Слушая тишину (СИ) - "galina2910" - Страница 3

— Баки… как же хорошо…. — выдохнул Стив, склоняясь чуть ниже и горячо лизнув его в шею, слегка прикусывая загорелую кожу, как бы спрашивая разрешение на продолжение.

Можно было подумать, оно ему когда-то было вообще нужно. Словно Баки мог сейчас увернуться от теплых губ и сказать: — Изыди, Стив! Я не хочу!

— Стив, скажи… — выдохнул тот, ощущая, как он продолжает покусывать сумасшедшее пульсирующую жилку на его шее, одновременно скользнув второй ладонью вниз, с нежностью оглаживая пальцами упругие ягодицы. — Я так хочу тебя трахнуть… что ничего уже не соображаю…

— Черт… люблю… хочу тебя… — в ответ шепнул Роджерс, возвращая свое внимание к искусанным губам, начиная вылизывать их.

Баки, как обычно, не нужно было повторять дважды.

— Разве я могу отказать… если ты так просишь… — хрипло проговорил он, плавно, словно красуясь, поднимаясь на ноги.

Едва сдерживая свою силу, стараясь всё равно быть терпеливым, но в то же время уже проиграв самому себе, Баки дернул на себя мужчину, уводя расслабленное после оргазма достояние Америки из воды.

Достав из прихваченной с собой сумки махровое полотенце, больше смахивающее по размерам на брезент, он со скоростью Зимнего солдата расстелил его на берегу, не собираясь трахаться на влажной земле, хоть соблазн, понятное дело, был велик.

Толкнул на него Стива и, не дав ему времени, чтобы сообразить, что сейчас произойдет, Баки мягко перевернул его на живот, бесцеремонно задирая вверх белоснежные бедра.

— Черт… Стив… — наконец-то выдохнул он, боясь все же не сдержаться, — как же мне не хватало… как же я хочу тебя…

Раздвинув пальцами молочного цвета ягодицы, он, едва сдержав утробный рык, лизнул мокро и влажно от самой мошонки, заканчивая глубоким поцелуем у сжавшихся мышц, едва не проталкивая в него язык.

От такого внезапного перехода к настолько откровенным прикосновениям, у Стива в глазах потемнело от нахлынувших чувств.

Ощущения от тёплой бионической руки, что так нежно ласкала истекающий смазкой член, сплетаясь с сумасшедшими ласками языка, отдавались внутри сладкими спазмами, настолько теплыми и яркими, что он едва слышал сквозь шум в ушах срывающиеся слова Баки, которые утопали в громком дыхании:

— Стив… такой… сладкий… горячий… мой… люблю… как же я тебя люблю…

Чувствуя, что со всем остальным у него начинают гореть уши и шея, он зажмурился. Наедине друг с другом, в такие вот моменты, стараясь не потерять контроль и не навредить, что, несомненно, было маловероятно, Баки, стараясь отвлечься, всегда говорил всякие «милые» нежности, от звучания которых внутри него сжималась неведомая пружина, которая с некой сладкой болью упиралась в пах.

Ощущая, как горячий кончик языка продолжает мокро вылизывать его, касаясь нежно-розового входа, едва не проталкиваясь внутрь, Роджерс послушно прогнулся в пояснице, открываясь еще больше. Он длинно и со стоном выдохнул, когда к языку присоединился обильно смазанный смазкой палец.

Думать о том где тот успел достать лубрикант вообще не хотелось.

Чуть повернувшись в сторону к Баки, Стив практически снова ни черта не соображая, ухватил его за волосы, стараясь насадиться на твердый язык, который вперемешку с теплыми пальцами умело растягивал его, посылая по телу острые вспышки удовольствия.

Короткие движения отдавались внутри горячим спазмом, настолько ярким, что от него в сознании мелькало одно-единственное желание: бесстыдно подставляться горячим губам и затем, медленно растягивая и так тягучее удовольствие, насадиться не только на металлические пальцы, а и на толстый горячий член, почувствовав оглушительную растянутость.

Это всегда было сродни ослепляющему сумасшествию, губы Баки скользили буквально невесомо, оглаживая языком каждый сантиметр его кожи. От нежных движений тёплых пальцев его заполняло такое желание, что, казалось, ещё несколько таких ласк, и он повторно позволит оглушительному оргазму выбить его на несколько секунд из реальности.

