Говори со мной по-итальянски (СИ) - Тонян Лаура - Страница 48

— А ты как считаешь, дорогая? — вдруг голос отца врывается в мое сознание, и я вздрагиваю от понимания, что не слушала его уже несколько минут.

— Прости… — коснувшись ладонью лба, я легко морщу носом. — Пап, я отвлеклась.

Он тепло улыбается мне, расчесывая мокрые волосы щеткой.

Стоя в дверях своей спальни, долго меня рассматривает.

— Как же ты выросла, Ева. — Вздохнув, продолжает: — То есть, постоянные хлопоты, дела, работа — даже не замечаешь, как растут дети.

Оставив щетку на тумбе, он подходит к столу, садится за него, а когда я становлюсь позади и обнимаю отца за шею, он кладет свои теплые ладони на мои руки. Привычный цитрусовый запах шампуня приятно покалывает ноздри.

— Приятного аппетита, — говорю я папе, присаживаясь на соседний стул.

Я наливаю ему заваренный чай из стеклянного чайника, и отец отпивает немного, прежде чем вдохнуть ароматы еды, разложенной перед ним.

Чудесный вечер.

Я не позавтракала, потому что Пьетра обещала заехать за мной и отвезти поесть куда-нибудь перед занятиями. А булочная, расположенная неподалеку от нашего дома, уже начала работу, и запахи, исходящие от нее, совсем сводят с ума.

Я смотрю на наручные часы, подаренные отцом: Пьетра должна была приехать пятнадцать минут назад, но ее все нет.

Возможно, нужно было воспользоваться предложением папы и поехать с ним на такси. Он бы довез меня до университета, и только потом поехал на работу, но я решила дожидаться подругу. И как назло, ее телефон не отвечает. Мимо проходящие соседи здороваются со мной и интересуются, как жизнь. Расспрашивают про отца и мою учебу, и я даже не удивляюсь, что им так много о нас известно.

Сплетни в любом районе Рима и в любом городе Италии разлетаются быстрее, чем птицы перед холодами. Мы бы еще поговорили, я уверена, но на улицу внезапно со скоростью въезжает черный «Лексус», распугивая прохожих. И моих соседей, в том числе. Я знаю, разумеется, чья это машина.

Проблема в том, что когда водитель обратится ко мне, люди, живущие со мной в одном доме, пустят слух о нашем с Лукасом романе. Что за ужасное начало дня?! К счастью, они прощаются со мной, продолжая оборачиваться и негодовать на появившуюся буквально неоткуда тачку, пока не заходят в подъезд. И когда дверь за ними блокируется на замок, я вздыхаю с облегчением, готовая к новой схватке с Блэнкеншипом.

— Ты бы хоть ответила! — Парень выходит из машины и сыплет возмущениями тут же.

Он взмахивает руками, полный бунта и недовольства.

— Я, вообще-то, ответила, — щетинюсь я, вспоминая вчерашнее последнее смс-сообщение от Лукаса, на которое я решила не молчать.

Блэнкеншип хмыкает.

— Да, и назвала меня безумцем. Забавно.

— А мне совсем не кажется забавным, что ты уже который раз за неделю попадаешься на моем пути вне универа.

Он играет желваками и прячет свои широкие, мощные ладони в карманах короткой ветровки. Его стильные светло синие джинсы достаточно узкие, и нехотя я опускаю взгляд на длинные стройные ноги Лукаса, которые обтягивает ткань брюк. Он красив. Я никогда с этим не спорила.

— У тебя есть время, чтобы передумать. Для этого я сюда и приехал.

Ева

Хм… Я не собиралась менять своего решения.

— Прости, — сказав это, снова смотрю на циферблат часов, — я жду Пьетру. Может быть, в следующий раз я захочу сесть к тебе в машину и поехать навстречу с твоими друзьями… — Кривлю рот в задумчивости и закатываю кверху глаза. — Хотя знаешь, нет… Этого никогда не случится.

Лукас подходит ближе. Да, он чуть злится, но мне, на самом деле, плевать, поэтому пускай оставит меня в покое со своими двусмысленными предложениями. Я заставляю себя выстоять каждый его шаг вперед и не отхожу назад, даже когда мне этого очень хочется. Не хочу, чтобы ему думалось, что испугал меня. Ни за что.

— Послушай, я рассказал все Маркусу и Дейлу. Давай вместе обсудим это и…

Не даю Лукасу договорить и отвожу от него взгляд.

