Невезучая - Чиотта Бет - Страница 50
- Предыдущая
- 50/62
- Следующая
Афия взлохматила влажные волосы пальцами и потрясла головой.
— Ты говоришь сейчас, как Руди. Джейк усмехнулся.
— Значит, ты дорога нам обоим. Верно? Настоящий друг не станет врать.
Афия наклонила голову.
— А ты мне друг? Тебе правда не все равно, что со мной будет?
Джейк усадил Афию на постель и присел рядом.
— Мне все равно, богата ты или бедна, живешь ли по соседству или в другом городе, весело тебе или грустно, — я готов поддерживать тебя всегда. Так, кажется? — Он лукаво усмехнулся. — Мне плевать, что ты родилась в пятницу тринадцатого. Меня не волнует подобная мелочь.
Афия смотрела на него во все глаза, затем судорожно вздохнула.
— Мне никогда не говорили таких хороших слов.
Джейк привлек девушку к себе и обнял. Он знал, что она заслуживала гораздо большего, чем просто слова. И сам он хотел быть не просто другом, а любимым, единственным и желанным. Он хотел жениться и завести детей, обставить квартиру и возвращаться по вечерам в уютный дом к жене.
«Я знаю, что ты влюблена, Афия, но ты молчишь об этом, а значит, у тебя есть причина скрывать свои чувства. Вчера ты не сдержалась и призналась мне в любви, а сегодня избегаешь этой темы. Я постараюсь не спугнуть тебя и сделаю так, чтобы ты сама открыла мне свое сердце».
— Кстати, что касается той части, где «живешь ли ты по соседству или в другом городе», — сказал Джейк вслух. — Если честно, я бы предпочел, чтобы ты перебралась ко мне.
Афия чуть отстранилась и принялась задумчиво перебирать свои волосы. Смотреть на Джейка она избегала.
— Я думал об этом все утро, — настойчиво продолжал тот. — У Гэллоу слишком маленькая квартира. А я владею почти целым домом. Ты спишь на диване, ютишься в тесноте, твои вещи загромождают Руди комнату…
— Это он тебе пожаловался? — обеспокоенно спросила Афия.
— Нет. Просто я достаточно наблюдателен. Там тесно для троих, ты же сама понимаешь. А здесь целых три спальни и куча свободного места. Можешь выбрать себе комнату или спать в моей, если пожелаешь. Конечно, мне бы хотелось, чтобы мы занимали одну постель, но я не хочу на тебя давить.
Афия закинула ногу на ногу и принялась ею покачивать. Она по-прежнему избегала смотреть на Джейка.
— У тебя отличный вкус. Мы вместе могли бы декорировать эту квартиру. К тому же, — веско добавил он, — вдвоем ездить на работу удобней.
— Я соглашусь только в том случае, если буду платить аренду, — вымолвила девушка. — Это будет честно.
Джейку было плевать на ее деньги, но спорить он не стал, чтобы не задеть гордость Афии.
— Я мог бы вычитать аренду из твоей зарплаты. К примеру, по сотне в неделю, за жилье и частный извоз, коль скоро я буду возить тебя до конторы, — улыбнулся он.
Такой вариант подошел бы и ему, решая сразу две проблемы: гордость Афии не будет ущемлена, а Джейку будет проще найти деньги на оплату ее работы.
Девушка пожала плечами:
— Тогда ладно.
— Ладно? Ты согласна? Она нервно усмехнулась.
— Ладно, я подумаю.
— Хорошо.
Что ж, пусть думает. По крайней мере она не сказала «нет». Это обнадеживает.
— Ты все еще хочешь вафель? — сменил тему Джейк.
— Угу.
— Слава Богу, потому что я умираю от голода.
Он встал, потянул Афию за руку и даже слегка шлепнул ее по заду, чтобы немного поторопить.
«Если мы еще чуток задержимся в спальне, я снова завалю ее на постель, чтобы…»
— Я так рада, что мы выиграли эту картину! — защебетала Афия, врываясь в его мысли. — Она отлично впишется в интерьер офиса. Это оживит приемную, как считаешь? Кстати, ты не помнишь фамилию художника? Какой-то Ноа… не помню. Надо бы послать ему открытку с благодарностью.