Бросив поверх плеча на него возбужденный взгляд, Стив прохрипел:

— Трахни меня уже… — он инстинктивно подавал бёдрами на каждое движение пальцев, — ну же… хватит…

Усмехнувшись тому, когда даже такое ругательство звучит почти что с нежным оттенком, Баки самодовольно мурлыкнул:

— Всё, что пожелает мой капитан… — Он развел его ягодицы ладонями и, все равно не желая торопиться, мучительно медленно надавил на сжатые мышцы, — мой… — едва слышно добавил мужчина, — продолжая входить в него, с каждым сводящим с ума толчком проникая всё глубже, растягивая под себя, — такой горячий… внутри…

Баки как всегда старался не спешить и дать Стиву возможность привыкнуть, он был таким тугим, словно в первый раз.

Но Роджерс, блядь, как обычно, был другого мнения.

Бросив на него взгляд почти прозрачных глаз, он со стоном выдохнул, хватаясь за его руку ладонью, заставляя прижаться еще ближе. Не желая растягивать и так сумасшедшее удовольствие, Стив принялся сам насаживаться на его член, поддаваясь бедрами назад, и на этот раз совершенно не сдерживая стонов, которые медленно, но верно превращались в неудовлетворенное рычание.

Он любил ощущать эту предельную растянутость, почти обжигающе яркую на грани боли, но даже этого сейчас было мизерно мало.

— Давай же… Баки… — нетерпеливо прошептал он, — ну что ты там… застрял, что ли…

Стиснув зубы так, что на лице заходили желваки, Баки всё же с силой сжал белоснежные бедра, моментально оставляя на них синяки, не позволяя больше ни поддаться навстречу, ни отстраниться.

— Ну уж нет, не хочу спешить… — прохрипел он, включая свое любимое в подобные моменты мудачество.

— Баки! — возмутился Стив, ощущая, как тот не спеша выскальзывает обратно, давая возможность почувствовать только одну головку, — Баккии… — через мгновение выдохнул он, когда тот снова очень медленно толкнулся, с точностью проезжаясь всей своей немаленькой длиной по простате.

— Ты такой узкий внутри… черт…

— продолжал словно в беспамятстве шептать Баки, не позволяя себе с головой окунуться в происходящее.

Несмотря на свои слова, он едва балансировал на грани самоконтроля, желая первым делом сделать Стиву не просто хорошо, а запредельно охуительно, чтоб до крупной дрожи в сильном теле и разноцветного фейерверка под веками.

Он старался двигаться нестерпимо медленно, не забывая щедро добавлять прохладный лубрикант, растягивая тугие мышцы.

— Баки… — беззвучно простонал Стив и, не думая, как обычно, смущенно утыкаться лицом в скрещенные руки, широко раздвинул ладонями половинки своих ягодиц, уже безмолвно требуя переходить к более активным действиям.

Прикрыв на секунду веки, Барнс выдохнул, осознавая, что больше сдерживаться нет никакого желания. Особенно, если об этом просят именно так: хрипло, с едва уловимым, отчаянным стремлением самостоятельно садиться на толстый член и получить наконец-то то необходимое наслаждение, от осознания которого возникало сумасшедшее желание быть натянутым, полностью открытым, вытраханным до пересохших губ и сорванного голоса от постоянных криков.

Сделав еще несколько невероятно медленных движений, сменив его ладони своими, раскрывая для себя почти до боли, Баки принялся трахать так, что сиплые стоны, которые Стив всё ещё пытался скрыть утробным рычанием, кусая губы, теперь открыто говорили о своем состоянии.

Беспомощно скользя ладонями по уже давно скомканной ткани, Роджерс, стараясь с силой поддаваться навстречу, испытывал такое сладкое наслаждение, от которого всё плыло от возбуждения и безумного стремления получить больше, чем есть сейчас.

Когда Баки с хриплым стоном толкнулся внутрь на всю длину, попадая по простате, он, снова не сдержавшись, громко застонал, едва не переходя в крик.

Прикусив губу, Барнс тут же надавил туда, куда надо, желая повторно услышать сладкий звук и, когда Стив опять не смог сдержаться, он едва заметно прикрыл глаза, наслаждаясь вожделенными звучанием и заводясь еще больше.