День Суркова - Лебедев Александр - Страница 23

Глава 13

Когда Людмирский вернулся, то застал на столе записку такого содержания: "Спасибо за гостеприимство. Вернулся к себе. Будет время, заходи. Гоша. P.S. К тебе заходили из ЖЭКа, просили заплатить за свет и отремонтировать счетчик". Людмирский покрутил лист бумаги, недоуменно хмыкнул и подумал: "Вот же хлыст, может, когда захочет. Только при чем тут свет? Странно". В это же самое время Сурков искал губастую цыганку. Нашел он ее в ближайшем сумасшедшем доме, который скромно назывался "Психиатрическая больница номер восемь". Перепуганная женщина трясла губами, булькала, как русский самовар и ходила под себя, за что тут же получала взбучку от санитаров. Зрелище Суркова удручило. Ему стало жаль немолодую уже женщину, и, забрав ключи от своей квартиры, он отдал ей чупа-чупс , купленный в киоске. Спускаясь по лестнице, он на секунду задумался, увидев знакомое лицо. - Извините, - Сурков потянул за больничный халат молодой дуры. - Я пью и писаю, - уверенно ответила она. Сходство оказалось весьма условным. Еле уловимые черты перекосила ужасная гримаса, и, изрыгнув трехдневную отрыжку, дура убежала по коридору. - Ваша родственница? - спросил наблюдавший за этой сценой человек в белом халате. - Практически да, - согласился Сурков. - Ваша фамилия Тараканов? - Нет, это по другой линии. - Решили навестить племянницу? - Хотел забрать. - Вот как? - удивился доктор. - А вам известно, что это не дешевое удовольствие. И удовольствие ли? - Почему же не дешевое? - Необходимо оплатить пребывание вашей родственницы, а оно, как понимаете, стоит больших денег. - И сколько же мне придется платить? - Я вам этого не скажу, но если интересует, можете обратиться в попечительский совет. - А вы здесь давно работаете? - Давненько. - И при вас случались подобные случаи? - Было пару раз. - И во сколько это обходилось? - В пределах сотни тысяч. Суркову эта сумма ни о чем не говорила, но он удовлетворенно кивнул и, распрощавшись с доктором, отправился к себе домой. В подъезде он извлек из почтовых ящиков соседей свежие газеты и хотел было устроиться на диване, но, взглянув на беспорядок, принялся за уборку. Искоренив чужие вещи и запах, Сурков развернул передовицу и чуть не обомлел от обилия рекламы и всевозможных предложений. - Надо же, не соврал Людмирский, - произнес он. Во истину, судя по объявлениям, возможно было приобрести все. С трудом оторвавшись от рекламы, Сурков перешел к предложениям работы. Оказалось, что его специальность востребована и оплачивается значительно лучше, чем это было девять лет назад. Он подчеркнул пять заголовков и пододвинул телефон, который добродушная квартирантка оплатила и подключила. - Здравствуйте, я по объявлению. - По поводу работы? - осведомился приятный женский голос. - Да. - Кем вы работали? - Я - программист. - Опыт работы, образование. - Образование профильное, последние девять лет работал в Аду администратором. - В Аде работали? - удивились на том конце провода. - Да, - замялся Сурков, - так получилось. - Я и не знала, что они существуют. - Существуют, - уверил Сурков. Ему было и невдомек, что они со своей собеседницей говорили совершенно о разных вещах, и последняя имеет в виду фирму "Ада", в свое время нашумевшую и распавшуюся на дочерние предприятия. - С 1С работали? - Я работал с 1С-ад, - сказал Сурков. - Нам бы хотелось специалиста широкого профиля. У нас не только склад. А работаем мы в 1С - предприятие. Вы знакомы с этой программой? - К сожалению, нет. - Тогда вы нам не подходите. И в трубке раздались короткие гудки. - А я долго отсутствовал, - почесал подбородок Сурков. Он сделал еще несколько звонков, но везде ему вежливо отказывали. Так продолжалось до тех пор, пока Сурков не наткнулся на рекламное объявление Центра занятости. Под разрезанным натрое треугольником сулили все, что ему было необходимо. Не откладывая в долгий ящик, Сурков направился в ближайшее отделение, где заполнил кучу всевозможных анкет, справок и объяснений. Когда Сурков писал