Сертификат (СИ) - Морозова Дарья Вячеславовна "LadyFrost" - Страница 4

Под моим откровенным изучающим взглядом на её щеках вспыхнул румянец.

Она убрала локон за ухо и попросила:

- Прости, ты можешь меня выслушать?

- До 3 ночи я весь твой, - мягко улыбнулся я. - Но не поверю, что у тебя некому поплакаться.

Я специально пожурил её. Я не мог никак понять, зачем она пришла? Первое, что пришло на ум - мысль об её испорченности, уже не подтвердилась. Второе пока было в силе: неужели она решила меня спасти и наставить так сказать на путь истинный?

Невольно я скрестил руки на груди. Она бросила быстрый взгляд в ответ на это движение, и мне пришлось исправить ошибку: я взял в руки чашку.

Татьяна снова поблагодарила за ту ночь, рассказывала про детей, споры с матерью и свекровью, коллег, удручающее состояние мужа-овоща.

- Ты знаешь, - судя по тому, как она задержала дыхание это было самым важным во всей какофонии новостей, - я... я так устала. Устала от него, понимаешь? Я люблю его, но теперь это не он. Есть возможность на месяц отвезти его в госпиталь, на реабилитацию, но что они смогут? Это просто передышка для меня. Но я... Я скажу это. Только тебе. Я очень устала. Я хочу, чтобы он ушёл. Понимаешь? Мне всё время кажется, что мой муж умер тогда, год назад, а его место занял живой труп, к которому я уже просто не могу относиться иначе как... как... как к ненужному подарку, который совесть мучает выбросить.

Она запнулась, очевидно, ожидая от меня "удара плетью" и осуждения.

- Я ужасна, да? - наконец напрямую спросила она, не выдержав моей нарочно взятой паузы. - Я буду гореть в аду за это?..опять это странное чувство овладело мной. Без всяких стимуляторов, которые есть в каждом нашем номере, без порочных мыслей, без усилий, я ощутил желание. Со мной такое было впервые. Я сел на пол у её колен, взял из её рук чашку и поставил на столик. Она вспыхнула, её глаза с волнением смотрели на меня. Чашка была её последним рубежом. Вторая моя догадка о причине, побудившей её прийти сюда снова, заплатить за время со мной, потерпела поражение.

На третьем месте довольно унизительно маячила мысль о том, что мне в прошлый раз не удалось дать ей тот рай, о котором она грезила. Каждая женщина грезит о чём-то подобном. А может она просто банально хочет физической разрядки? В отношения с тем же коллегой на работе - о да, я помню, что она рассказывала - она не может вступить по этическим причинам, ведь это будет официальная измена. А я... А что я? Я - оплаченная игрушка, за измену я не сойду. Это показалось мне настолько логичным, простым и изящным, что я даже с облегчением вздохнул.

- Ты вольна чувствовать, что угодно. - сказал я, надеясь, что это не прозвучит очень уж банально. - Я не имею права осуждать тебя. А Ты осуждаешь меня?

Я всё ещё сидел у её ног и не прикасался. Я знал, зачем держу такую паузу. Догадалась и она. Её дыхание участилось, её сердце явно начинало бешено биться.

- Не понимаю, - поправила она. - Я скорее не понимаю тебя. В прошлый раз я думала, что профессия как твоя - это очень постыдно. Однако... Ты тогда заставил меня почувствовать себя живой. И это оказалось очень страшно. Как-то после душа я стояла у зеркала и вдруг провела пальцами по своим плечам. Я никогда раньше так не делала. До тебя. Мне стало стыдно. Я оказалась не готова к тому вихрю эмоций и своих личных желаний, которые пробудились во мне после той ночи. Нет, я не говорю о... - она очень мило запнулась. - о сексе. Нет, ты не подумай, он был чудесен! Просто... Я не была готова к такому. К тому, что я думаю о себе. О том, чего бы мне хотелось. И я не знаю, что мне с этим теперь делать.

- И ты пришла с этим ко мне? Мне кажется, что тут нужен психолог.

- Да, ты прав. - она прижала пальцы к пухлым губам. - И я понимаю, как это выглядит со стороны! Я... ведь купила это время с тобой. Ужасно так звучит, никак не могу свыкнуться с этой мыслью. Мне очень стыдно за это. Прости меня, пожалуйста! Мне всё время кажется, что это должно быть унизительно для тебя. Не подумай, пожалуйста, что я вижу в тебе вещь! Нет! И ты прав. Надо заплатить психологу, но я пока не готова. Ведь к нему надо будет ходить регулярно, значит, заняться своими тараканами вплотную, а мне... Мне жаль времени на себя, понимаешь? Столько дел, столько людей, которые рассчитывают на меня, ждут от меня, помощи, поддержки, любви, одобрения. И я боюсь их подвести. Не знаю, насколько хватит моих сил, но разве я могу их подвести?

Я не был уверен, нужен ли ей мой ответ. Я сам запутался, растерялся.

Я протянул руку к её лицу и провёл пальцами по щеке. Она вздрогнула. Её зрачки... Они завораживали меня.

Я встал и взял её руку в свою, повёл к кровати. Она закусила губу, повиновалась.

- Я... Я пришла не...

- Шшшшш, - прошептал я. - Я слушал тебя очень внимательно. Теперь - твоя очередь.

Я, как и в прошлый раз, наклонился к ней, ожидая первого шага.

В этот раз она медлила, сжимая мои руки в своих.

- Ответь мне на один вопрос, - насмешливо попросил я. Она испуганно подняла на меня глаза. - Как такое может быть: у тебя трое детей, а ты так смущаешься, когда речь заходит о процессе, который к ним привёл. Ты так играешь со мной?

- Но это же очень личное. Разве нет? Кроме мужа у меня никого никогда не было. До тебя. И я ни с кем никогда такие вопросы не обсуждала. Поэтому...

- Что ты хочешь сейчас? - спросил я.

- Не знаю, - беспомощно улыбнулась она. - У меня в голове столько всего, что я ничего не понимаю.

- Тогда я буду сегодня решать за тебя. - предупредил я. - Раздевайся!

Я приказал ей это тихо и очень твёрдо. Она облизнула губы и повиновалась. Комплект нижнего белья был явно новым, белым, кружевным. Она была в чулках. Татьяна неловко прикрыла руками живот и отвела взгляд.

Я взял её руку, потянул за собой, откинул одеяло на кровати и мягко подтолкнул её. Она легла. Я очень медленно снял с неё чулки, отметив появившийся педикюр, накрыл одеялом и лёг рядом.

Она закрыла лицо руками и, усмехнувшись, покачала головой.

Я подпёр голову рукой и, лёжа на боку, выжидал.

Татьяна отняла руки от лица и расслабленно откинулась на подушку.

- Как же хорошо. Как тихо.

- Ты можешь поспать. Я разбужу тебя.

Она развернулась ко мне и замерла.

- Очень жаль, - вдруг невпопад сказала она, - что тут нет окна. Я люблю большие окна, через которые льётся утренний свет. Он напоминает о том, что в этой жизни хорошее обязательно возьмёт верх.

Когда она говорила об этом, её лицо словно озарилось теми самыми солнечными мягкими лучами, которых она так ждала.

Тут она повернулась всем телом ко мне и, положив голову на согнутый локоть, стала смотреть на меня.

- Ты правда разбудишь меня? - спросила она, видимо, чувствуя, как веки начинают тяжелеть.

Я посмотрел на часы на прикроватной тумбочке.

- Тебе осталось всего полчаса. Нет смысла.

- Вот так всегда, - вздохнула она. И я увидел, как она в одно мгновение пережила весь следующий день, неделю, месяц: заботы, дела, проблемы, вопросы. Между бровями появилась складка, которая невероятно испортила её милое лицо. Эта метаморфоза была неожиданной и резкой. Я погладил ей лоб, чтобы убрать эту складку. Татьяна, поднялась на локте и уткнулась в мою ладонь. Поцеловала её.

Я решил, что это можно счесть за белый флаг.

- Иди ко мне, - шёпотом позвал я. - Иди.

Она колебалась секунду, затем подвинулась и уткнулась мне в шею.

- Ты слишком красив для меня, - услышал я. - Ты точно этого хочешь?

Я не знал, что ей ответить. Момент, когда я готов был дать утвердительный ответ, прошёл, теперь я был готов выполнить её желание. И мог ли я отказаться? Что бы я не думал о своей работе, она заплатила за время со мной. За меня. Так? Почему я колеблюсь? Почему я считаю, что у меня есть выбор?

Видя моё замешательство, она улыбнулась и откинулась на подушки.

- Как же хорошо просто лежать.

И это было абсолютно искренне.

Я дотянулся до её волос и стал гладить их.