По следам Добрыни - Членов Анатолий Маркович - Страница 53

• Предыдущая
• 53/74
• Следующая

Смерть Святослава создала вакуум власти на престоле, и малолетство Ярополка дало мечтам варяжской партии шанс осуществиться. У власти встал в лице Свенельда не одинокий честолюбец. В его лице у власти теперь стояла снова варяжская партия, что было фактически равнозначно варяжскому перевороту в Киеве.

Это, несомненно, означало, что варяжская партия взяла реванш за свое политическое поражение при Ольге и что она имела открытое намерение уничтожить все реформы Ольги в масштабе державы, подчинить возрожденному варяжскому деспотизму все земли Руси до единой. Ошибиться в этом отношении не мог никто – ни варяги, ни русские. И менее всех Добрыня.

Глава славянской партии. Мы не знаем ни точной даты варяжского переворота в Киеве (972 или 971 год?), ни его обстоятельств. Но былинный эпитет «черный ворон» становится порукой тому, что их, несомненно, знала вся страна. Для варяжской партии вновь пробил час торжества. Но для Руси приход Свенельда к власти означал катастрофу. Обстановка требовала от славянской партии немедленных решительных действий.

Кто же должен был этими действиями руководить? Очевидно, глава славянской партии. Такой пост, правда, в летописи не фигурирует. Но в политической реальности державы он затмевал многие другие. Так, во времена Игоря главой славянской партии в державе был, как мы знаем, Мал. Затем главой славянской партии (а не варяжской) предпочла стать Ольга. А из того, как были разделены земли в 970 году между сыновьями Святослава, видно, что ту же славянскую партию предпочел и сам Святослав.

Но новый государь, Ярополк, оказался в руках варяжской партии. Кому же предстояло теперь возглавить славянскую партию? Что вообще для этого требовалось? Во-первых, сообразно понятиям времени, высокая знатность. Во-вторых, реальная власть (как показывает пример Мала) по крайней мере над одной землей. Это позволяло главе славянской партии пустить против варяжской партии в ход военную силу. И, в-третьих, очень важный психологический фактор – принципиальность и способность снискать в народе доверие и любовь. Без этого знатность не стоила и ломаного гроша.

Кто же теперь отвечал таким условиям? Наибольшей знатностью обладали два принца крови, два молодых Святославича – Олег и Владимир. Оба они были в лагере славянской партии, что было для нее, конечно, козырем. Так не мог ли один из них возглавить славянскую партию?

Нет, не мог. Владимиру в 971 году было всего 11 лет. Олегу – 11-12. В таком возрасте они еще не могли править сами. Княжить могли, но возглавлять борьбу – нет. А в подобной ситуации возглавить славянскую партию означало не просто занять почетный пост, а вступить в смертный бой. Это мог сделать лишь человек, способный принимать стратегические решения. Момент был критический, и потому зрелый возраст и политический опыт претендента на пост главы славянской партии были гораздо важнее княжеского ранга.

Единственным и неоспоримым претендентом на этот пост был только один человек во всей державе – Добрыня. И как сын Мала, наследник его политики. И как близкий родственник князей. Как глава Древлянского дома. Как хозяин Новгорода, обладатель огромной реальной силы. Но и как человек, уже закаленный жестокой школой испытаний еще в юности (былина не зря запомнила годы его рабства).

Поэтому, как только в Киеве произошел варяжский переворот, взоры всех русских естественно обратились к Добрыне. Возглавив славянскую партию, он проявил себя достойным политическим наследником и Мала и Ольги.

Свенельд наступает. Как же надлежало действовать в той обстановке? Проще всего, видимо, было бы немедленно двинуть армию Новгорода для спасения Киева. Но это удалось сделать только спустя 8-9 лет.

Такой срок «промедления» наглядно показывает, что армии, достаточной для освобождения Киева, у Добрыни вначале не было. Почему же Добрыне, несмотря на все могущество Новгородской земли, пришлось начать борьбу без сильной армии?

Потому, что Святослав потерпел в дальнем походе полную военную катастрофу: не только сложил на чужбине голову, но и погубил там целиком свою армию в 60 тысяч русских воинов (цифра известна по византийским источникам).

