Говори со мной по-итальянски (СИ) - Тонян Лаура - Страница 45

Алистер вздрагивает, поскольку я высовываю из кармана одну руку. Трус, наверное, подумал, что я вновь собираюсь его бить, но я лишь кладу ладонь на капот рядом с его головой и наклоняюсь ниже. Очень низко. Чтобы козел хорошо меня слышал.

— Или нет.

Сказав это, я выпрямляюсь и отхожу на шаг. Мы ещё некоторое время смотрим друг другу в глаза, а потом черная железная дверь рядом расположенного здания открывается.

Пояснения к главе

[1]— столица Индии.

[2] — известный итальянский журнал для женщин о моде, путешествиях, вкусных рецептах, детях, красоте, здоровье, отношениях и другое.

Лукас

Оттуда выходит высокий рыжий парень, похожий на англичанина. Он с недовольством смотрит на машину Алистера и его на ней. Безрадостно осматривает всех нас, пропуская из помещения мужчин и женщин. До меня не сразу доходит, что это черный выход кафе «Каролла». Меньше чем через минуту в темноте улицы оказываются официантки. Две незнакомые мне девушки и Ева. Она моментально находит взглядом меня, а потом ее внимание перемещается на Алистера, распростершегося на капоте спортивного автомобиля. Наверное, ее милая головка быстро схватывает детали нашего с ним конфликта, и именно поэтому она, поправив ремень сумки на плече, буквально подлетает к нам.

Но ее негодование направлено, разумеется, на меня, словно я виноват во всех бедах.

— Что вы здесь делаете? — раздраженно спрашивает Ева, посмотрев сначала на меня, а потом обернувшись к Алистеру.

Он присел на капоте. Одной ладонью потирая подбородок, другую он вскинул в воздухе и затем вновь опустил на бедро.

— Я приехал за тобой, хотел отвезти тебя домой.

Только Ева сдерживает меня от того, чтобы я не врезал ему снова. Протянув к нему свою руку, я с возмущением гляжу на придурка.

— Серьезно? Приехал вместе со своей шайкой и хотел посадить ее к себе в машину вместе с ними? — Пальцем я указываю на каждого из его банды.

Тут Алистер выходит из себя. Он бы пошел на меня, но Ева перекрыла и ему дорогу, положив ладонь на его грудь. Меня это возмущает. Меня от этого тошнит!

— А ты чем лучше? — кричит он, не щадя голоса. — Разве ты приехал один?

— Я не собирался просить Еву сесть в мою машину!

Маркус вмешивается, откашлявшись в кулак:

— Мою машину.

Мы бросаем на него недовольные взгляды, и я чувствую, что все взвинчены, только насчет Алистера я не беспокоюсь.

— Давай, — говорю я, убираю руку Евы от него и толкая парня к спортивной тачке. — Давай. Садись в свое авто и проваливай отсюда.

Шеридан пытается скинуть мои ладони с себя, но я схватился за него крепко и так просто сдаваться не собираюсь.

Ему не нравится, что я приказываю ему, поэтому Алистер замахивается, чтобы наградить мое лицо своим кулаком, однако мне удается увернуться. В ответ я толкаю его сильнее.

Так, что он вновь целуется с капотом. Но в этот раз он не терпит подобного унижения. И я знаю, почему: не хочет казаться перед Евой слабаком. Поднявшись, со звериным рыком бросается на меня и поваливает на землю. Окружающие нас прохожие с криками отбегают назад. Снизу мне видно, как рыжий парень, что работает вместе с Евой, пытается разнять нас, снять с меня Алистера. Только все тщетно. Дейл и Маркус знают, что делают: они не позволяют ни друзьям Алистера, никому другому вмешиваться. Им приходится стоять в стороне и видеть, как я переворачиваю нас с Шериданом так, что оказываюсь сверху и наношу несколько мощных ударов ему под ребра и два по лицу. Вскоре у парня под левым глазом и на скуле расцветут синяки, но он и не думает защищаться. С чего бы?

Поначалу я не понимаю, что происходит, ведь он в сознании, но, заметив коварную ухмылку чертового ирландского сопляка, ко мне пришло озарение: этот мерзавец просто хочет, чтобы Ева его пожалела. Он хочет быть «хорошим» в нашей битве. Хочет быть тем, кого жалеют и помогают обработать раны.

