Тайная служба (СИ) - Полевой Алексей - Страница 48

К назначенному часу, в небе ничего видно не было, толпа внизу даже заволновалась, там, в основном были туристы и приезжие, жители империи предпочитали такое зрелище наблюдать с крыш. Эрик одолжил у сигнальщика бинокль и подав его Сергею, показал куда смотреть, тот сначала не понял, в небе он ничего не увидел, но затем вцепился в бинокль обеими руками, сигнальщик с Эриком понимающе переглянулись, благо было на что посмотреть. Вскоре стало лучше видно отполированный до зеркального блеска веретенообразный дирижабль, размером с большой океанский корабль, когда он проходил над кораблями, стоящими в проливе, они отражались в нём и розьер становился заметнее. Приблизившись к дворцовой пристани, дирижабль лихо развернулся и встав боком к поднимающемуся ветру снизился к пристани, Эрик понимал, глядя на лица рулевых в ходовой рубке, насколько трудно им даётся такой красивый манёвр, но того требовал воздухоплавательный шик. Из дирижабля выбросили гайдропы, их тут же подобрали и закрепили к буям и набережной, аппарат медленно опустился на воду и выключил ревущие импеллеры, махина покачивалась на волнах и натягивала причальные тросы. Собравшаяся на набережной толпа ликовала, многие будут о таком рассказывать внукам, а те считать дедов брехунами, любящих приврать о диковинах империи.

Из гондолы выдвинулся трап, его закрепили на причале, кавалергарды встали на конях с обнажёнными саблями вдоль дороги к розьеру от дворца, а на причале выстроились гвардейцы в парадных красных мундирах, кони загораживали весь обзор, потому имперцы и не любили глазеть на такие зрелища снизу. Судя по восторженным воплям, на балкон вышел император и начал свою речь, Эрик позвал Сергея, завороженно уставившегося на дирижабль, минут через десять надо будет влиться в небольшую свиту, багаж, пока все были заняты речью, уже тихо загружали с лодок в грузовые ворота гондолы. Спустившись, они встали позади трёх женщин, причём при взгляде на великую княжну, Сергей подавил в себе желание открыть рот, а Эрик, поймав сочувствующий взгляд графа, криво улыбнулся и пошёл вслед за двинувшейся процессией. Как полагается, махая рукой толпе и улыбаясь, они вышли из дворца, рискуя оглохнуть от криков, процессия миновала величественный строй застывших как статуи с поднятой саблей кавалергардов и салютующих винтовками гвардейцев и вошла на трап.

Княжна повернулась лицом ко дворцу и махала рукой, улыбаясь и раздавая воздушные поцелуи, Эрик и Сергей миновали её и фрейлин, быстро проскользнув в гондолу. Там была выстроена команда, боцман, усатый воздухоплаватель одобрительно крякнул – первый на борту мужчина – хорошая примета, но тут княжна развернулась и пошла по трапу, при этом фрейлина споткнулась, что омрачило боцмана – рейс будет трудным, примета такая. Процессия прошла мимо вытянувшегося стоя, кивнув капитану и помощнику, в коридоре, ведущим в каюты, великая княжна развернулась и взглянув на Эрика сказала:

– Знайте, я была против вашей кандидатуры, – выпалила она, поджала губы, развернулась и поспешила наверх по лестнице в сопровождении фрейлин.

– У тебя с ней что-то было? – вскинул брови Сергей.

– Давно, мы были почти детьми, – вздохнул Эрик, – держись, взлёт.

Толпа могла наблюдать редчайшее зрелище – взлёт крейсерского розьера на форсаже – задача была труднейшая, но капитан и экипаж были к этому готовы. Сразу из построения, они встали по местам, втянули причальные тросы, кроме двух и задраили все входы, затем подали сигнал на зажигание и пороховые ускорители стали поднимать дирижабль в воздух, причальная команда не подкачала и отпустила гайдропы вовремя, иначе катастрофа была бы неизбежной. Розьер свечой взмыл в воздух, вертикальные ускорители отработали, из гондолы были выпущены крылья и дали зажигание на маршевые ускорители, дирижабль стремительным рывком ускорился и вскоре потерялся из виду охрипшей от радостных криков толпы. Всего этого Сергею, усаженному в откидное кресло видеть не довелось, однако зубодробильность взлёта ощутить пришлось в полной мере.

