Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 53

Кажется, кроме мамы еще один член семьи был безумно рад меня видеть. Папина лайка Шейд, едва завидев меня, кинулась вперед, повалила меня на землю и принялась лизать лицо, исходя восторгом.

Отец был на орбите и не склонен обсуждать по коммуникатору мой новый статус, однако я ожидала такого разговора в будущем.

Время шло, шло и вышло. Стало невозможно тянуть дальше, и пришельцев наконец допустили к высадке на планету.

* * *

Чужакам выделили участок в центре столицы. Там располагалось сейсмически устойчивое трехэтажное здание со всеми удобствами, предназначенное для проживания и приемов. Челнок эрргов предполагалось разместить на прилегающей площадке для парковки, которая обычно вмещала пару десятков флаеров.

Еще одна причина для выбора — наличие в здании автономного комплекса "биосфера" с оранжереями и реакторами для выращивания биомассы. Санитарная служба уже вывезла оттуда часть растений.

Позже новые владельцы проведут санацию от терранских видов и смогут производить привычное питание. Посол упоминал о том, что на их челноке имеется все необходимые клеточные культуры. Все равно их запасов пищи не хватило бы на два года.

"Хм… придется все-таки послу заняться сельским хозяйством", — мелькнула и тут же исчезла мысль.

Тошио возил меня туда. Серая громада была создана, казалось, из одного стекла и металла и фантазийно покрыта декоративными керамическими панелями вперемешку с энергонакопителями.

— Что не так? — спросил мужчина, услышав, как я хмыкнула.

"Все не так". Что за безумный архитектурный выкидыш! Как они вообще будут здесь жить?

— Надеюсь, внутри здание выглядит уютнее, — ответила я, и он засмеялся.

Эррги прибыли пару дней спустя.

Глава 11

— Вуф!

Шейд красноречиво посмотрел на меня и забил хвостом по полу, когда я включила раздатчик корма, и в его миску посыпались кусочки синте-белка с примесью клонированного мяса.

— Вуф-вуф!

Пес уставился на меня неестественно светлыми глазами, дожидаясь команды.

— Можно, — наконец разрешила я, и он с аппетитом захрустел кормом.

Я присела на колени и потрепала лайку по холке. Он уже перелинял, и серебристо-серый мех с белой подпушкой пружинил под пальцами. Пес для вида заворчал, нависнув над миской, но протестовать не стал, продолжая свою трапезу.

— Ты его балуешь, — меланхолично заметила мама, которая завтракала вместе со мной. — Кормишь не по режиму.

— Да ладно, — откликнулась я. — Ты же знаешь, что он мой любимчик. К тому же, скоро зима, и ему надо хорошо питаться. Может, мы еще поучаствуем в гонках на упряжках!

— Не думаю, — ответила она. — Вулканическая активность сейчас такая, что нормальной зимы вы не дождетесь. А на полюсах гонки никто устраивать не будет.

— Ну, раз ты так говоришь… — не слишком огорчилась я. — Значит, займемся чем-нибудь другим.

Пес, словно догадываясь, что говорят о нем, поднял массивную морду и вставил свое веское "вуф".

— Как знаешь, — мама улыбнулась. — Потом не жалуйся.

— Если что, попрошу папу разобраться.

Отец был "альфой" для Шейда, и пес его беспрекословно слушался, хотя завели щенка по моей просьбе. Ради этого дядя Эрик даже слетал на западный континент и купил щенка в анклаве Суоми. "Улучшенная" лайка живет около тридцати лет и хорошо соображает, с приобретенным опытом все лучше и лучше.

Обычно Шейд меня слушался, но иногда в его собачью голову приходили странные идеи. Я была щенком вожака стаи, охраняемым субъектом, вверенным в его ведение. Если пес считал, что знает лучше, то его сложно было переубедить.