автобиографию и вплотную подошел к тому месту, где они с Людмирским познакомились с Эльзой, его нагло прервала озабоченная работница Центра. - Что вы здесь написали? - возмутилась она. - А что такого? - Тут про каких-то чертей. Вы что не в своем уме? - Ах, да, извините, - Сурков исправил свою оплошность, после чего его трудовой стаж сократился на девять лет. - Да, ну и резюме у меня получилось. Сурков перечитал его снова и остался собой не доволен. Размышляя над этим, он прислушался к разговору двух мужчин возле стенда. - У тебя права-то есть? - спросил один. - Да, конечно, я же водитель. - Тогда давай к нам, я тебя устрою. Три штуки будешь получать, для начала хватит. - А воровать-то можно? - У-у, - мужчина махнул рукой, показывая полный порядок. - Согласен. - Извините, - обратился к ним Сурков. - Я здесь человек новый и очень долго отсутствовал. - Еврей, что ли? - Почему? - не понял Сурков. - На родину уезжал? - Нет, спал. Мужики переглянулись. - Чего тебе? - Да хотел узнать, как лучше вот это заполнить, - Сурков показал на стопку бумаг. - Справку с предыдущего места работы принес? - спросил тот, что обещал устроить товарища. - Нет. - За штуку напечатаю тебе справку. - Зачем? - Будешь получать пособие, чудак. - И сколько? - Три месяца семьдесят процентов, еще три - половину, а там по нисходящей. - Так ведь я спал. - И сколько? - Девять лет. - Никто такого соню на работу не возьмет, - объявил второй. - Это точно, - подтвердил первый. - Что же мне делать? - Радуйся, будешь отмечаться два раза в месяц, пособие получать, и никто тебя не захочет на работу брать. Так сейчас полстраны живет. - Но я наоборот хотел устроиться. - У-у, парень, это ты не по адресу. - Разве это не Центр занятости? - Именно, и здесь тебе никто хорошую работу не предложит. - Почему? - Никто не знает, - развел руками мужик. - Иди-ка ты лучше в кадровое агентство. И, действительно, очень скоро Суркову предложили съездить в Башкирию, где освободилось место программиста. Он не имел права отказаться, так как удаленность места работы не являлась уважительной причиной для отказа. Используя реактивный самолет, Сурков легко мог покрывать расстояние до Уфы за два часа. Чтобы сэкономить деньги, Сурков решил туда позвонить. Оказалось, что место занято три года назад. Однако, когда он сообщил это своему куратору, последний пришел в бешенство. - Надо лично являться на собеседование, а не искать отговорки, - кричал тот. - Зачем же ехать, если место занято? - Таков порядок. - Знаете, что? - не выдержал Сурков. - Идите вы все... Он порвал на мелкие кусочки свою анкету и, разыскав адрес кадрового агентства, направился туда. На пороге его встретила улыбающаяся симпатичная брюнетка, не предупредившая, однако, что визит к ней стоит, как к хорошей проститутке. За анкеты, хранение и размещение информации агентство брало определенную мзду. У Суркова этих денег не имелось. Пообещав вернуть долг с первой зарплаты, Сурков убедил девушку, что является уникальным специалистом. Он заполнил профессиональную анкету, отмечая положительные позиции. В графе стажа указал немыслимое для себя число, а дополнительных данных написал ровно столько, сколько позволило свободное место. К большой неожиданности для себя, Сурков обнаружил, что его коллеги очень быстро осваивают бухгалтерский учет. Программисты уже сравнялись с главными бухгалтерами по уровню заработной платы и старательно отвоевывали позиции. Объяснялось это возросшим за последние годы уровнем автоматизации. Бухгалтер, имеющий компьютер, мог обслуживать втрое больше рабочих мест, что приводило к динамичности учета. Сам учет значительно усложнился, обрабатывать информацию вручную становилось просто невозможным. Бухгалтера же являлись консерваторами, категорически не хотели изучать компьютер и программы, в результате чего возник некий суррогатный симбиоз из программиста и бухгалтера. Причем, последние стали заложниками первых, так как сами по себе ничего не представляли. Прождав две недели и не получив никаких предложений, Сурков