– Мы так весь полёт будем нестись? – прокричал Сергей, перекрывая грохот и ощущая вибрацию дирижабля всем телом.

– Ещё пару минут, ускорители выработаются и будет только лёгкое гудение импеллеров, – успокоил его Эрик, – это показуха, но людям нравится, традиция.

– О, так намного лучше, – обрадовался стихающему грохоту Сергей, – так и будет весь полёт?

– Ну, если не нужно будет вступать в бой, для чего ускорители и нужны, то да, – подтвердил Эрик, – тишина, мягкие покачивания, хороший стол и душ в каюте, вечером музыкальный салон.

– Шикарно, – улыбнулся Сергей, вслушиваясь в лёгкий гул импеллеров, доносившийся сзади, – где наши каюты знаешь?

– Пошли капитана искать, – сказал Эрик, – заодно представимся.

– Немыслимая картина, – выдохнул Сергей, стоя на открытой площадке сторожевого поста и глядя на облака после экскурсии капитана по судну.

– Да, – согласился капитан, – в этом есть что-то будоражащее, сколько не гляди, теперь уже не то, раньше здесь был наблюдатель, я очень любил стоять эту вахту, сейчас перед радаром внизу – совсем не то.

– А не хлопнуть ли нам по рюмашке перед обедом? – напомнил старую воздухоплавательную традицию Эрик, – «вылетные» ещё никто не отменял.

– Всенепременно, – согласился капитан, – я только глоток с вашего позволения, нам курс менять через двадцать минут и пробу надо снять.

Они спустились в салон, вызвав по дороге штурмана и метеоролога, по старинной традиции, все встали вокруг центральной опоры, с прибитой к ней подковой и откупорили принесённую Сергеем бутылку коньяка. Капитан символически отпил из горла небольшой глоток и передал бутылку «по солнцу», стоящему справа штурману, тот церемониться не стал, изрядно глотнув, впрочем, как и метеоролог, да и Эрик не отказал себе в удовольствии угоститься семилетним «Энисели». Он специально предупредил Сергея, тот ездил в маленькую лавку, где старый горец держал такую редкость специально для таких случаев, Сергею полагалось выпить всё без остатка, а пустую бутылку хранить до окончания полёта, затем они пошли в грузовой отсек, где Сергей в открытый малый люк бросил монетку. Монетка сверкнула на солнце и при этом в разрыве облаков показалась радуга, капитан и остальные широко улыбнулись, похлопали Сергея по плечу и ушли менять курс.

– А с бубном скакать не будем? – спросил Сергей, – столько шаманизма в районах крайнего верха.

– Перелетать радугу к прибыли, – объяснил Эрик, не став вдаваться в тысячи суеверий, коими опутаны моряки, воздухоплаватели, лётчики и игроки в карты, – тебя приняли как своего, это большое уважение.

– Ну и то ладно, – согласился Сергей, – обед скоро?

– Да, надо переодеваться, но спешить не стоит, лучше отобедаем с младшими офицерами и нижними чинами, второй сменой, – пояснил Эрик, – княжна явно дала понять, что лишний раз попадаться ей на глаза не стоит, к тому же можем пропустить ещё по рюмашке, нам вахту не стоять.

– А вот это верное решение, – оживился Сергей, – мне тут начинает нравиться, особенно, памятуя тот грандиозный ящик со спиртным, что ты захватил.

– Чем ещё можно заниматься в перелётах? – резонно заметил Эрик, – запасы пополним всякой экзотикой по дороге, главное не шляться пьяному по коридорам и не попадаться офицерам, мы штатские, хоть и официальные лица, от нас ничего и не ждут, порядок здесь пусть специфический, но блюдётся. Сидим в каюте, выпиваем, спим, книжки читаем, разговоры разговариваем, сдаётся мне, к нам штурман вскоре зачастит, штурманы люди многолитражные.

– Да, хороший народ, – кивнул Сергей, – сколько помню военных пилотов, литр во лбу, а им хоть бы что.

– Но тоже особенно не увлекайся, – сказал Эрик, – вечером офицерский ужин, нам по протоколу надо присутствовать, затем музицирование, хотя бы полчаса нужно там пробыть, надеюсь, здешние офицеры сносно играют. Там тоже наливают, так что нужно хорошо рассчитать силы, тут люди трёхжильные, с лужёными глотками и если кто палубу заблюёт – на всю жизнь последним гадом останется.