Я твоё отражение (СИ) - Амусина Ю. - Страница 64

Я боюсь за твою шкуру, Лера, за твою! И в первую очередь думаю о том, как вытащить тебя из этого дерьма так, чтобы тебя не зацепило! Я люблю тебя, если так до тебя дойдет быстрее, слышишь?

Тебя, тебя, тебя… — зло забормотала я за ним следом, но вдруг замерла и расширившимися от удивления глазами посмотрела в его напряженное лицо. — Что ты сказал?

Ничего! — в сердцах рявкнул Сергей и, выпустив меня, тяжело оперся о стену. — Можешь считать, что я ничего не сказал! Времени у тебя мало, в любую минуту они могут напасть, и тогда размышлять будет уже некогда. Надеюсь, что ты сумеешь поверить мне раньше, чем это произойдет. Я не могу биться с твоим упрямством, это меня выматывает, пойми! Я буду ждать твоего звонка.

Сказав так, он отлепился от стены и, прежде чем я успела хоть как-то среагировать на это, скрылся за дверью.

После ухода Сергея я не находила себе места, металась по комнате, зажав в руке телефон, и то и дело пыталась дозвониться до брата. Странное дело, но Денис почему-то не отвечал, а других телефонных номеров, по которому я могла его услышать, у меня не было. Если принять во внимание рассказ Цербера, то не стоит удивляться стихийно возникшей тревоге. Впрочем, я успокаивала себя только тем, что расправиться с Денисом очень непросто, но это не особо помогало.

Наконец, наплевав на все правила, я прошла мимо своих людей, загрузилась в один из припаркованных на моей территории джипов и повернула ключ в замке зажигания. На заднее сиденье мигом прыгнул неизвестно откуда появившийся Толян, а в кресло рядом со мной с шумом протиснулся Ленчик.

Да, не спорю, я всерьез была настроена разогнать этот никчемный пафосный зоопарк, но потом подумала и решила дать орангутангам еще один шанс. Не стоит считать меня доброй и великодушной, я просто привыкла ощущать за своей спиной этих олигофренов, к тому же, им очень здорово выносить мозги в то время, когда меня посещают припадки дурного настроения.

Че вы тут забыли? — нейтрально поинтересовалась я, мельком глянув в зеркало заднего вида и поймав «профессиональный» взгляд любезного Толяна.

Мы с тобой, Лера.

Сразу предупрежу — я направляюсь далеко не в увеселительное заведение, поэтому боюсь, что вам со мной будет скучно. Выметайтесь пока не поздно.

Мы приняли во внимание все, что ты нам сказала, — виновато пробасил Ленчик.

Ладно, черт с вами, поехали. Только чтоб я не слышала от вас ни звука!

Я громко включила музыку, записанную на вставленном в магнитолу диске, и выехала на дорогу. Понятия не имею, кто из ребят ездит на этом джипе, но музыкальные предпочтения у них… хм, явно уровня моего брата. Из магнитолы лились сплошные нецензурные выражения, которые небрежно отпускал какой-то рэпер под монотонное звучание «деловой» музыки. Я покосилась на Ленчика и Толяна — кажется, охранникам музончик пришелся по вкусу, вон как тащатся.

Дорога до резиденции Дениса заняла не так много времени прежде всего потому, что я, наплевав на собственные принципы, гнала по трассе как ненормальная. И эта дурацкая музыка… я никогда не была поклонницей подобного, но сейчас не могла не признать, что сидеть за рулем и слушать ЭТО было… не так уж плохо. К тому же, Ленчик и Толян состроили такие довольные физиономии, что я всю дорогу едва сдерживала смешки. В общем, все это в совокупности хоть немного разбавляло мою тревогу.

К Дену меня не пустили, хотя этого и следовало ожидать. Передо мной даже не открыли ворота — посредством видеокамеры я переговорила с кем-то из подручных Дена и узнала что братец куда-то смылся. Конечно, оставаться под массивными воротами и ждать не имело смысла, поэтому я все же приняла решение вернуться и созвониться с Денисом позже. К тому же, у меня еще оставались свои незаконченные дела.