— Я тоже запамятовал. Думаю, в программке все было написано. Взгляни сама, кажется, она осталась на столе. — Они вошли в кухню. — Ага, вот она, держи. — Джейк протянул ей сложенный буклет, чмокнул в щеку и направился к двери. — Пойду пороюсь в шкафу. Кажется, Джони оставляла какие-то вещи. Думаю, они могут тебе подойти. Прежде чем у нее вырос живот, она была крохотной.
Джейк хотел ненадолго оставить Афию одну, чтобы дать ей возможность поразмышлять на тему переезда. Конечно, он не собирался давить на девушку, но состояние неизвестности ему не нравилось. Он предпочел бы получить ответ как можно быстрее.
Когда Джейк вышел, Афия уселась в кресло и принялась листать программку. Мысли ее были далеки от счастливого приобретения картины и фамилии неизвестного художника.
«Он предложил мне переехать к нему!»
Ее сердце кричало от радости, тогда как разум вопил о надвигающейся опасности. Или то был не разум, а голос ее матери? Как бы ни глупы были предубеждения Гизеллы, Афия много лет прислушивалась к ее советам, а потому теперь ей было трудно их переступить. Привычки умирают тяжело и долго. Мать годами вещала о том, что ее дочь проклята и несет беды тем, кто ее любит.
Что, если она права?
Афия не была уверена в том, что Джейк ее любит, но забота и нежность в его глазах говорили громче всех слов: она ему небезразлична. Он оказался настоящим защитником и страстным любовником, он сумел разглядеть в Афии то, чего не видел никто другой (разве что Руди), — способность самостоятельно принимать решения.
Она понимала, что влюбилась. Влюбилась впервые в жизни, до одури, до сумасшествия! Амур пронзил ее тысячей безжалостных стрел, и она была благодарна ему за такой подарок. Афии хотелось переехать к Джейку, жить с ним в его старой квартире, завтракать с ним вместе, вместе отправляться на работу, а вечерами вместе ложиться в постель, которая сулила сотни наслаждений.
Засыпая накануне, она призналась Джейку в любви. Она уснула сразу после этого, но помнила о том, как пробормотала «я тебя люблю». Джейк не ответил, но сжал ее в объятиях, словно отвечая взаимностью.
«А что, если я подвергаю любимого человека опасности? Если беда уже рядом и ждет случая нанести страшный удар?»
В голове пронеслась вереница жутких сценариев, один другого кошмарнее.
«С моей-то удачей…
Джейк сказал, что мы сами творцы своей удачи. И что все дело в позитивных установках…
Но моя мать твердила мне, что я приношу близким неудачи…
Руди советовал мне прислушиваться к голосу сердца, а сердце твердит, что я поступаю правильно».
Афия судорожно вздохнула. Отчего-то на душе был мир и покой, словно она нашла свою землю обетованную, над которой не властны древние проклятия.
— Я должна мыслить позитивно, — сказала девушка вслух. — Так вот, с моей удачей я выйду замуж, рожу двух или трех хорошеньких малышей и буду счастлива всю оставшуюся жизнь. — Она помолчала и добавила: — И жизнь эта будет долгой и безмятежной.
Вот так! Долгой и безмятежной!
Она еще трижды повторила только что придуманную мантру и улыбнулась. Ей стало любопытно, как отнесется мать к переменам в ее жизни и, что главное, в характере.
Наверное, она будет в ужасе.
Стараясь отвлечься от этой мысли, Афия покрутила в руках цветной буклет. Название одной из благотворительных организаций в нем отсутствовало. Девушка охнула и еще раз прочитала список тех, кому комитет собирался отчислять вырученные от торгов деньги.
Ошибки быть не могло. Афии стало дурно.
Проклятые стервы!
Смяв буклет в крохотный комочек, она вскочила и направилась в спальню. У нее пылали щеки и уши, кулаки были сжаты.
— Это для меня? — деловито спросила она, указав пальцем в голубые спортивные тапочки на шнурках, стоявшие у кровати.
Джейк, перебиравший вещи, разложенные по полкам, обернулся и кивнул:
— Ага. Шестой с половиной.
Афия носила шестой, но разница была невелика. Она быстро обулась в тапочки и завязала шнурки.
— Что с тобой? — удивился Джейк, заметив в ее лице перемену.
Афия подняла глаза. Она не знала, как сказать о своем открытии Джейку. Ей хотелось самой разобраться в ситуации. Если бы Джейк принялся ее опекать, как это делали другие, или счел проблему пустяковой, она бы тотчас разразилась слезами.
- Предыдущая
- 50/62
- Следующая