направился к Людмирскому. - Лешка, дай денег. - Опять? - удивился Людмирский. - Нет. На работу устроиться не могу, верну с первой зарплаты. - И сколько тебе надо? - Тысяч сто. - Ну и аппетиты у тебя. А отдавать чем будешь? - Найду. - Знаешь, Гоша. Я ведь тебе должен. Ты в прошлый раз моих кредиторов разогнал. Но сто тысяч это немного больше, чем ты думаешь, поэтому возьми червонец. Если транжирить не будешь, на три месяца тебе хватит, а там осмотришься, найдешь работу... Спорить с Людмирским оказалось совершенно бесполезно. Сурков ехал в трамвае, разглядывая рекламу страховой компании, когда ему в голову пришла очевидная мысль. Он вернулся к себе и, перевернув все вверх дном, обнаружил девять пожелтевших страховых полисов. Сурков тут же позвонил по указанным в них телефонам и обнаружил, что ни одна страховая компания не пережила то ли черный вторник, то ли черный четверг. Правда, в одном месте заинтересовались его полисом и попросили принести. По указанному адресу находилось шикарное, по меркам Суркова, здание. Многочисленный штат и армия офисной техники не оставляли сомнений, что фирма солидная и ерундой не занимается. Однако в отделе рекламы, куда его попросили прийти, находились совершенно сумасшедшие сотрудники. Сурков сразу увидел выпиравшую из тела душу, причем в тех местах, где этого быть не должно. "У одного шизофрения, у второго - паранойя", - определил Сурков. Но дело обстояло еще хуже. У сотрудников явно шло обострение. Они нервно смеялись, курили набитые зеленой травой папиросы и пили чай со странным запахом и цветом. - Вы господин Сурков? - спросил тот, что был значительно выше. - Я, так точно. - Очень хорошо. Сотрудник внимательно осмотрел Суркова и недовольно цокнул. - А что же вы такой загорелый, словно с юга приехали? - Это не загар, - ответил Сурков. - Это побочный эффект от витаминов. А если честно... - Не надо честно, - сообщил сотрудник. - Мы не в суде, поэтому забудьте все, что произошло на самом деле. - Я, собственно, хотел получить деньги. - Деньги, деньги, - вздохнул маленький сотрудник. - Не в деньгах счастье, - сказал тот, что выше ростом. - Я знаю и тем не менее. - Вот что, дорогой господин Сурков, это ведь вы проспали девять лет летаргическим сном? - Разумеется, я. - И это вы выиграли в Национальной лотерее? - Если честно... - Не надо, не надо. Об этом уже забыли, а вот про ваше пробуждение еще помнят. И, если вы получите от нашей компании страховую премию - это не повредит ни вам, ни нам. - Но я не страховался в вашей компании. - Это не важно. Вы думаете, кто-нибудь помнит, что было девять лет назад? - Как же мы это оформим? - Это уже наша забота. От вас понадобится только страховой полис. Сурков веером развернул разномастные бумажки. - Вот этот возьму. Как считаете, коллега? Второй сотрудник довольно кивнул. - Если вымочить его в хлорэтилендицетилене, можно впечатать, что угодно. - На том и порешим. Заменив знак доллара маленькой "р" и впечатав собственное название, страховщики сфотографировали довольного Суркова. По такому случаю, он надел свой смокинг и даже расписался кровью в приходном кассовом ордере. Страховую премию в размере ста тысяч Сурков должен был получить через неделю и по другому адресу. Оказалось, что подобная процедура происходит на овощной базе между двух складов с капустой и картошкой. Почему это было именно так, Сурков мог только догадываться. В конце концов, он решил, будто страховщики боятся вооруженных нападений, а на овощной базе можно спрятать целый батальон охраны. Покончив с финансовым вопросом, Сурков занялся беготней по попечительским советам, разрешительным комитетам, главным врачам и сестрам хозяйкам. Процедура эта оказалась очень схожей с теми, что происходили в Аду. Везде его просили подождать и обещали перезвонить, но слов своих не держали. Устав от бесконечного высиживания в очередях и доказывания, что он не лошадь, Сурков отделился от тела и в течение ночи навестил бюрократов, так или иначе заинтересованных в деле. Не успел он вернуться в тело и полностью