А Свенельд, разумеется, не терял времени. Захватив власть в Киеве, он стал хозяином Полянской земли. Теперь на его пути к захвату власти во всей державе стояли ее федеральные земли. Это было серьезное препятствие: они имели права и оружие. Но часть их Свенельд, увы, мог быстро прибрать к рукам без боя, ибо мог от имени Ярополка сменить неугодных ему бояр-наместников в землях.

Как показывает ход гражданской войны, Свенельд именно это и сделал, начав, очевидно, со Смоленской земли, чем заблокировал Добрыне путь на Киев. Не подчиниться земли не могли (и сами земельные посадники тоже), ибо Ярополк был старшим сыном Святослава и оспорить его право на престол было сразу невозможно: варяжский переворот в Киеве был замаскирован мантией легитимной монархии Ярополка. Это позволило Свенельду в короткий срок подчинить своей власти почти всю державу.

Добрыня организует сопротивление. Но Олег и Владимир были такие же Святославичи, как и Ярополк. Землями они владели по тому же мандату отца, что и сам Ярополк. Княжеский ранг делал их несменяемыми волей Ярополка. Если эти земли возражали против власти Свенельда, сломить их противодействие можно было только военной силой. Княжеские права Олега и Владимира были для славянской партии таким же бесценным козырем, как права Ярополка для варяжской.

Первым ответом Добрыни на захват Свенельдом власти в Киеве было создание новгородско-древлянской коалиции, которая стала осуществлять согласованные действия, сначала политические, а затем и военные.

Несмотря на тяжелое поражение в 977 году, коалиция, выдержав все испытания трагических 70-х годов, одержала в 980-м победу, преобразившую лицо Руси и навсегда покончившую с варяжским игом.

Для начала эти две земли, признавая Ярополка государем, могли отказаться выполнять приказы Све-нельда, власть которого простиралась на ряд земель. Но она кончалась в двух шагах от Киева – на Ирпене. А какую опасность представляла для власти варягов в Киеве граница на Ирпене, мы уже хорошо знаем по более ранним событиям. Этот фактор сказался в полной мере и на сей раз.

Свенельд был хозяином в Киеве. Но грозная сила Господина Великого Новгорода нависала над Свенельдом на Ирпене.

Стратегическая обстановка в державе. По-видимому, именно так Добрыней были сразу же созданы исходные позиции для будущей гражданской войны в державе, которую варяжский переворот сделал неизбежной. Стратегически позиции эти значительно отличались от предшествовавших варяжско-русских войн внутри державы. Такой расстановки сил земель еще не было ни разу (что легко проверяется при сравнении). И то, что впервые за сто лет в антиваряжском лагере оказалась одна из земель русского Севера, в конечном счете решило исход борьбы.

«Морской балкон» всей Руси на Балтике лежал, как мы помним, в пределах самой Новгородской земли. Утверждаясь в Новгородской земле, и Хрёрекр, и Хельги, и Ингвар могли свободно вербовать пиратских наемников со всей Балтики (и шире, со всей Скандинавии). Но на этот раз Свенельд был лишен такой возможности. Все пути на Север были отрезаны Добрыней.

Оставался, правда, один путь – через Полоцкую землю и дальше вниз по Западной Двине. Но Полоцк в тот момент был вне державы и до самого 980 года предпочитал нейтралитет в русских событиях, что исключало массовую вербовку варяжских пиратов через полоцкую территорию.

Блокируя Свенельду выход к Балтике, Новгород создал сильный военный флот, нейтрализовавший варяжских пиратов и позволивший Новгороду вести прямую торговлю с крепнущими скандинавскими королевствами (они были не в ладах с пиратами-викингами) и другими государствами Балтики и даже Северного моря.

Другой примечательной чертой Новгородской земли было то, что ее главный город находился в глубине ее территории и был вне прямого удара армии Свенельда. Киев же от Ирпеня был всего в 20 километрах. То есть Добрыня имел плацдарм на Юге для прямого давления на захваченный варягами Киев.

• Предыдущая
• 53/74
• Следующая