Мама, одетая в синее повседневное юката, устроилась на высоком стуле у кухонной стойки, допивая зеленый чай и продолжая работать с поступающими на коммуникатор данными. Я могу беззастенчиво рассматривать, пока она погружена в свои мысли и не видит этого. Мне нравится, как бесстыдно выглядывают ноги из-под длинных одежд, словно у какой-то крестьянки со старинной гравюры. Ступни в белоснежных таби не касаются пола. Это так трогательно…

Сейчас она сосредоточенно просматривала ленту статистики с удаленного терраформирующего зонда. Мне всегда было интересно, как она умудрялась обрабатывать такие массивы данных, не будучи киборгизированной, как другие ученые.

Конечно, компьютеры делали основную работу, но столичный ИскИн не имел креативных способностей человека. Терраформист являлся аналитиком, от которого зависели ключевые решения. Огромная ответственность! От нее зависели сотни тысяч жизней.

Дедушка как-то вскользь упомянул, что на Терре его род получил ряд генных улучшений от одной из корпораций, но после переселения на Фрейю работы не велись. Может, в этом причина? На мне с братом, однако, это никак не сказалось. Природа на нас отдохнула. Да, мы умные, способные, но ничего выдающегося.

Моя ген-карта была чиста, и маркированных торговой ассоциацией включений в ней не было. Я специально перепроверила, став совершеннолетней: оплатила повторное тестирование, когда делала обязательный вклад в планетарный "банк жизни".

Я решила не отвлекать мать и сварить кофе. Вдруг дом ощутимо тряхнуло. Я разлила напиток и чертыхнулась, а мать неодобрительно взглянула на меня, оторвавшись от работы. Но ничего не сказала. Хотя… мне всегда хватало одного только взгляда, чтобы устыдиться.

— Мама? — спросила я, вытирая пятна на полу.

— Что?

— Не рановато ли для гостей? Дипмиссия эргов прибывает сегодня после обеда. А планета все еще не успокоилась, — озвучила я свои опасения.

— С таким же успехом они могли еще полгода провести на орбите, — ответила она. — Учитывая, что миссия продлится всего два года, половину они проведут в космосе. Это срыв предварительных договоренностей.

— Да я понимаю, но… Разве не будет хуже, если с эрргами что-то случится?

— Здесь точно не случится, — с полной уверенностью заявил ведущий специалист по терраформированию, профессор Планетарного университета Нагато Аюми. — В отличие от западного континента. Там возможны отдаленные последствия и афтершоки.

— Ну, раз ты так говоришь… Я спокойна.

Мать снова подняла на меня глаза и поставила чашку на стол. Она-то лучше меня самой знала, когда я спокойна, а когда волнуюсь. Но опять ничего не сказала.

Ладно. Ладно… Я волновалась оттого, что скоро увижу эрргов. Вернее, господина посла. Интересно, а он волнуется? Предвкушает новую встречу? Или просчитывает возможные выгоды и риски? Я не против, учитывая его роль во всем этом. Это его долг. Я бы тоже на все сто выполняла свои обязанности, если бы поехала вместо Гудрун в составе дипмиссии. Но чего же было больше: личного или работы?

Последние дни меня с удвоенной силой терзают сомнения и гложет неуверенность. Если бы я была менее заинтересованной стороной, было бы легче.

— Ну, что, Шейд, пошли?

Я убрала за собой посуду, попрощалась с мамой и вышла на улицу. Почти весь месяц я была занята на общественных работах. Я стала профессиональным чистильщиком.

Все очень просто: приезжаешь на место, огораживаешь наиболее крупные растения щитами и включаешь мелкодисперсный водяной душ, а затем ионный, смывая пепел и пыль с листьев. На месте следует взять пробы грунта, образцы биомассы и осадков, пометить их и поместить в контейнер, и так — каждые сто-двести метров. Если какой-то из местных зондов для забора воздуха неисправен, надо провести его калибровку или вызвать техника.

После обеда все сдаешь в передвижную лабораторию и получаешь от ИскИна вчерашние данные по пробам в черте города. Там, где загрязнение превышает норму, следует взять повторные пробы, и так до бесконечности. Интерактивная карта все время пополняется. Все свободные от своих обязанностей люди, а их сейчас не так много, участвуют в этой работе.

Шейд понятливо запрыгнул в грузовой отсек флаера, и я приоткрыла окошко, куда он мог высунуть морду.