прийти в себя, как услышал барабанную дробь в дверь. Кто-то напрочь игнорировал звонок. Поразмыслив и решив, что это может быть только псих, Сурков осторожно открыл дверь. На пороге в сопровождении пары санитаров стояла Эльза, упакованная в усмирительную рубашку. Она лихо надувала пузыри и мычала что-то невнятное. - Вы Сурков? - спросил один санитар. - Да, - согласился Сурков. - Эльзу Аппетитовну заказывали? - Заказывал. - Получите и распишитесь, - санитар протянул грубый бланк накладной, где значилось: "Дура средних лет, безобразная очень, штук одна. Усмирительная рубашка капроновая, прочная, штук одна. Справка светло-желтая, штук одна". - Здесь расписаться? - спросил Сурков, показывая на графу "получатель". - Здесь, здесь, - санитар принял из рук Суркова бланк накладной. - Лучше ее не развязывать, если будет кричать, дайте жвачку. Сурков не внял советам санитара и тут же освободил Эльзу, за что поплатился разбитыми тарелками, порванными книгами и сломанной мебелью. Сурков терпеливо ждал, пока сумасшедшее создание доломает стулья, но от звона разбитого стекла стал раздражаться. Он всего на минуту отвлекся, и Эльза нашла спичечный коробок. В следующую секунду запылали шторы. Пока Сурков занимался возгоранием, сумасшедшая пустила по коридору воду. Вернее, воду он открыл сам, Эльза всего лишь перенесла душ из ванной в коридор. Много воды не вытекло, но соседи снизу успели заметить, что на них капает. Пока Сурков общался с ними, Эльза замкнула электропроводку. Она оторвала ручки у кухонного шкафа, потеряла ключи, тщательно перемешала соль и сахар, изучила содержимое мусорного ведра, нарисовала на обоях Бородинское сражение и выдавила зубную пасту. Стиральный порошок она высыпала в унитаз, шампунем развела растительное масло, а куриные яйца разбила в ботинки. Тут она сообразила, что уже давно проглотила жвачку и стала кричать, заглушая подъезжавшие пожарные машины. Сурков понял, что долго этого не выдержит, поэтому попытался одеть Эльзу в усмирительную рубашку и сходить за жвачкой. Оказалось, что это совсем не просто. В одиночку он не мог справиться с девушкой, которая хотя и была меньше ростом, обладала невероятным проворством и ловкостью. Так, поборовшись с ней около семнадцати раундов, Сурков окончательно выдохся и решил взять ее с собой. Оставлять сумасшедшую в разрушенной квартире он не решился, поэтому взял за руку растрепанное создание в ночной рубашке и потащил к ближайшему киоску. Прохожие на Суркова никакого внимания не обращали. Они ждали, пока парочка удалится на безопасное расстояние, и уж затем крутили головами и живо обсуждали происходящее. Обсуждать было что. Эльза вела себя как заправский хулиган: приставала к мужчинам, обзывала женщин, царапала и кусала Суркова и пыталась унести все, что могло сдвинуться с места. Уходить от киоска, где было множество разноцветных конфет, Эльза не хотела. Через два часа уговоров она согласилась на сделку и, получив полкило карамелек Бон Пари, вернулась довольная и полная надежд. К трем часам ночи конфеты кончились. Суркову снился Ад, и поэтому он не сильно удивился, увидев пылающее одеяло. Оказалось, что Эльза снова нашла спички. Спать она совершенно не хотела и развлекалась, не зная устали. Через двое суток Сурков понял, что последняя капля уже давно переполнила чашу терпения. Ему очень не хотелось сковывать движения Эльзы, но другого выхода не было, и, соблазнив девушку кусочком сыра, он все-таки застегнул рубашку. Как ни странно, но Эльза это восприняла спокойно. Она не могла делать выводы, и сколько Сурков не пытался, он не смог объяснить ей, почему ее постоянно одевают в мешок. Сурков убрался в квартире, выбросил поломанную мебель, привел в более или менее приличное состояние кухню и приступил к первому за последние дни приготовлению пищи. Эльзе очень понравилось, как шипит масло, шинкуются овощи, и кипит чай. Она с восторгом наблюдала за приготовлением салата, и Сурков решил, что можно доверить это дело ей. Ошибка стоила ему разлитыми продуктами, пропавшим ужином и порезанным пальчиком. Увидев алую каплю на безымянном пальце, Эльза горько заплакала, забралась под кровать и сорок часов отказывалась выходить. Когда она пришла в некоторое согласие с реальностью, Сурков установил аквариум, который успел наполнить водой и рыбками. Зная предыдущие проделки Эльзы, это было совершенно глупо. Но Сурков верил, и его надежды неожиданно оправдались. Эльза сумасшедшими глазами пожирала замысловатый полет гупешек. Так продолжалось около трех дней, на четвертые сутки она их съела. Очевидно, что девушка проголодалась, но Сурков это заметил, только когда обнаружил пустой аквариум. Больше всего его удивило, что Эльза его не разлила. Она всегда поступала неординарно, и Суркову так и не удалось предусмотреть или понять ход ее мыслей. Единственное, что радовало Эльзу с завидным постоянством, были мыльные пузыри. Она приходила в полный восторг, заливалась серебряным смехом и подетски кружилась вокруг переливающихся радужных сфер. После очередного мыльного сеанса Сурков украдкой смахнул скупую мужскую слезу и вызвал сиделку, которая должна была развлекать Эльзу в его отсутствие. Газеты пестрили подобными предложениями, поэтому поисками заниматься не пришлось. Однако явившаяся симпатичная особа больше походила на ковбоя. Даже сапоги у нее были со шпорами, что ее, впрочем, нисколько не смущало. Вообще, она не была стеснительным работником, потому что переодевалась при Суркове несколько раз. В ее гардеробе нашелся костюм полицейского, медсестры, и даже рокера мотоциклиста. Последний понравился Эльзе больше других. Блестящие кнопочки и кожаные застежки надолго привлекали ее внимание, а когда сиделка достала хлопающий кожаный хлыст, она совершенно обо всем забыла. Стоили услуги сиделки дорого, но, узнав, что развлекать придется девушку и при этом не запрещается приводить подруг, она сделала щедрую скидку. Сам же Сурков стал посещать городское кладбище. Делал он это преимущественно ночью, за что приобрел дурную репутацию среди сторожей. Последние боялись ходить к могилам, а когда Сурков расспрашивал, есть ли здесь нечисть, совершенно пугались, напивались у себя в строительном вагончике и не выходили на воздух, даже если их тошнило. Сурков рыскал по аллеям и склепам, звал лукавого и богохульствовал, однако это мало помогало. Он оброс, стал пить горькую, и вдовы, посещавшие кладбище, принимали его за местного бомжа. Однажды Сурков так набрался, что заснул в свежевырытой могиле. Неизвестно, сколько он спал, однако проснулся оттого, что кто-то наступил ему на ногу. - Черт! - вырвалось у Суркова. - Да, - сказало существо, причинившее неудобство. Сурков со сна потер глаза и различил силуэт человека, пытавшегося выбраться из могилы. - Стой! - закричал Сурков. Но существо уже припустило по стене, используя в качестве поддержки идущий от поясницы хвост. - Стой! - повторил Сурков. - Подожди! Черт, слышишь меня? Это я, Сурков. Черт, по всей видимости, облаченный в сухой защитный скафандр, пытался включить турбонадув хвоста. Хвост не запускался. Схватив за него, Сурков потянул черта к себе. - Попался, - радостно заорал Сурков, но в следующую секунду получил двумя отростками коротковолновых антенн. Черт ударил его совершенно нечестно, исподтишка. К тому же антенны были предательски заточены. Сурков почувствовал острую боль, но черта не отпустил, что сделал совершенно правильно, потому что последний выбралсятаки из могилы и пустился наутек. Сурков буквально вылетел из ямы и, к своему неудовольствию, вынужден был перебирать ногами, чтобы не упасть лицом в грязь или, чего хуже, в асфальт. Шел третий час ночи, когда проезжавшие мимо кладбища ГАИшники, увидели несущегося на всех парах черта, сдерживаемого Сурковым, который пытался вскочить ему на плечи. В конце концов, ему это удалось. Сурков таки оседлал черта, и в этот момент хвост включился, встал в позицию отрыва и поднял Суркова и несущее его существо. ГАИшники немедленно сообщили всем постам об увиденном, где их, конечно же, пожалели, но обвинять ни в чем не стали, потому что сами допивались до чертиков. А тем временем Сурков обнял черта двумя руками, и пока тот набирал высоту, вступил в переговоры: - Послушай меня, родной, - кричал на ухо Сурков. - Я понимаю, ты сейчас напуган, поэтому не спеши с ответом. Меня зовут Сурков, я грешник. Варился сначала на трехсотом уровне, потом на тридцать втором. Я обслуживал Дьяволнет. Слышишь меня? Черт делал вид, что не слышит и, сделав пару "бочек" и "колокол", ушел на "боевой разворот". - Ну ладно. Ты мне не веришь, думаешь, я книг начитался, но я тебя ждал. Знал, что рано или поздно ты за мусором вылезешь, будешь всякую дрянь собирать, вроде недоеденных чипсов или сухарей, а потом их обменяешь на нижние уровни, а там эта гадость на вес драгоценных металлов, и чем ниже, тем дороже. - Что тебе надо? - наконец произнес первую фразу черт. - Это деловой разговор, это уже лучше. Мне нужна сыворотка от шизофрении. Черт попал в воздушную яму, и Суркова сильно тряхнуло. Корпус черта задрался кверху, хвост вышел за критический угол атаки, что привело к сильной турбулентности. Сурков ощущал себя мальчишкой, которого посадили на оглоблю, его немилосердно подбрасывало, и, в конце концов, он заметил, что черт сваливается в штопор. В голове Суркова завертелось, темная клякса земли смазалась в бесформенное пятно, звезды превратились в голубые трассеры, а его самого вжало в черта так, что пошевелить ни рукой, ни ногой стало невозможно. Неуправляемое падение черта не могло продолжаться долго. Через несколько секунд его тело неминуемо должно было встретиться с землей, что обязательно привело бы к разрушению Суркова и гибели воздушного судна в виде черта лысого. С большим трудом Суркову удалось перевести падение в пике. Для этого он использовал свою куртку как парашютирующую поверхность. Сурков обнял обеими ногами тело черта и стал распахивать куртку, пока она не наполнилась воздухом и не стала тормозить. Сделав полубочку и оказавшись снизу, Сурков перевел черта в вертикальное падение. При этом он разогнал скорость близкую к посадочной. Этого хватило, чтобы рули стали снова эффективными, однако черт то ли не контролировал полет, то ли на самом деле желал превратиться в лепешку, а признаков смерти не подавал. Перегрузки кончились, поэтому Сурков дотянулся до тримера руля высоты и подтянул его так, чтобы выровнять черта в горизонтальный полет. Сделал он это вовремя, так как до земли оставалось совсем немного, и Сурков уже стал различать отдельные предметы. Черт, по всей вероятности, стоял на автопилоте, как только он перешел в бреющий полет, то набрал крейсерскую скорость. Дважды уйдя на разворот, он выровнял курс и сел на небольшую теннисную площадку. Шасси выпустить черт не успел. Пару раз, зацепив грунт копытами, он хлопнулся на брюхо, даже не выбросив тормозной парашют. Суркову чертовски повезло, потому что с площадки забыли убрать сетку, и, сделав пару кувырков по гаревой крошке, он влип в нее, словно большая рыба, попавшая в бредень. - Сдурел!? - закричал Сурков, подходя к черту. - Убить меня хочешь? Черт ничего не отвечал, он мирно лежал, обводя мутным взглядом площадку, и плохо понимал, что произошло. Сурков поднял его и только теперь увидел, что бедняга сломал хвост. - Попадет тебе, - сочувственно сказал Сурков. - А-а, - равнодушно махнул рукой черт. - Будешь со мной работать? - Я должен подумать, - ответил черт, но Сурков понял, что тот тянет время и не собирается рисковать из-за ерунды и лишаться звания. - Мне нужна всего одна ампула. - Думаете, ее просто достать? - Непросто, - согласился Сурков. - Но я могу обеспечить тебя на сотни, тысячу лет вперед. - А Денди достанешь? - Смогу, - уверенно сказал Сурков, хотя понятия не имел, что это такое. - Я попробую. - Никаких "пробую", - отрезал Сурков. - Через неделю я жду твои условия: что ты хочешь за ампулу, когда и где состоится обмен. Встретимся возле могилы в три часа ночи, идет? - Идет, - сказал черт. Но Сурков почувствовал, что черт труслив, не способен на адские подвиги и, скорее всего, от встречи уклонится.