Латышские народные сказки - народные сказки - Страница 30

Ладно. Поблагодарил их Пастарис и ушел.

Под вечер затряслась земля, запенилось море — и глядь! Явился великан, спрашивает:

— Кто тебе дозволил с горы на землю слезть?

— Пастарис дозволил.

— Ах, так! — вскричал великан, — ну, коли Пастарис дозволил, то пропади он пропадом!

И тут набросился великан на Пастариса, а Пастарис живехонько посучил волосок звериного воеводы, помянул его, и тогда как стиснет великана — аж земля дрогнула. Вмиг свалился великан, как колода. И так силится, и сяк рвется, да никак справиться не может. Под конец говорит ему Пастарис:

— Сказывай, где жизнь твоя находится, не то привяжу тебя к этой скале крепко-накрепко, вовек не отвяжешься. Подохнешь с голоду, как собака. Расклюют тебя вороны!

Просит великан избавить его от позора великого. Обещает все рассказать.

— Ну ладно, говори, тогда отпущу! — смилостивился Пастарис.

— Гляди, Пастарис: по ту сторону моря тот замок стоит, куда я тебя в первый раз привез. Во дворе замка есть столб. Если постучать по столбу мизинцем, то свалится меч. Если пойти с мечом в ближний лес, то встретится в лесу большая змея. Если змее той отрубить мечом голову, то выбежит из головы заяц. Если зайца поймать, заколоть, то выскочит голубь. Если голубя поймать, зарезать, то выпадет из голубя яйцо. В яйце лежит моя жизнь. Да только ты, Пастарис, со всей своей силой громадной ничего не сделаешь, потому что, падая, яйцо провалится на девять саженей в землю.

— Ладно, ступай теперь! — сказал Пастарис.

Отпустил он великана, пошел на берег морской, потер чешуйку рыбьего воеводы, помянул его — и раз-два! море переплыл, вот он и у замка.

Заходит во двор — правда, стоит столб. Постучал мизинцем: меч на землю звяк! Схватил он меч и скорее в лес за змеей. Шипя, выползает ему навстречу змея, но Пастарис мечом как рубанет, так змеиная голова и покатилась. В тот самый миг заяц из нее выскакивает и ну улепетывать, что есть духу, из леса. Пастарис скорехонько посучил пальцами перышко птичьего воеводы, помянул его и словил зайца. Заяц было противиться, да тут — хрясь! — снимает меч зайцу голову. Только голова отвалилась, а из нее голубь — порх! и взвился под облака, а Пастарис снова посучил перышко птичьего воеводы, помянул его и поймал голубя, чтобы зарезать. Только голубя убил, как яйцо — шлеп! на девять саженей в землю. Теперь посучил Пастарис ножку муравьиного воеводы, помянул его и полез, как муравей, за яйцом. Мигом яйцо добыто из земли. Спешит Пастарис с яйцом во дворец. Заходит, а великан уже тут как тут.

— Ты за моей жизнью гнался, великан, а теперь вот твоя жизнь в моих руках.

Тут он как треснет великана яйцом по лбу — яйцо и разлетелось вдребезги; рухнул великан навзничь, испустил дух.

Вот Пастарис и свободен; избавился от злодея-мучителя. Да запала ему в душу та девица-краса, которую он увидел, когда огонь высекал. Подумал Пастарис: «Где ей еще быть, как не в замке? Надо пойти поглядеть».

Заходит в замок — так и есть, сидит девица, пригорюнилась.

— Чего хнычешь? — кричит ей Пастарис, — радоваться надо, настал конец великану, одолел я его.

— Да неужто правда? — удивилась девица. — Да чем же, паренек, отплатить тебе за мое избавление?

— Будь моей невестой, вот и отплатишь, — отвечает Пастарис.

— Ладно, быть по-твоему!

И привел Пастарис свою невесту в отцовский дом, и сыграли свадьбу веселую.

Птица Булбулис

ил в одном государстве король, было у него трое сыновей. Проведали сыновья о том, что в девятом государстве у короля есть такая птица, которая исполняет все что ей только прикажешь. Живет-де птица та в саду, в золотой клетке; висит клетка на липе с тремя вершинами. По вечерам прилетает птица домой спать в золотую клетку. А самое главное вот что: у птицы на когте левой ноги есть маленькое колечко. Кто колечко снимет, тому птица и подвластна. Многие ходили за колечком, да понапрасну.

