Не кричите в тёмном лесу (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 8

Впрочем, на моё счастье, к перевозке пассажиров допускаются только экипажи с приличным опытом, и нам с землянином подобное не грозит еще стандарт-другой минимум.

Гавия нам досталась давно знакомая. Небыстрая, но послушная и изумительно надёжная машина чуть моложе меня. Выглядела она неказистой и слегка потрёпанной жизнью, но зато я точно знала , чего от неё можно ожидать, где у неё что может вдруг «заболеть» и что следует предпринимать в этом случае.

– Серьёзный аппарат, – одобрил Юрий, когда амфибия поднялась со стартовой площадки и по глиссаде двинулась к воронке.

– Хоро-оший, - ласково протянула я, погладив приборную панель.

Гавия эта не имеет сoбственного имени,только порядковый номер и название линейки – «Боро». Боро – это вид крупных, в пол-ладони, жуков, обитающих в тропических зонах всех трёх материков моей родной планеты,и создателям данной амфибии нельзя отказать в остроумии. Машина не только существует в тех же средах, что и природный тёзка (умеет летать, плавать и нырять), но даже внешне напоминает это насекомое.

Подобные аппараты производятся на Лооки массово, пользуются большой популярностью и любимы геонавтами за простоту и надёжность. Для своих размеров, назначения и стоимости транспортник отлично слушается пилота, обладает неплохими скоростными и маневровыми характеристиками.

«Боро» универсален, насколько это возможно. Для управления им вполне достаточно стандартной пары пилот-штурман – необходимый минимум – но можно разместить и расширенный экипаж. Так что представители этой серии встречаются повсеместно: у транспортных компаний вроде нашей, у частных владельцев, буквально живущих на борту, и даже у исследователей.

Любая гавия управляется просто. В рубке есть шесть универсальных терминалов, через любой из которых можно легко получить доступ к единому виртуальному интерфейсу. Раньше для подобного подключения людям в головы вживлялись нейроконтакты, а сейчас хватает небольшого биоэлектронного приборчика, входящего в состав костюма, – вербула. В быту люди через него получают доступ к информационным сетям, а в таких профессиях, как наша, ещё и работают.

Через этот общий интерфейс можно легко и быстро общаться между собой, отдавать команды системам гавии, он заметно упрощает «отрыв от реальности» – прямой контакт с единым информационным полем. Можно работать и без него, в полностью ручном режиме: такую возможность предусмотрели на случай какой-то серьёзной аварии, если вдруг электроника выйдет из строя. Но без необходимости переходить на подобный режим довольно глупо.

Помимо быстрого общения между членами экипажа, виртуальный интерфейс имеет ряд преимуществ. Например, в экстренной ситуации способен ускорить восприятие человека, буквально «растягивая» для него время. Да, это вредно, мозг может и не выдержать нагрузки, но подобная вoзможность спасла не одну и не две жизни.

Я люблю работать на грани, в полуавтоматическом режиме, когда часть расчётов отдаётся на откуп «мозгам» гавии, но самые ответственные решения принимает человек. Как оказалось, Юрий придерживался того же мнения и предпочитал тот же стиль работы.

Автопилот – это рутина. Скучная, простая, надёжная и почти не требующая внимания. Никто не запрещает пилоту прибегать к его услугам, как никто не мешает штурману пользоваться автотрассировкой, но это своего рода признак недостаточного профессионализма. Или лени. Или равнодушия. Человек, которому нравится его работа и который по ней соскучился, не будет передавать самую интересную её часть аппаратуре,и мне было приятно лишний раз убедиться, что Юрий – именно такой человек.

В водоворот мы вoшли точно и аккуратно, возле самого жерла, а дальше поток подхватил амфибию и потащил за собой. Наименее опасный момент в дороге, но наиболее зрелищный: кажется, будто воронка сминает гавию и шансов выбраться у путешественников нет. Но это только видимость, на самом деле поток держит не так крепко. Даже в таком жутком и мощном водовороте, кажущемся монолитным, есть струи, стремящиеся прочь от жерла, нужно только найти их и поймать. Главное, не переть в лоб, не пытаться пересилить стихию, а действовать аккуратно и с умом.

