Маффин (ЛП) - "Mahsa" - Страница 4

— Бен, отбой, паренёк ничего не сделал, — разочарованно сказал он. Наглый ублюдок!

Когда мои руки освободили, я вздохнул с облегчением. Обернувшись, мне показалось, что оба копа всё ещё готовы в меня стрелять. Рука того, что с наручниками, Бена покоилась на рукоятке пистолета.

— Эй, пацан, подойди-ка сюда. Он хочет тебя видеть, — сказал мне врач, уступая дорогу.

Стоп! Он? Кто это - “он”?

В полубессознательном состоянии я подошёл задним дверцам “Скорой”. И всё никак не мог осознать то, что произошло со мной за этот короткий промежуток времени. Я до сих пор не был уверен, что всё это происходит на самом деле. Перед открытыми дверьми машины на каталке лежал мистер Деловой Костюм, низ его живота накрывала огромная повязка. Когда я появился в поле его зрения, он потянулся ко мне, и я бездумно шагнул прямо к подрагивающим пальцам.

Как только я подошёл на расстояние вытянутой руки, его пальцы крепко ухватились за край моего драного пальто и с силой, которой никак нельзя было ожидать от умирающего, он дёрнул меня на себя. Под действием этой силы я споткнулся и, если бы не схватился за ручку одной из дверей, то полетел бы вниз головой прямо на него.

— Я… не забуду, — прошипел он из-под накрывающей лицо кислородной маски.

Знать бы мне тогда, что он не шутил.

Комментарий к Глава 1. Кексик.

* Или совсем уж по-нашему - Бомжград.

** Сквоттер — лицо, совершившее акт самовольного заселения покинутого или незанятого места или здания и не являющееся его юридическим собственником или арендатором, а также не имеющее иных разрешений на его использование. В данном случае «бездомный».

*** Конверсы — кеды, впервые произведённые американской компанией “Converse”. Эта модель приобрела такую популярность благодаря баскетболисту Чаку Тэйлору. Он был буквально сражён дизайном «конверсов» и вскоре принял активное участие в их рекламной кампании. Кеды доработали ещё немного, название сменили на “Chuck Taylor All-Star”, а на боковой нашивке обуви добавили подпись баскетболиста.

========== Глава 2. Черничный кексик. ==========

Он нашёл меня через месяц.

Стоило огням “Скорой помощи” раствориться вдалеке, как копы тут же задержали меня для допроса. Мы остановились у того самого переулка, хотя мистер Деловой Костюм уверил их, что я ни в чём не виновен и не нанёс ему никакого вреда. Оружия на месте преступления полицейские не нашли. Лишь кровь на моих руках и слегка запачканный ею телефон. Им не в чем было меня подозревать. Мне неохотно позволили уйти, спросив контактную информацию на случай, если я вдруг понадоблюсь. Учитывая, что ни адреса, ни номера телефона у меня не было, я дал им координаты ресторанчика Анны, куда я частенько захаживал поесть на халяву. События этой ночи были одним большим попадаловом и, в конце концов, я даже не знал, выкарабкался тот раненный мужик или нет. Однако, судя по всему, с ним все было в порядке.

Его фотографию напечатали в газете, но я его не узнал. Анна всё суетилась, рассказывая о какой-то важной шишке, на которую напали где-то в том районе, где, как она знала, ошивался и я. Естественно, она настаивала на том, чтобы я держался от того места подальше, и я позволил ей думать, что так и поступлю. Она понятия не имела, что я там живу. Я всегда старался её успокоить, непринуждённым тоном рассказывая, что ночую в приюте. На самом деле приюты я ненавидел. Мой дерьмодом за двумя мусорными баками был мне милее, чем любой приют мог бы когда-нибудь стать. К тому же там всегда было мало места, и я неважно себя чувствовал, занимая узкую койку в переполненной народом комнате.

Эшер Пикетт. Так звали загадочного мужика. Должно быть, он был одним из тех самых умных и успешных красавчиков. Честно говоря, исходя из того, где он оказался, и что и ним произошло, я решил, что он идиот. Если ты такой умный, то за каким чёртом тебя понесло в Бомжвилль, и ты позволил себя ограбить, дядя?

