H.I.V.E. Подкидыши Улья (СИ) - Крам Дмитрий - Страница 29

- Да даже если так. Пулеметы могли уцелеть, а если нет, крупнокалиберные патроны к нему, оружия сколько всякого. На тебе Геракле можно целый центнер утащить.

- Я как-то и не думал об этом. Ты конечно прав, да только все равно дорогу-то я не помню.

- Ну, Крестный помнит, где тебя подобрал. Не думаю, что оттуда до плотины далеко. Поспрашивать торговцев, что через те места ходили, может они знают. Опять же плотина приметное место, они не на каждом шагу встречаются.

- Даже не знаю, надо с Крестным это перетереть.

Когда Крестный вернулся, они рассказали о своей идеи.

- Обдумать все надо хорошенько, места там плохие. Смекаете?

- Да где они хорошие? - спросил Седой.

- Так оно так, только вот есть одна загвоздка, внешники на том направлении еще больше к нам придвинулись за последние полгода. А вообще идея ничего так. Мы, пожалуй, с Тафгаем разузнаем за это дело, у торговцев поспрашаем, а вы готовьтесь.

- На том и порешили. - заключил Седой. Они с Никой еще немного поседели с рейдерами и отправились на полигон.

Начались изнурительные тренировки. Седой предположил, что если у иммунных сверх регенерация, то и порванные от нагрузок мышечные волокна должны срастаться в несколько раз быстрее. Он проконсультировался на эту тему с Данте и был страшно обрадован своим открытием в отличие от Ники.

Их день выглядел так. Подъем в 7 утра. Упражнения с дарами. Завтрак. Поездка на полигон. Сборка разборка позаимствованных у вояк самых распространенных видов оружия. Уроки стрельбы и метания смертоносных предметов. Закрепление навыков на пустышах и бегунах. Легкая пробежка. Рукопашный бой. Снова пробежка, на этот раз полноценная. Обед. Двухчасовой сон. Изучение всевозможной информации об Улье. Легкий перекус. Упражнения с дарами. Полигон. Стрельба, метание, рукопашка. Пробежка с полной выкладкой. Душ. Ужин. Прием горошин. Отбой в 23:00.

Далее Седой просыпался в 00:00 и снова ехал на полигон на пробежку. Иногда перед ней он заскакивал на стрельбище, чтоб потренироваться на пустышах. Для этого он даже договорился с Ушлым, тот стал оставлять ему дубликат ключей под контейнером. Затем он направлялся в отделение вояк. Там тягал железки и изматывал себя на тренажёрах. Потом его снова ждала пробежка на остатках сил. В 5:30 у него был легкий перекус. А в 6:00 он снова спал.

Так продолжалось ровно две недели. Ночью на четырнадцатый день он как обычно поехал на стрельбище. Завсегдатай «белой жемчужины» Табак работал на полигоне за сторожа и уборщика. На второй же день их посещения полигона он подошел к Седому и спросил, будет ли тот подбирать за собой гильзы. Хитрый рейдер только этим и жил. За день на стрельбище бывало много народу. Так что Табак всегда зарабатывал себе на лишние пару рюмок.

В этот раз его не было в той самой кабинке, где включается свет. Нет, явление это нормальное, Седой уже привык, что этот мужик частенько пренебрегает своими обязанностями и даже выведал у него, где он прячет ключи. Но в этот раз дверь будки была открыта. Такого раньше за ним не замечалось.

Седой привычным движением активировал нужные тумблеры и пошел к контейнеру. Взрыл носком ботинка землю под ним и, вынув один из кирпичей, достал завернутый в полиэтилен ключ. Отпер контейнер и потянул на себя створки. Он уже приготовился копировать интонацию Ушлого и проорать его фирменное «заткнитесь», ведь иногда срабатывало и твари в большинстве своем переставали урчать.

В этот миг глаз сработал на движение. Над ним промелькнула тень. Он едва успел выхватить «глок» из кобуры и понимал, что не успевает развернуться. Чья-то нога мощным пинком отправила его внутрь контейнера. Свет еще проникал внутрь через закрывающиеся створки ворот, и Седой успел разглядеть, что все пустыши без ошейников.

