Ад-184
(Советские военнопленные, бывшие узники вяземских «дулагов», вспоминают) - Иванова Евгения - Страница 61

Весь коридор их ел, они были вкусные, как и французские булки. А во дворе дома был рынок — там продавалась ряженка, картошка, которая пахла картошкой, если это была курица, то она пахла курицей, а охотничьи колбаски, а ледяная рыба из Елисеевского магазина, или дунайская селедка с жирной спинкой, такая нежная… Все имело свой вкус.

Мы с мамой очень дружили, гуляли, беседовали, ходили в театр. Мама работала переплетчицей в типографии, в полуподвальном помещении, приходила с окровавленными от клея руками. Работая на конвейере, она не могла ни на минуту отойти, чтобы поесть и питалась практически одним хлебом. В 1959 г. маме первой было присвоено звание ударника коммунистического труда. И работала мама с 1945 по 1963 г., до оформления пенсии. Но никогда не унывала!

У мамы было шестилетнее образование, но, несмотря на это, никто не верил, что у нее не было высшего образования. Потому что она было образованным эрудированным человеком. Маму очень любили. Она для меня живой пример верности и памяти. Когда я слышу песню „Темная ночь“, я всегда плачу и вспоминаю своих родителей.

Я закончила педучилище, пединститут, 45 лет отдала народному образованию, являюсь „отличником народного просвещения“, учителем высшей категории, ветераном труда. Когда я болела, мама помогала мне писать лекции.

В 1963 г. наш дом на Большой Бронной сломали, а нам дали комнату в коммунальной квартире на ул. Обручева на Ленинском проспекте. И только в 1979 г. мы, как семья погибшего, получили однокомнатную квартиру в Чертаново. В 1986 г. мама умерла из-за небрежности врачей. Прошло столько времени, а я не могу ее забыть. Это был умный, добрый, светлый человек.

…А к 60-летию Победы мне прислали газету „Вечерняя Москва“, где было сказано, что мой отец Крапивский Эля-Идл Овсеевич погиб в г. Вязьме под Смоленском. В 2008 г. мне удалось побывать на Смоленщине и узнать горькую правду о том, как погиб мой отец, которого я знаю только по фотографиям и рассказам мамы и близких родных.

Я выражаю большую благодарность за эту незабываемую поездку, за теплый радушный прием поисковикам и нашим дорогим ветеранам.

Большое спасибо за их колоссальный труд в поиске погибших воинов, отдавших жизнь за Родину! Дай Бог им здоровья и терпения, низкий им поклон!»

Из письма Ширинян Галины Романовны, невестки красноармейца Шириняна Арташеса Маркаровича (1913-02.02.1942, лазарет № 1 «Дулага-184»).

«…Ширинян Арташес Маркарович родился в 1913 г. в очень крепкой, дружной и многодетной семье. Его отец, Ширинян Маркар Мартиросович, и мать, Ширинян Кехецик, воспитывали, кроме своих пятерых детей, еще и семерых детей своего убитого бандитами брата. Самый старший брат — Хачехпар Маркарович 1909 г., сестра — Агавни Маркаровна 1910 г., брат — Торос Маркарович 1915 г., самый младший брат и наш дедушка — Ширинян Мартирос Маркарович 1921 г.

Семья была очень трудолюбивой. У них были кони, бараны, коровы. Их лошади участвовали в скачках, а самый старший брат Хачехпар был жокеем (он был небольшого роста и весил мало). Отец, Маркар Мартиросович, умер рано (примерно в 55 лет). На плечи старших братьев и матери легли заботы о младших.

Когда началась война, все три брата ушли с первых же дней защищать Родину.

Старший брат воевал до конца войны и вернулся живым. Он женился, у него родились дети, есть внуки и правнуки.