Но сейчас наша цель лежала за пределами этого мира, поэтому оставалось следовать за потоком и ждать, пока он принесёт нас к точке перехода. А вот после начиналось действительно самое сложное.

Здесь, в искажённом пространстве перехода, не имеют смысла расстояния: Лооки находится на другом конце галактики по сравнению с Землёй, но путь между ними очень короткий. Куда важнее здесь сродство, подобие среды. Легче всего перебраться из воды в воду – туда, где есть мировой океан, подобный земному. Именно поэтому первыми были освоены планеты, очень похожие на нашу прародину,и только потом люди научились перебираться из потока одного типа в другой, проскакивая своеобразные мембраны, разделяющие их. Нетрудно, например, вляпаться в какой-нибудь газовый гигант,и астрофизиков подобное обстоятельство несказанно радует, открывая огромные возможности для исследования Вселенной.

Умей амфибия выживать в плотных потоках плазмы, для неё не составило бы труда заглянуть и внутрь звезды, чем упомянутые астрофизики бредят с самого начала геонавтики. Но защитная оболочка гавии хоть и прочна,и оберегает от многих опасных веществ и столкновения с некоторыми твёрдыми объектами, на такое пока не способна.

Мне заранее жалко того потомка, которого рано или поздно закинут в недра одного из бесчисленных гигантских термоядерных реакторов, созданных природой. От одной мысли о подобном делается жутко, а я не самый трусливый человек.

Технически сложнее всего попасть на твёрдые планеты, лишённые подземных океанов. Быстро перемещаться в твёрдой породе мы, увы, пока не умеем, и остаётся довольствоваться только теми мирами, которые имеют в глубине большие полости. Χороший штурман способен рассчитать точку прокола мембраны так, что гавию выкинет внутри такой вот гигантской пещеры, а дальше уже можно двигаться малым ходом. Что нам, собственно,и предстояло сделать.

При необходимости из этих полостей пробиваются ходы на поверхность планеты. Не регулярными транспортниками, конечно, а специально для этих целей созданными машинами и очень редко. Только в том случае, если новый мир с какой-то целью начинают активно осваивать. На большинстве планет без океанов и с твёрдой корой очень агрессивная атмосфера, их поверхность интересует только немногочисленных учёных, так что гораздо проще и дешевле сосредоточить хозяйственную деятельность внутри обнаруженных естественных полостей.

На всякий случай каждую амфибию оснащают буровым оборудованием, но делается это в большей степени для успокоения. Ставить серьёзные мощные системы на каждый грузовик – слишком дорого, а то, что есть, профессионалы-буровики воспринимают со смехом. Инструкция в случае промаха предписывает повторный заход: если в полости есть выход из пространственного искажения,там же находится и вход в него, поэтому сбежать из подобной природной ловушки не сложнее, чем в неё попасть. Это достаточно рискованное занятие, потому что велик шанс впечататься в скалу и сгинуть в неизвестном пространстве-времени, но совсем не такое самоубийственное, как может показаться. Во всяком случае, я проделывала подобное неоднократно.

Но блеснуть талантами в этот раз было не суждено. Мы миновали всего пару потоков, когда совсем рядом разверзлась жевака. Я предупредить об этом пилота еще успела, он сменить курс – уже нет.

Жеваки представляют собой завихрения потоков, нарушающие целостность и однородность как их самих,так и соединяющих их мембран. Такие искажения возникают спонтанно – во всяком случае, мы пока не умеем их предсказывать, - существуют недолго и, насколько я знаю, до сих пор толкoм не объяснены наукой. По-научному это явление называется очень красиво, непонятно и грозно: случайная флуктуация пространственного искажения. Насколько я помню, они даже как-то классифицируются – так же сложно, заумно и с практической точки зрения бесполезно.