Попаданка в семье драконов (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 32

Тяжело сглотнув, Мелада опускает голову и прячет руки под стол. Ощущение неловкости становится запредельным. Приветливая улыбка Ланабет становится чуть жёстче. Пусть она не видит, но атмосферу явно ощущает.

– Что-то не так? – участливо спрашивает дедуля и чуть наклоняется.

– Нет, всё в порядке, – поспешно уверяет Сильвана и накрывает его ладонь своей, быстро отдёргивает руку, снова накрывает. Улыбка то появляется, то гаснет. – В порядке, правда. Просто Мелада немного волнуется. Мы же во дворце. Тут императрица. Наследник. Ты. Мы ведь уже не надеялись тебя увидеть, и такая радость. Любой растеряется.

Ноздри нахмурившегося Вольдемира нервно раздуваются.

– Не стоит волноваться, мы не кусаемся, – мягко напоминает Ланабет. – А от волнения прекрасно поможет чай с успокаивающими травами, – она указывает на фарфоровый пузатый чайник, – и сладости, – её изящные пальцы безошибочно указывают на разложенные по двухэтажным тарелкам пирожные. – Угощайтесь, присматривайтесь друг к другу, у вас достаточно времени, чтобы познакомиться и привыкнуть к новым обстоятельствам. Марджемир, после такого долгого отсутствия сложно возвращаться к прежней жизни, но вам есть ради кого стараться.

Пока она говорит, Сильвана пристально меня разглядывает. А ведь наличие внучки подразумевает наличие в жизни дедули другой женщины и самое меньшее одного ребёнка от неё.

Пропал дедуля на десятилетия, загулял, ребёнка на стороне прижил… Ему возвращаться будет посложнее, чем Ланабет.

– Угощайтесь, – повторяет она, и дедуля, Сильвана, Вольдемир сразу тянутся за пирожными, накладывают их серебряными лопаточками, заготовленными по числу гостей.

Ланабет соединяет ладони и плавным жестом разводит их в стороны, из носика чайника к чашкам протягиваются струи тёмной, испускающей пар жидкости. Чайно-мелиссово-липовый запах наполняет гостиную.

Дедушка нетактично рассматривает затянутое кружевной полумаской лицо Ланабет. Она улыбается, будто почувствовав это, и дедушка спешно благодарит:

– Спасибо, ваше величество, это очень любезно с вашей стороны.

– Мы одна семья, – вкрадчиво произносит она. – Мелада, если не любите сладкое, у нас есть солёные орданские пирожные. А если и они не по вкусу, повара выполнят любое ваше пожелание.

Ресницы Мелады уже слиплись от навернувшихся слёз, но те пока не хлынули. Дедуля, никогда особо не умевший справляться с женскими обидами, просто цепенеет.

– Она любит сладкое, – уверяет Сильвана и так пихает сидящего рядом Вольдемира локтем, что её пепельные кудряшки вздрагивают. – Просто растерялась немного, простите её.

– Да-да, всё хорошо, – Вольдемир неуверенно тянется к пирожным уже измазанной лопаточкой, его взгляд скользит по кружевным волнам кремов, по марципановым фигуркам. – Всё в полном порядке.

– Не в порядке, – шепчет Мелада, не сводя с меня гневного, несчастного взгляда.

И я не могу на неё не смотреть: она словно поймала меня в плен расширившихся зрачков.

– Что здесь происходит? – неожиданно резко произносит дедуля, и мне жалко его: он ведь не понимает, почему мы… он ведь ничего не знает.

– Всё хорошо, – шепчет Вольдемир, протягивая руку к жене.

– Я не могу сидеть здесь и притворяться, что всё в порядке! – Мелада отскакивает, стул с грохотом падает на пол. – Не могу сидеть и делать вид, что ничего не произошло!

В дверь заглядывают гвардейцы, но Ланабет жестом отправляет их прочь.

– Дорогая, не надо, – Вольдемир встаёт, тянется к жене.

Поднимается и дедушка. Мелада, отступает. Запрокинув голову, болезненно смеётся. Мои ногти до боли впиваются в ладони, Арен накрывает мои руки тёплой ладонью.

Слёзы наконец проливаются на лицо Мелады:

– Какая ирония. Мы последние деньги потратили, чтобы узнать о живых цветах, чтобы Элида могла привлечь внимание, и теперь её для нас нет, и всё… всё получилось вот так! Просто немыслимо! И мы должны просто забыть её! И делать вид, что всё хорошо! Что Элиды нет и не было!