Младший брат, Мартирос, попал на фронт во время службы в армии, участвовал в параде на Красной площади в Москве 07.11.1941. Был тяжело ранен и комиссован, являлся инвалидом BOB II группы. Отмечен наградами, медалями. Прожил долгую жизнь, имел троих детей, пятерых внуков, восьмерых правнуков.

Торос и Арташес не вернулись и считались пропавшими без вести. У Тороса осталась дома молодая жена и сын Маркар, а Арташес так и не успел обзавестись семьей. Арташес был очень хорошим трактористом. Его в колхозе „Свобода“ не отпускали на войну, как тогда говорили — „бронь“. Но у всех братьев было чувство ответственности за Родину, и они исполнили свой долг сполна.

В 1942 г. родным пришло известие, что Ширинян Арташес Маркарович пропал без вести. Потом нашелся сослуживец Арташеса Маркаровича — Наноян Асвадур Калустович, 1913 г. р. Он рассказал, что они устроили привал. Спать легли в скирдах соломы. Началась бомбежка, командир скомандовал: „По машинам!“ Вот тогда они многих и недосчитались, в их числе и Арташеса Маркаровича.

Наш Мясниковский район потерял многих своих сыновей во время Великой Отечественной войны. Многих судьба неизвестна.

Родственники ждали и ждут хоть какой-то весточки о них. С каждым годом ветеранов становится все меньше. Нет уже и братьев Арташеса Маркаровича — Хачехпара и Мартироса. Стали умирать уже и дети. Нет уже и сына Мартироса Маркаровича — Шириняна Маркара Мартиросовича (и нашего отца). Как он был бы рад узнать что-нибудь о братьях своего отца! Но есть мы: дети, внуки и правнуки. Нас очень много. Нам тоже небезразлична судьба наших дедов. Вот стихотворение правнучки Мартироса Маркаровича — Наталии. Не судите строго, ей было тогда 7 лет, и оно было написано прямо в зале на вечере памяти ветеранов ВОВ, но от всей души, поэтому не редактировали:

Мы все присоединяемся к этим словам и готовы помогать во всем. Спасибо вам, что находите архивы и сообщаете родственникам. Это очень важно!!!»

Из воспоминаний Талановой Татьяны Михайловны, внучки красноармейца Пантаева Леонтия Петровича (1902-19.08.1942, лазарет № 1 «Дулага-184»).

«Мой дед Леонтий Петрович Пантаев, уроженец села Вечкусово Смирновского района Горьковской области, 1902 г. р., был призван 1 марта 1942 г.

До этого 28 октября 1941 г. умерла его жена Екатерина. Остались шестеро детей, младшему было всего три месяца: Григорий родился 12 июля 1941 г. Старшей дочери Надежде шел восемнадцатый год, и она работала в г. Горьком на оборонном заводе. Нашей маме — 12 лет. Остальные — Константин, Иван, Николай и Григорий — мал мала меньше.

Когда умерла бабушка, деда не было дома. Он был, как тогда говорили, на окопах. Рыли окопы где-то под г. Горьким. Он приехал, а жену уже похоронили. И даже старшая дочь не смогла приехать на похороны, потом уже приехала насовсем и взвалила всю эту ношу на свои плечи. Вырастили всех. Надежда с рано повзрослевшей сестрой Анной поднимали мальчишек. Пережили все лишения военных лет, и голод, и нужду. Их тетя Степанида, у нее не было своих детей, взяла на воспитание Николая. Всех вырастили добрыми, честными и очень хорошими людьми.

Нет уже Надежды и Константина. Но потомков у деда уже 45 человек. Четверо детей живы, а самому младшему, Григорию, в этом году исполнилось 70 лет. Внуки, правнуки и много праправнуков. В родном селе стоит памятник погибшим в Великой Отечественной войне односельчанам. Больше двухсот дворов было тогда в селе, много ушло на фронт людей и много не вернулось. На памятнике более 170 имен. Имя нашего деда тоже там. И в День Победы есть куда положить цветы и склонить голову. Но дети всегда хотели знать, где он похоронен.