выжжено, хочешь, покажу?

Я ненавижу тебя, ненавижу за то, что так сильно люблю,

Ты душу вывернула хладнокровно, вымотала всю.

Я ненавижу Тебя, Ненавижу. Ненавижу»

И все это таким надрывным голосом, что Насте становится трудно дышать. Стас не смотрит на нее, хотя прекрасно знает, где она сидит. Может ей показалось? Больная фантазия, разбушевавшаяся на фоне последних нервных дней. Только сердце ведь не обманешь. Себя можно, а его нет. Оно умное. Всегда знает правду, даже если его не спрашивать. Дает нам знаки, подсказки, а порой вопит, изнемогая от попыток быть услышанным, а мы притворяется глухими. Возвышаем стены, ограждая бедное трепыхающееся сердце от хладнокровного мозга, втирающего нам о правилах и нормах поведения. Вот к нему мы прислушиваемся. Так и Настя. В глубине души она отчетливо поняла, кому посвящены эти болезненные строки, ключевым словом которых было «ненавижу», произнесенное Стасом тогда, семь лет назад на перроне. Настя его не слышала, стоя в вагоне, потому что грохот колес заглушал голос отчаявшегося подростка, но ей и не нужно было. Она странным, парадоксальным образом, ощущала на себе всю его ненависть. Исступленную и жгучую.

Неужели эта песня и правда для нее? О ней? Возможно ли это? Настя не могла сказать. Возможно, да, скорее всего, ей бы хотелось, как любой девушке, чтобы ей посвящали песни. Только именно к такой она была не готова.

 Утром вся группа отправилась обратно, правда уже не чартерным рейсом, а обычным. Настя почти не разговаривала с Виктором, хотя тот и предпринимал для этого много попыток. В самолете подкладывал ей подушку под голову, интересовался, не принести ли выпить или перекусить. Обхаживал, как мог, и от пристального взгляда Стаса это не укрылось. Как и то, что Настя никак не реагировала на старания мужа. Парень следил за ними и не мог понять, что произошло. Неужели поругались в тот вечер, который согласно его фантазии закончился бурным сексом? Или после? В принципе, его это не интересовало, упрямо заверял себя молодой человек. Больше нет.

Пара так и не поговорила толком ни в этот день, ни на следующий. Времени подходящего не выдалось. Виктор попросил у Насти время на обдумывание ее решения и сказал, что сейчас полностью поглощен предстоящим туром, и не может уделить ей должного внимания. Они поговорят, вторил он, вот разгребется немного и поговорят. Настя привычно кивнула головой только, снова чувствуя, что даже разговор о разъезде отодвигают на второй план. Как и всегда. Она дала ему два месяца. Потом либо они садятся и как взрослые люди спокойно и серьезно обговаривают проблему в их браке, либо Настя просто съезжает. Она больше не ждала его с работы, перестала просыпаться утром и сразу смотреть на половину его постели, хотя муж старался чаще появляться дома, чем прежде. Звонил, интересовался, как прошла очередная лекция. Старался исправиться, Настя видела, но внутри словно сковала себя, боясь снова поверить и в очередной раз почувствовать разочарование.

Спустя несколько дней, когда девушка только что, поболтав с Машей по телефону, сварила себе кофе и собиралась садиться за проект, который задали проработать на курсах, входная дверь хлопнула и Настя обернулась, слыша, как тяжелые шаги пересекают холл.

– Вить, это ты? – крикнула девушка, направляясь к лестнице. Ответом послужила тишина, а потом звук открывающейся и захлопывающейся двери. Настя оставила кофе на столе в гостиной и отправилась вслед за мужем. Судя по звуку, он заходил в кабинет. Подошла ближе и отворила дверь. Виктор сидел за столом, суетливо перебирая папки. Открывал каждую и отшвыривал её в сторону. Листья разлетались, превращая кабинет в свалку бумаги.

– Что-то случилось? – поинтересовалась Настя, подходя ближе к столу. Виктор даже взгляда не поднял.