Полуостров сокровищ (СИ) - Зимин Дмитрий - Страница 11

— Беда, батюшка сыскной воевода! — вскричал он. — Не вели казнить…

К нему быстрым шагом направился наш знакомый незнакомец, а в зале, как давеча, вновь завихрилась сила.

— Вот, выпей.

Взяв со чужого стола, мужчина протянул дружиннику полную кружку. Тот опрокинул её залпом, прижал на мгновение рукав ко рту, а потом выдохнул:

— Душегубец, батюшка сыскной воевода. Опять.

— Где?

— На Веселой улице. В доме госпожи Лады. Мы мимо дозором шли, а она как выскочит, как выпрыгнет… Мы — туда. Я, как увидел… — дружинник судорожно вздохнул. — Я, как увидел… — повторил он, поперхнулся, но справился и закончил: — Меня старший наряда сюда и послал. Беги, говорит, и без сыскного воеводы не возвращайся.

— Подожди.

Воевода обернулся к залу и стал вглядываться в присутствующих. Будто взвешивал каждого, и, приняв решение не в его пользу, искал дальше.

Народ реагировал разнообразно: кто-то с готовностью поднимал голову, кто-то, уткнувшись в кружку, делал вид, что его это не касается, а кто-то и вовсе демонстративно отворачивался. Дружинники, все как один, вскидывались, но воевода лишь скользил по ним взглядом, а маги… Деда Фира, например, демонстративно отвернулся, как и его собеседник, который ратовал за выдачу бесплатных валенок. А вот их сосед быстро и размашисто шагнул вперед, но воевода, благодарно кивнув, только покачал головой.

Когда очередь дошла до нас, мы с Машкой, не сговариваясь, вытянулись в струнку. Не знаю, почему. Может по привычке, или взгляд воеводы обладал такой, знаете, двигательной силой. Завидев нас, воевода удивленно поднял бровь, а затем кивнул вороне, как старой знакомой. Та ответила, уважительно тряхнув хохолком. Когда очередь дошла до Лумумбы… Поймав взгляд воеводы, наставник на него ответил и… удержал. Честно говоря, на другое я и не рассчитывал: чтобы бвана отказался от какого-то дела, пусть даже напрямую оно его и не касается — такого еще не случалось. К тому же, мы у этого человека в долгу…

Воевода явно такой реакции обрадовался, потому что широко улыбнулся, подошел к столу и протянул руку.

— Сыскной воевода Олег, — сказал он просто. — А вас я узнал. Вы — сыщик из Москвы.

Я тихо вздохнул: не удивлюсь, если завтра с нами уличные шавки здороваться начнут.

— Значит, наш маскарад в остроге… — начал Луумба, отвечая на рукопожатие.

— Мы вас ждали, — пояснил воевода. — Княгиня не скрывала, что обратилась за помощью… — он замялся, и учитель быстро кивнул.

— Ясно. Чем могу помочь?

— Может, по дороге поговорим?

— Разумеется. Только со мной помощники.

— Буду рад любой помощи.

— Сейчас я понимаю, что начались убийства еще полгода назад. Но связать их воедино мы смогли лишь недавно.

Олег вел нас по пустым сумеречным улицам. Я удивился: буквально час назад они просто кишели народом. Неужели слух об очередном убийстве разогнал людей по домам?

— Уголовщины у нас всегда хватало. Молодой, богатый портовый город… Авантюристов всех мастей такие места притягивают, как коровья лепешка навозных мух. А хватились мы не сразу еще и потому, что жертвами были люди, состоявшие, так сказать, в группе риска. Побродяжка, шлюха из портового кружала, мелкий воришка, про которого все думали, что его подельники замочили… А потом проявилась система. Или, как еще говорят, почерк. Всегда это люди подозрительные. Где-то нечистые на руку, или просто замешанные в чем-то. И еще одно: само место преступления. Всё в кровище, а вокруг — никаких следов. Будто убийца по воздуху прилетел и таким же манером скрылся.

— Была у нас как-то банда скоморохов, — сказал Лумумба. — Так они на ходулях передвигались, трехметровыми шагами.