Газеты пестрели заголовками: «Уровень бандитизма растёт. Уважаемый бизнесмен подвергся нападению в тёмной подворотне» . Тотальная чушь. Даже мелкие гопники знали, что ловить в Бомжвилле нечего. И если уж кто его ограбил, так это был бомж: вшивый, тощий, голодный бомж, который дошёл до ручки и больше просто не мог попрошайничать. Я подумал, что ему досталось немало звонких монеток из бумажника мистера Бизнесмена. Наверно, тем вечером над его ужином вился тёплый парок.

Целую неделю Эшер оставался в центре внимания, а потом исчез на фоне кружащих по миру войн и конфликтов. Я не ожидал, что ещё когда-нибудь услышу о нём, но это случилось, и даже меньше, чем через месяц.

Я за милю приметил чёрный обтекаемый автомобиль — такие тачки в мой район просто так не заезжают. Улицы Бомжвилля как всегда были пустынны, и холёная машина уж точно не вписывалась в окружающую обстановку, так что я никак не мог взять в толк, зачем она тащится позади меня со скоростью пару миль в час. Поэтому прикинулся шлангом.

Проигнорировав сопровождение, я, как обычно, прочесывал окрестности, тут и там проверяя мусорные баки. Я повернул за угол, лишь бы не слышать назойливое шуршание шин, которое и загнало меня в небольшой переулок. Взобравшись на постамент из нескольких дырявых коробок, я качнул тяжёлую крышку мусорного бака, сработанного дядюшкой Сэмом, позволяя жуткой вони его содержимого заползти в мои грязные ноздри. Я медленно перегнулся через край контейнера и, одной рукой удерживая равновесие, другую погрузил в зловонную массу. Совсем рядом эхом отозвался звук захлопнувшейся автомобильной двери, но я не обратил на это внимания и продолжил копаться в содержимом помойки. Банановая кожура, сломанная игрушка, куча тряпья и использованных презервативов, несколько консервных банок, рваная книга рецептов, заляпанный жиром бумажный пакет — вот и всё, что я нашёл с первой попытки.

За моей спиной раздалось сухое покашливание.

Я спокойно вытащил банку и заглянул в нее, а после не глядя швырнул через плечо. Сзади послышалось ворчание, когда жестянка громко задребезжала, покатившись по земле к тротуару. Усмешка растянула мои губы, заставив треснуть покрывающую лицо грязную корку. Не обращая внимание на чужое присутствие, я снова нагнулся и на этот раз выхватил заляпанный жиром пакет.

Снова покашливание.

Разодрав сморщенную бумагу, я заглянул внутрь и нашёл наполовину съеденный гнилой гамбургер и немного откровенно червивой картошки фри. Вздохнув, я смял пакет и отправил его вслед за банкой.

— Прошу прощения, — некто, наконец, решил заговорить. Подцепив очередную банку, я замер — острый край вспорол кожу на пальце прямо вдоль ногтя. Я взял банку и перед тем, как обернуться, взвесил её в руке, убедившись, что это не плохой снаряд для того, чтобы швырнуть ею в чью-то голову.

В паре футов от меня стояли двое мужчин. Тот, что ближе, поджал губы и нахмурился, подтянув повыше воротничок своей рубашки. Я тут же представил тот хренов галстук, который петлёй должен был бы настолько туго оборачиваться вокруг этой шеи, что воротничок чётко отпечатался бы на коже. Его свободные серые брюки и сверкающие ботинки были заляпаны содержимым консервной банки. Всю левую штанину, от бедра и до самого низа пятнали бурые брызги весьма неаппетитного вида.

Закончив рассматривать первого, я взглянул на второго человека, который, подбоченясь, стоял на выходе из переулка. Он тоже носил белую рубашку, но вместо брюк на нём были старые потёртые джинсы, а через плечо он перекинул чёрную кожаную куртку. Его тёмные глаза изучающее сузились, и я, посмотрев в его сторону, вскинул брови.

— Не уделите ли нам немного вашего времени? — произнёс первый мужчина густым басом с лёгким акцентом, смахивающим на немецкий. В любом случае, его речь была куда чище моей.

— Хмм, даже не знаю. Как видите, человек я дофига занятой, — я махнул в его сторону банкой. Немец, видимо, решив, что жестянка готовится совершить полёт, отошёл на несколько шагов назад.

— Наш работодатель хотел бы поговорить с вами, — скучающе-раздражённым тоном произнёс второй и вздохнул. Коротко оглянувшись, он снова уставился на меня, — прямо сейчас.