До вечера я проторчала в одной из торговых точек, то и дело набирала номер Дена, слушала гудки, попеременно вслушивалась в отчеты персонала… Когда стало ясно, что сегодня работать уже невозможно, я свистнула Ленчику и Толяну, которые все это время с маетным видом подпирали стены, и отчалила на свою дачу.

Вечером я сидела в гостиной, смотрела какой-то на редкость глупый мексиканский сериал, даже не пытаясь вникнуть в суть происходящего на экране, то и дело набирала номер братца и злилась на его упрямое молчание. Где его носит, а? Да где угодно! Может, выколачивает из кого-то бабки, а может, развлекается с неугодными людьми… А может, находится в опасности?.. Глупость в чистом виде; уж я-то знаю, что к Денису не подобраться так просто даже какому-нибудь слишком подготовленному бойцу. И все же… Чувство тревоги по-прежнему не проходит.

Внезапно мне стало жарко, голова начала кружиться, а в глазах потемнело. Я смахнула с лица волосы, откинула голову на спинку дивана и, зажмурившись, посидела в таком положении. Головокружение не проходило, наоборот, стало сильнее. А комната словно в мгновение ока превратилась в парилку.

Черт, — пробормотала я, открывая глаза. — Что происходит?

Я поднялась, качнулась, но быстро схватилась рукой за подлокотник дивана, чтобы не упасть. Комната медленно затягивалась почти невидимым туманом, или это я теряю ориентацию в пространстве?.. Ноги подкашивались, но я, тем не менее, сделала несколько шагов по направлению к двери. Пол был ровным, но я споткнулась, сбилась с шага и, коротко вскрикнув, рухнула на мягкий ковер. Дыхание сбивалось; я схватила себя за горло, почувствовав резкий приступ удушья, и закашлялась. Как бы хреново мне не было, но я догадалась, что нельзя открывать дверь — тут-то мне и придет конец. Собравшись с силами, я поползла к окну, сбиваясь, падая, снова приподнимаясь, тяжело передвигая ногами и руками. Я подтягивала свое тело, опираясь на локти, при этом не переставала кашлять. Это был какой-то кошмар…

Наконец, я оказалась возле окна; теперь оставалось самое трудное — подняться и распахнуть створки. Глаза слезились, и это здорово мешало обзору, кроме того, жутко, просто невозможно захотелось спать. Я потерла ладонями лицо и, с силой схватившись за подоконник, потянулась наверх. Сил почти не было, однако жажда жизни горела во мне ярким пламенем, наверное, именно поэтому у меня получилось.

Я рванула ручку окна и едва не задохнулась от прилива свежего воздуха. Перевалившись через подоконник, я принялась жадно хватать ртом кислород, хрипела, почти задыхаясь. В горле пекло, но сонливость, тем не менее, начала понемногу отступать. Позади меня находилась смерть, впереди — свобода…

Даже не осознавая того, что делаю, я смело двинулась навстречу свежему ветру — через окно…

Этот чертов день начался так дерьмово, что Ден совсем не удивился возникшим вскорости проблемам. Но лучше по порядку.

Около шести утра головорез вместе с несколькими бойцами вернулся в особняк с очередной сходки, во время которой он подбил глаз одному зарвавшемуся козлу, хотя существовал с ним относительно мирно. Ну, парень был сам виноват, полез со своими спорами и нарвался на неприятности. Завершилось все нормально, вот только сам головорез валился с ног от усталости, и даже парочка выкуренных косяков не помогли отогнать приступ сонливости.

Оказавшись на своей территории, Ден вывалился из машины и потащился в особняк, отсыпаться. Спал он всего несколько часов и к десяти утра уже был на ногах, недовольный и злой на весь мир. Требовалось решить одно дельце, причем не ночью, как обычно, а именно при свете дневного солнца. Разумеется, дельце было связано с основной деятельностью головореза, но, как ни странно, обещало быть вполне мирным.

Итак, ровно в половину одиннадцатого Ден загрузился в свою тачку и, спустив стекло со своей стороны, помахал рукой парням. Как уже было сказано, головорез терпеть не мог «нянек», поэтому никогда не ездил с шофером или охранниками — считал все это лишним детским лепетом. Небезосновательно полагал, что в этом городе — его городе — ни одной шавке не придет в голову даже тявкнуть в эту сторону, не то что совершить нечто совсем уж… необдуманное.