Её прерывистый, истерический смех вновь наполняет гостиную.

 «Видишь, Лера, – сквозь бешеный стук сердца прорывается сердитый голос Арена, – один раз проявили слабость – и они уже на шею садятся».

Вырываю руки из-под его ладони.

– Они мои родственники!

Дедушка крутит головой, оглядывая потупившуюся жену, отвернувшегося от него сына и кусающую пальцы Меладу.

– Что… Да что случилось-то? – он хватается за седые волосы, вскидывает руки. – Скажите уже хоть что-нибудь!

Ланабет сцепляет пальцы, направляя лицо в его сторону:

– Ваша внучка Валерия попала в академию вместе с Ареном, он сразу обратил на неё внимание. Девушку, только что явившуюся из непризнанного мира, не считали потенциальной избранной, поэтому решили, что она соблазняет его в надежде стать любовницей. Элида Флос из-за бедственного положения семьи надеялась на это же и вместе с двумя другими девушками, попав под влияние Культа, покушалась на Валерию, на чём была поймана и осуждена на изменение судьбы.

Глаза дедушки всё шире и шире, распахиваются до какого-то ненормального предела. Дослушав, дедуля бессильно опускается на стул.

Не знаю, можно ли было сказать как-то мягче, обтекаемее… Хотя Ланабет сказала кратко и по существу, чего уж…

«Арен, только ты не скажи чего-нибудь в духе того, что подумал», – прошу я.

– Этого не может быть, – шепчет дедушка. – Как? Почему мне ничего не сказали? И причём здесь цветы?

Поникший было Вольдемир резко расправляет плечи.

– О, – Сильвана всплескивает руками. – Всё это большое, очень большое недоразумение.

Рассмеявшись, Мелада прячет лицо в ладони, голос её звучит сдавленно:

– Даже сейчас вы не хотите признавать, что эта идея была глупой с самого начала. Мы слишком слабы, чтобы продвигать свою дочь так высоко. Зря мы в это ввязались.

Дедуля во все глаза смотрит на неё, на его лице прямо читается: как они до такого додумались?

– Полагаю, – Арен с видимым усилием смягчает тон. – Ваши родственники, Марджемир, у кого-то приобрели информацию о том, что я коллекционирую живые цветы. Глупо отрицать, цветы в любом виде привлекают моё внимание.

– Дедуль, после твоего исчезновения у семьи были крупные проблемы. Финансовые.

– Да, – Вольдемир разворачивается и закладывает руки за спиной, высказывает ему в лицо: – Ты оставил нас одних с долгами, которые росли год от года, вся наша земля заложена и перезаложена, замок сдаётся. У нас не было иного способа решить все проблемы! Самонадеянные надежды, но если бы наследник обратил внимание на Элиду, он мог бы взять её под покровительство, в конце концов, ты был другом его деда. А что нам было делать?

Наверное, это гены. Ничем иным не могу объяснить, почему разделённые мирами два сводных брата – мой отец и Вольдемир – так удивительно похоже взваливают на детей ответственность, надежды и прочее. Так и представляю, как они напутствовали Элиду: «Не подведи нас, вся семья надеется на тебя, мы столько в тебя вложили, не опозорь нас, мы сказали, а ты иди и сделай» и всё в таком духе. И ведь на какое дело отправляли!

От возмущения у меня горит лицо, а дыхание перехватывает, но я справляюсь с оцепенением:

– Но не подкладывать же дочь под наследника!

Вольдемир и Сильвана смотрят на меня округлившимися глазами.

«Лер-ра, не забывай, это почётная должность, не всегда подразумевающая близость», – проносится в голове мысль Арена.

– Ладно, не подложить, – сильнее краснею я, – но ведь в избранную пророчили Изольду Фламир, вы что, думали, они бы позволили кому-то постороннему влиять на Арена? Элиду живьём бы сожрали, но не допустили к власти! Да у Элоранарра уже список потенциальных любовниц был припасён из девушек семейств, которых хотели так поощрить. Вы чем думали, когда взваливали на неё такое поручение?

Покрасневший от моей речи Вольдемир открывает рот, явно намереваясь сказать что-то резкое, но косится на Арена и выдавливает лишь тихое:

– Всё не так просто.