— Вот и я о том же, — оживился Олег. — Серийный убийца — не наш уровень. Мы же, если по-честному, не сыскари, а военные. Даже с основами криминалистики не знакомы, действуем, почитай, наугад. Как те слепцы, что на ощупь воображают слона… А люди гибнут. Когда княгиня сказала, что обратилась за помощью к вам… В общем, я обрадовался. Авось, подскажете что-то дельное.

— Только не говорите, что поэтому вы княгиню и повинтили, — брякнула Машка. Я споткнулся, Лумумба неопределенно хрюкнул. По-моему, он подавил смешок.

— Не скажу, — покладисто согласился Олег. — Однако напомню, что у нас еще поруб свободен.

— Поруб, — ласково пояснил наставник, — Это холодная землянка с крепкой дубовой дверью. Обычно используется для хранения разнообразной снеди.

— Горячие головы тоже неплохо остужает, — дополнил лекцию воевода.

Машка, как всегда, только фыркнула.

…Он всё спланировал, — заключил Лумумба, глядя на отрезанный женский палец, лежащий на белоснежной подушке. Ноготок был выкрашен в ярко-красный свет. Точно такой же, как и небольшое пятно, расплывшееся по белой наволочке.

— А деда Фира говорил, кровищи ведра три… — повторила Машка уже в третий раз. Она стояла, прикипев взглядом к подушке, стиснув плюшевого медведя так, что голова у того почти отвалилась. — Он говорил, что обычно на месте преступления кровищи…

— Да, мы помним, — обняв за плечи, я насильно отвёл её от кровати.

— Больше ничего не было, — утирая глаза кружевным платочком, ответила хозяйка заведения. — Вечером девочки спускаются в общую залу. Играет музыка, можно потанцевать… — она себя оборвала. — А Лидочка не появилась. Я отправила за ней прислугу, думала, совсем обнаглела парш… девушка. А тут — вот это… — губы хозяйки безобразно распялились.

— И никто ничего не слышал? — резко спросил Олег. Госпожа Лада вздрогнула и затрясла кудряшками. Обширные телеса, выпирающие из декольте, заколыхались, и я отвел взгляд. — Но ведь… когда отрезают палец, это очень больно, — продолжил воевода. — Неужели девушка не кричала?

— Палец могли отрезать у мертвого тела, — задумчиво пробормотал Лумумба. — Больше никаких следов?

— Нет. Мы всё обыскали, — женщина перестала плакать и сжала губы в тонкую линию. — Найму мага в охрану, — сообщила она. — Это ж какие убытки, когда лучших девочек…

И тут послышалось тяжелое кап… кап… Все автоматически посмотрели на потолок. Тот был, если можно так выразиться в подобном заведении, девственно чист. Дождя сегодня тоже не наблюдалось, только ветер.

Машка, отбросив медведя, как загипнотизированная потянулась к кровати. Я хотел её остановить, но Лумумба отрицательно качнул головой.

Взяв за уголки, Маша сначала приподняла, а затем полностью откинула покрывало. По комнате поплыл сладковатый, железистый, такой знакомый запах…

— М-мать-перемать. — конструктивно высказался воевода.

— Правду деда Фира говорил, — нервно сглотнула Маша. — Я столько кровищи в жизни не видела. В смысле — человеческой…

Она стояла, затолкав кулачки в карманы куртки. Лицо бледное, каждую веснушку сосчитать можно, но в голосе уже прорезалась привычная ершистость.

Когда Машка подняла покрывало и мы увидели озеро крови, пропитавшее и одеяло и перину, всем стало не по себе. Но когда наставник, сунув в центр багрового, со свернувшимися сгустками месива палец, затем его невозмутимо облизал, к горлу неудержимо подкатило. Машка так сразу бросилась на улицу, да и я, пользуясь моментом, рванул за ней: воздух вдруг обрел ватную плотность и стал горячим, как в бане.

— Брр… И этот человек запрещал мне сопли рукавом вытирать, — сев на крылечко, Машка уткнула лицо в ладони. — Никогда этого развидеть не смогу…

Я сел рядом. Страшно, почти до судорог, хотелось водки. И еще: я теперь прекрасно понимал магов, которые не хотели идти с воеводой.

— На первом месте преступления все блюют.

— Правда?

— Об этом в Академии специально предупреждают. Естественно, все думают: ну, уж это точно не про меня! А потом блюют.

— Слабаки. — фыркнула Маха и отвернулась, задрав нос.

— Эй, а сама-то, чего за угол бегала?