— Защищайся! — рычу я на него и, схватив, за воротник куртки встряхиваю.

Его голова свободно касается земли, козел просто кашляет, отвернувшись от меня, и сплевывает кровь. Из его долбанной машины гремит композиция группы Pаnic! At thе Discо. Слова известной песни прямо в этот момент, когда Ева, как и планировал Алистер, пытается оттащить меня от него, проникают глубоко в мое сознание. Этот трек сейчас, как нельзя, кстати.

«Оставь притворство, Откажись от всех своих суждений Ради девушки, которую любишь, Девушки, которую ненавидишь. Настойчивые отмазы — Что? Это делает тебя богом В глазах девушки, которую любишь, Девушки, которую ненавидишь?»[1]

— Оставь его, Лукас. Оставь! — Как бы Маркус не просил Еву угомониться, она все равно готова выцарапать глаза и ему, и мне, но спасти своего дорогого Алистера. — Не трогай меня! — кричит она Марку.

Я смотрю, как она отшатывается от него, защищая себя невольно руками. Каждый раз, когда Ева так делает, я чувствую свою ответственность. Я должен с этим как-то жить. Когда узнал правду от нее, все стало намного хуже, но и быть в неведении, за что она так не любит меня, я не мог.

— Ты в порядке? — Мадэри тот час же бросается к Шеридану, когда я встаю и отдаляюсь от него.

Люди Алистера играют желваками, не по-доброму на меня смотря, но мне плевать. Я выхватываю у Дейла флягу и допиваю все из нее сам, не отрывая от «собак» Шеридана взгляд. Поочередно исследуя рожу каждого из троих. Сволочи!

— Я нормально-нормально…, — держась за живот, хрипит Алистер.

Мне тошно от всей этой картины.

Когда Ева касается его там, где лежит рука Шеридана, он вздрагивает.

— О, Боже… Похоже, у тебя сломаны ребра…

Ее осуждающий взгляд, конечно, прилетает ко мне. И я выдерживаю его, помахав ей ладонью и даже улыбнувшись.

Бесит, что она так печется о нем, но могу ли я заставить ее не делать этого, ведь я сам перед нею сильно виноват? Черт возьми. Пора уже, блин, рассказать все Маркусу и Дейлу!

Ева поднимается, разговаривает с девушками, что вместе с нею вышли из кофейни и с рыжим парнем. Они все немного шокированы, а «англичанин» набирает какой-то номер на сотовом. Я шагаю к ним и выхватываю из его рук телефон.

— Эй! — он и Ева возмущены моим действием и произносят это в унисон.

— Никакой полиции, — объясняю я.

К счастью, друзья Шеридана и он сам, который уже поднялся с земли, на моей стороне.

— Да-да, — наперебой говорят «собаки», — полицию в это втягивать нельзя.

Все другие очевидцы сбежали с переулка, когда началась драка, но я все же надеюсь, что никто не снял видео, как это все происходило. А, если совсем откровенно, я очень сомневаюсь, что какие-то малолетки не стали бы снимать из-за угла, увидев бы подобное. Просто забавы ради. Надеюсь только, наши лица плохо видны из-за полутьмы вокруг.

— Билли, ты можешь ехать домой, — обращается заботливо Ева к веснушчатому «англичанину». — И вы, девочки, тоже.

— Да, вам лучше уйти отсюда, — отзывается Билли, посмотрев на официанток. — А я останусь с Евой.

Он мило улыбается ей, и девушка отвечает ему тем же. Так нежно, как никогда не улыбнется мне.

Она запахивает сильнее полы пальто, закутывается в шарф на шее. На ее красивом лице отображается беспокойство. Мне жаль, что я вновь подкинул ей хлопот. Я не хотел. Но если бы Алистер не…

— Лукас, когда ты перестанешь вести себя, как ребенок? — не успел я уйти в свои мысли, как Ева возникла передо мной.

Время от времени девушка оглядывается на Алистера. Его люди помогают ему смыть кровь с лица и усаживают в машину на заднее сидение.

— Тебе нравится быть насильником? Ты, словно тот же подросток, как и тогда…, — ей не стоит договаривать, чтобы я понял, о чем она.

От таких слов я дурею. Схожу с ума. Просто не стоило этого говорить. Потому что, вскинув ладонь, я указательным пальцем жестикулирую у лица Евы Мадэри, ощущая, что слетаю с катушек. Снова.