— Замолчи, пожалуйста. Неужели ты сам не понимаешь, что несешь бред? Я не хочу общаться ни с тобой, ни с твоими паршивыми друзьями. Развлекайся с ними сам. А то, что ты им, наконец, открылся, — говорю это и поворачиваюсь, чтобы идти по улице вниз, — это хорошо. Молодец!

Вскинув два больших пальца вверх, я смотрю на Лукаса в полуобороте, а потом и вовсе удаляюсь от него, не став больше ждать Пьетру. Я достаю из сумки телефон, вновь набрав ее номер, но в очередной раз включается автоответчик.

— Надеюсь, у тебя все хорошо? — говорю в трубку после звукового сигнала. — Я поеду на метро, не переживай за меня.

Встретимся в универе. Целую.

Я слышу шаги за спиной, чувствую, что это его шаги. А потом он хватает меня за рукав темно-бежевого пальто. Только сейчас, вновь на него взглянув, я замечаю под ветровкой черный свитшот с космическим принтом. Капюшон в цвет кофты переброшен через задний воротник куртки. Почему-то такие мелочи, как одежда на нем и маленькая мушка под левым глазом мною обдумываются. Почему это имеет для меня значение? В глубине души я не хочу, чтобы он переставал идти за мной, но не готова никуда с ним ехать. Хотя я знаю, я точно знаю, что Лукас больше не причинит мне вреда.

— И чего ты такая упрямая? — произносит Блэнкеншип по-итальянски.

И я ловлю себя на мысли, что мне безумно нравится, когда он разговаривает на этом языке. Со мной.

— Просто оставь меня в покое и живи своей жизнью, Лукас.

Он продолжает меня держать, только теперь обхватывает локоть ладонью, поскольку я собиралась отойти от него.

— А если я не могу? — тяжело сглотнув, говорит парень.

Он вгоняет меня в краску таким вопросом. Какое-то время мне удается смотреть по сторонам, но все равно потом я снова возвращаюсь глазами к Лукасу. Он выглядит обеспокоенным, дышит неровно, ожидая, что я ему скажу. Но я продолжаю упорно молчать, однако единственное, что мне хочется сделать в это мгновение — это сбежать отсюда. Ноги, будто приросли к земле, черт бы их побрал.

— Слушай, я не забыла о том, в чем ты мне признался тогда, в машине…

— Ты думала об этом? — На этот раз Блэнкеншип берется перебить меня.

Наконец, парень отпускает мой локоть, но я заставляю себя стоять на месте и ответить на его вопрос без заиканий. Без волнения в голосе. Это будет очень тяжело.

— Иногда я раздумываю над этим, — кажется, я говорю уверенно, — и мне это совсем не нравится. Ты знаешь, что ничего не будет. Никогда. И не стоит пытаться что-либо изменить. Ладно? Мы после моих слов долго ещё удерживаем взгляды друг на друге. Глаза у Лукаса, как всегда, поражают меня своей красотой: голубые и ясные, подобно римскому небу в жаркий летний день. Парень наклоняется ко мне медленно. Я понимаю, что он собирается сделать, но не предпринимаю попытку отстраниться. Потому что сама не хочу, и не могу больше противостоять своему желанию. Много ли на свете девушек, влюбляющихся в тех парней, которые обижали их?

Или продолжают обижать? Мой тиран из прошлого сначала легко, почти безмятежно касается своими пухлыми губами моих губ, а потом властно кладет ладонь на заднюю часть моей шеи, притягивая ближе, углубляя наш неожиданный поцелуй.

Поцелуй, который заставляет меня задышать чаще. Я ощущаю, как мои колени подкашиваются, когда Лукас обхватывает рукой мою талию, не оставляя между нами свободного пространства. И как ни странно, я отвечаю ему. Мне нравится каждое движение его губ, его объятия.

Я вздыхаю, тем самым приоткрывая рот. Язык Лукаса мгновенно оказывается внутри, лаская небо. Эти касания настолько нежные и страстные одновременно, что, кажется, в моих легких не хватает воздуха.

— Ладно, — шепчет парень ответ на мой последний вопрос.

Слово буквально скатывается с его языка. Я подаюсь вперед, ловлю губами, сплетая язык Блэнкеншипа со своим. Он создает нечто нереальное в моей голове, в моем теле. Именитые бабочки в животе зарождаются, одна за другой. Это невероятное чувство, из-за которого я просто не замечаю никого и ничего вокруг. Лукас по-доброму усмехается, когда я сама принимаюсь усиливать поцелуй. Он становится не на шутку настойчивым. Руки парня спускаются ниже, и он тверже прижимает меня к своему телу.