 Он с грохотом рухнул на железный пол контейнера. Отражающееся от его стен урчание нескольких десяток глоток оглушило Седого. Страх от сознания произошедшего прошил тело Седого током. Низшее зараженные в темноте видят не многим лучше людей, поэтому твари кинулись на звук падения. Седой прополз между ног ближайшего из зараженных и направился в сторону противоположной от входа стены.

Твари толкались, падали, царапали и кусали друг друга, приняв соседа за вожделенную добычу.  На Седого наступали, его хватали, стараясь удержать, оставляли борозды глубоких царапин. Несколько раз он был укушен в ноги и плечи, но не издал ни звука, стараясь не выдать свое местоположение.

Он дополз до стены и одним рывком поднялся, одновременно сделав разворот и уперевшись в нее спиной. Направил пистолет на звук урчания ближайшего из пустышей и выстрелил, второй рукой выхватывая сапёрную лопатку.

Звук рубанул по ушам. Вспышка выстрела осветила контейнер, явив мерзкие оскаленные морды. Седой постарался запомнить их расположение и по памяти выстрелил еще раз. Выхватил из кармана фонарик и, включив, бросил его под ноги. Начал снова палить, перемежая частые хлопки «глока» с ударами саперной лопатки.

Зараженные навалились сплошной волной. Ботинки скользили по окровавленному полу. Вот лопатка застряла в одном из черепов и выскользнула из руки. В ту же секунду в руку впились сразу две пары зубов. Выстрел в висок и пуля пробивает насквозь обоих. Метательный нож ложится в искалеченную руку и с плачевной для офтальмолога неосторожностью с чавканьем впивается в глазницы, пока чьи-то зубы не вырывают его из руки вместе с фалангами трех пальцев. Звуки выстрелов и голодное урчание заглушают крик Седого.

Наконец пистолет в последний раз плюнул свинцом и замер. Седой вбил его в рот ближайшей твари. Зараженные уже во всю обгладывали левую руку. Выхватив правой последний нож, он принялся колоть им с частотой и точностью швейной машинки, пока и этот нож не застрял в чьей-то башке.

Тогда обессиленный Седой завалился на спину, сверху его накрыла гора тел. «Сейчас меня съедят» - как-то отстраненно подумал он. Поединок выжал его до капли, у него не осталось душевных сил бояться.

Он не хотел чувствовать, как его разрывают на мелкие куски, поэтому просто активировал дар, вошел в свою комнату внутри головы, дернул рубильник и погрузился во мрак.

Седой не знал, сколько там пробыл. В черной пустоте нет времени. Только ты и твое сознание. Он о многом успел поразмыслить в этот затянувшийся миг перед смертью.

Думал о том, как Ника изменилась за последние две недели. Да супер бойца за такой короткий срок из нее не сделаешь, но по крайней мере теперь ее руки спокойно удерживали оружие, даже в полном обвесе, а несущийся зараженный не вызывал приступ паники как раньше.

С помощью дара она могла отличить человека от монстра, да и слабого зараженного от сильного тоже. Чтобы проверить это они специально выезжали за территорию стаба. Радиус у ее умения расширился с 50 метров до шестидесяти.

Сейчас Седой за нее спокоен, единственное в чем он не был  уверен, это сможет ли она убить человека.

- Седой, слышишь меня? - раздался  в комнате голос. «Не может быть, здесь только я» - подумал он.

- Эй, отзовись!

«Ну вот мне уже мерещатся голоса, стоит только один раз ему ответить и я уже беседую сам с собой» - пронеслось у него в голове.

- Парень, ты там как?

- Ты кто? - не выдержал Седой и все же подал голос.

- Рубер в пальто. Вылезай давай.

- Откуда, куда лазить? Я умер?

- Да жив, ты жив. Только в себя не приходишь.

Седой с большим трудом нащупал в черной пустоте рубильник и потянул его вверх.

Свет ударивший в глаза ослепил, словно он в упор глянул на солнце, даже слезы выступили. Он снова зажмурился и открыл глаза уже медленней. Седой огляделся. Он лежал, утыканный капельницами, на койке в маленькой палате. Вокруг него стояло пять человек: Тафгай, Крестный, Ника, девушка в белом халате и заросший мужик в кофте с воротом.

Звуки доходили до него приглушенно. Он видел, что с ним говорят, но не мог разобрать не слова.