Сговорились и королевичи пойти. Сперва идет старший брат, седлает он коня и в дорогу сбирается. Младшие братья тоже оседлали своих коней и провожают старшего до моста. На мосту старший брат спешился, сделал мечом три зарубки и наказал обоим братьям каждый день приезжать на зарубки поглядывать. Ежели зарубки белые, стало быть все у него благополучно; ежели кровавые, то пусть спешат на подмогу.

На девятый день прискакал старший брат в девятое государство, ко дворцу королевскому, и говорит, что за птицей, мол, приехал. Король только покачал головой, призадумался и молвит в ответ:

— Да как же, сынок, ты добудешь эту птицу? Ведь это сама Птица Булбулис! Сколько за ней ни приходило, сколько еще ни придут — все понапрасну!

Но старший брат стоит на своем:

— Что бы там ни было, а я все равно пойду!

Ладно. Солнце на закат, он в сад заходит и высматривает, где стоит липа с тремя вершинами. Глядит в одном месте — нету, глядит в другом — нету; наконец просунул голову меж густых берез: вот она. Обрадовался он, сразу протискивается меж берез, а там на маленькой полянке стоит липа с тремя вершинами и золотой клеткой. Полянка заросла травой густой-прегустой. Вокруг тишь, потому что птица еще не прилетела. Схоронился он в высокой траве и ждет.

Немного погодя весь сад щебетом наполнился, будто в нем вдруг тысячи и тысячи птиц запели. Тут подлетает сама Птица Булбулис. Садится она на клетку и, оглядевшись по сторонам, этак жалобно-прежалобно спрашивает:

— Все спят; неужто ни единой души нет, кто бы сказал: «Птица Булбулис, шла бы и ты спать!»

Старший брат думает: «Коли в этом вся беда, так еще ничего».

Вот он и говорит:

— Птица Булбулис, иди спать!

Но в тот самый миг Птица Булбулис ударила его крылом, и — глядь! — превратился старший брат в березу.

На другое утро идут оба брата на мост и видят кровь на зарубке. Тотчас средний брат сбирается в путь и скачет в девятое государство брата искать. Приезжает туда, король ему и говорит, что ходил брат за Птицей Булбулис, да так в саду и остался. Тогда заходит средний брат в сад, поискал в одном, в другом месте — нет ни брата, ни липы с тремя вершинами. Наконец сунул голову меж густых берез: да, — липа-то стоит, а брата нет. Схоронился брат в траве на полянке и ждет. Тишь кругом. Солнышко закатилось, и вскоре наполнился весь сад щебетом, будто тысячи и тысячи птиц вдруг запели в нем. Тут же подлетает и сама Птица Булбулис. Села на золотую клетку, огляделась и жалобно-прежалобно молвит:

— Все спят; неужто ни единой души нет, кто бы сказал: «Птица Булбулис, шла бы и ты спать!»

Средний брат ничего не говорит. Немного погодя Птица Булбулис опять жалобно-прежалобно молвит:

— Все могут спать, только я не могу; неужто нет ни единой души, кто бы только эти слова сказал: «Птица Булбулис, иди спать!»

От таких слов разжалобилось сердце у среднего брата. Он и говорит:

— Птица Булбулис, иди спать!

Но в тот самый миг Птица Булбулис ударила его крылом, и — глядь! — превратился средний брат в березу.

Поутру идет младший брат к мосту и видит — на зарубке кровь. Тотчас сбирается он в дорогу и скачет в девятое государство братьев искать. Прискакал туда, король и говорит, что, мол, ходили братья за Птицей Булбулис, да так в саду и остались. Заходит младший брат в сад, поискал в одном, в другом месте — ни братьев, ни липы с тремя вершинами. Под конец сунул голову меж густых берез — да, липа-то стоит, а братьев нету, только трава примята. Притаился младший брат в траве, да так, чтобы можно было до золотой клетки рукой достать, и ждет. Тишь кругом. Солнышко закатилось, и вскоре весь сад защебетал, будто тысячи и тысячи птиц вдруг запели в нем. Тотчас и Птица Булбулис прилетела. Села она на золотую клетку, огляделась и жалобно-прежалобно говорит: