Солнца трех миров (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич - Страница 28

На множестве островов в дельте огромной реки не было ни единого врага. Но еды здесь тоже почти не было, а с моря дул холодный ветер, от которого не спасали набедренные повязки из травы и жар костров.

Разведчики пошли вверх по реке, добрались до первых тростниковых зарослей по берегам и вернулись в ужасе: в тростниках жили животные, очень похожие на коху. Они ходили на четвереньках и были хвостаты. И предводитель сказал, что это, должно быть, такие же трусы из других родов, сбежавшие сюда еще раньше и превращенные богами в зверей в наказание за малодушие. Коху хотели вернуться в свой мир для искупления вины, но не нашли дороги назад: проход исчез. Предводитель воткнул себе в сердце стрелу и умер; некоторые воины тоже убили себя, но другие остались жить, принеся клятву забыть навсегда, кто они и откуда.

Вскоре коху обнаружили, что новый мир не так пуст и голоден, как казалось. Вверх по реке росли леса, в которых было довольно дичи. В самой реке водилась разная рыба, и коху научились ее ловить. Лишь на больших тростниковых крыс они избегали охотиться, пугались даже встречи с ними. Однако сами в зверей не превратились, и страх перед старыми богами стал слабеть.

Раньше коху жили как одна семья. Теперь каждый воин стал предводителем собственного рода, ведь женщины продолжали приносить по три, по пять и по семь детей за раз, как и раньше. Только новые рода не воевали друг с другом, а когда случались раздоры, они тут же прекращались, стоило одному из предводителей намекнуть другим на общую тайну. Она передавалась из поколения в поколение, от глав родов к старшим сыновьям. Кирдык же узнал ее случайно, подслушав разговор отца и старшего брата.

Закончив рассказ, Кирдык умолк и снова обхватил голову лапами.

- Похоже, вы вскрыли комплекс неполноценности целого народа, Мария Федоровна, - сказал Эпштейн.

- Радости мне от этого, - буркнула Машка зло и виновато.

Странно, однако мы все жалели Кирдыка и хотели как-то его поддержать. Эрав - и тот смотрел на него сочувственно. Невероятно разросшийся род коху жил в новом мире точно так же, как и в старом: захватывал все новые и новые охотничьи территории, даже не задумываясь, зачем они ему нужны. Мы уже убедились, что на нижней равнине было пустовато, и несмотря на плодовитость крысолюдей, добычи здесь и им, и большеногим хватило бы на поколения вперед. Большеногие, насколько мы знали, жили только по берегам Великой реки; коху селились там же и осваивали прибрежные леса на расстоянии нескольких дневных переходов. Конечно, рано или поздно проблему перенаселения им придется решать, но, к счастью, это была не наша проблема. Что мы могли сделать? Настроить коху на междоусобные войны? Ввести у них обычай детоубийства? Никто из нас не взял бы на себя такую ответственность. Это было бы слишком и для настоящих посланников богов, и для самих богов.

Кирдык успокоился, встал и попрощался с нами. Больше не увидимся, сказал он, сегодня меня убьют. Но это и лучше, потому что одно дело - знать что-то, а проговорить вслух - совсем другое.

Он повернулся и пошел к своим, но далеко уйти не успел.

- То есть как - убьют? - ошалело спросил нас Эпштейн.

- Просто убьют, - хмуро пояснила Машка. - И все из-за меня.

- А ну верните его! - неизвестно кому приказал я, и мы все бросились за крысочеловеком. - Давай назад, Кирдык! Куда это ты собрался?

Притащив Кирдыка обратно к нашему костру, мы стали выяснять, почему его убьют, хотя и так было понятно. Кирдык наши догадки подтвердил: ему не положено знать тайну, и тем паче о ней рассказывать. Собственно, его полагалось казнить дважды.

- Елки-палки! - сказал Лысый. - Что ж теперь делать-то?

- Надо или забрать его к себе, или отправить гонцом к большеногим, - сказал Витя. - Пойдешь гонцом, Кирдык? Переведи ему, Эрав.

- Предводитель не отпустит меня гонцом, - ответил Кирдык. - Я лучший охотник рода.

- А как на счет убить лучшего охотника, да еще своего брата?

- Да понятно же все, Вить! - сказала Инга. - Предводитель не отпустит его, пока ничего не знает, а когда узнает, убьет. У него еще двадцать или тридцать братьев.

- А откуда он узнает?

- Посмотри на парня! По нему же видно, что согрешил, а врать он не умеет.

Я сказал, что спорить нет смысла, и пошел к костру крысолюдей, прихватив с собой Эрава.

- Кирдык останется у нас на ночь для прохождения обряда посвящения, - сообщил я Вождю гонцов.

- Посвящения в кого? - поинтересовался он.

- В посланники богов, - сказал я.

Предводитель онемел от изумления.

Наутро мы снова отправились к крысолюдям, но уже всей компанией.

- Мне было откровение, - доверительно проинформировал я воинов коху. - И Лестра сказала мне, что Кирдык нужен богам-покровителям. Он отправится с нами, а чтоб его род не потерпел убытка, мне поручено передать предводителю и двум лучшим воинам божественное оружие.

С этими словами я преподнес предводителю мачете, принадлежавшее раньше Валере, его нож и одну из наших острог с железным наконечником. Предводитель отнесся к дару со всей серьезностью, оставил себе острогу и отдал мачете с ножом двум соплеменникам. Сегодня великий день, сказал он. Сегодня ночью мой брат был причислен к божественным посланникам, и в память о таком событии мой род осядет здесь, на этом самом месте. Я сам с немногими воинами поплыву с посланниками дальше, пока будет угодно Лестре, а потом вернусь. Мы будем жить здесь вечно, и воспоминания об этом дне будут жить вместе с нами столько же.

Поздравив предводителя с этим решением, мы вернулись к своему костру.

- Далеко еще до хоула? - спросил я Ингу.

- Ближе, чем было раньше, - усмехнулась она. - Чего это ты так забеспокоился?

- Да пора уже нам убираться с этой планеты, не то такого здесь наплетем, что потом и семьдесят поколений крысолюдей не распутают. Пока нам все легко сходило, но рано или поздно что-то не сойдет. Или новую бойню спровоцируем, или культурный коллапс, или нечаянно возвысим кого из предводителей до уровня верховного фюрера.

- Я тут недавно интересную траву нашла, - сказала Инга. - Стаканом отвара из нее можно слониху абортировать. Думала, не рассказать ли о ней крысолюдям? Но ничего не решила.

- Вот-вот, я про это и толкую, - проворчал я.

- Я поняла, - сказала Инга.

Кирдык, раньше как бы не замечавший Эрава, теперь поглядывал на него то со злостью, то заискивающе. Большеногий узнал страшную тайну мата-коху, ведущих происхождение от рода трусов, сбежавших в другой мир из собственного. Когда же начнет пользоваться? Шли дни, но Эрав никак не пользовался новым знанием, разве что перестал дрожать при появлении рядом крысолюдей. Кирдык расслабился, и в итоге они с Эравом по-настоящему подружились, чего ни один из них, я думаю, еще недавно и представить бы себе не смог. Большеногий учил крысочеловека подводной охоте; тот в ответ часами объяснял Эраву стратегию и тактику боевых действий против превосходящих сил противника. Большеногие, столкнувшись с коху, все делали не так, и потому проиграли. А надо было...

Вскоре на ночлег Кирдык и Эрав устраивались только рядом и подолгу разговаривали перед сном. Никаких тайн из своего общения они не делали, а потому Эпштейн, помаленьку превращавшийся в нашего штатного лингвиста, в меру способностей переводил нам их беседы.

Хочу все знать, говорил Кирдык новому другу. Зачем тебе такое несчастье, отвечал Эрав. Прошу тебя, соблюдай в своих желаниях осторожность. Когда-то Лестра создала большеногих глупыми и ничего не знающими. Зато они жили беззаботно и счастливо - совсем так, как живут звери в лесу и рыбы в воде. Но потом большеногие захотели получить мудрость и стали просить Лестру, чтобы она прибавила им ума. Богиня выполнила просьбу, и с тех пор большеногих печалит то, о чем они уже знают, и мучает любопытство относительно того, чего еще узнать не успели. Умная голова думает о многом, пока не начинает болеть, и слишком часто воображает опасности, которых нет.