Попаданка в семье драконов (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 23

Прикрыв глаза, Арен глубоко вдыхает. Бушующее внутри него пламя чуть успокаивается. Мягким бесшумным шагом он приближается к Вильгетте и кладёт руку на её дрожащее плечо. Внутри меня тоже разгорается пламя – ревнивое, собственническое, вопящее: «Моё!» По губам Арена пробегает усмешка, и он исчезает в вихре золотого огня.

И всё. Нет его, не возвращается обратно. Ника растерянно хлопает ресницами.

С исчезновением дочери Жэнаран ещё больше съёживается. Какой-то он трусоватый. Может, Фламиры его просто запугали?

Арена всё нет…

Что он там делает с Вильгеттой?

Золотой вихрь поднимается за моей спиной, бросает на всех тёплые отсветы, и горячие руки сжимают плечи.

– Вильгетта в надёжных руках, никому лишнего не сболтнёт. А Никалаэду я бы оставил здесь. Пусть Элор устроит в резиденции и на рабочих местах ревизию, а она понаблюдает. Может что-нибудь интересное почувствует. Да и пришли мы с ней, внезапное исчезновение будет выглядеть подозрительно. Надеюсь на вас.

«Так… в каких надёжных руках ты оставил Вильгетту? Надеюсь, ты её не в тюрьму посадил?»

Разворачивая меня к двери, Арен отзывается в мыслях: «В надёжных руках Бальтара, Ингара и Иссены. Пусть поработают няньками».

Он подталкивает меня ближе к выходу, отворяет дверь и, первым проскользнув в коридор, вытягивает за руку. Захлопывает створку, изолируя нас от приподнявшего бровь Элоранарра, императора, растерянной Ники и Жэнарана.

Эта поспешная таинственность и странное настроение Арена отвлекают меня от беспокойства за Нику, хотя… там ещё Дарион и Риэль, о Нике есть кому позаботиться. К тому же драконы вряд ли страшнее архивампиров, а с ними Ника дело имела.

Арен придавливает меня к стене, прижимает горячим телом, закрывая от слабого сияния магических сфер. В тени его лица тусклым золотом отливают глаза. Мне и тревожно, и хорошо от его близости, от контраста прохладной твёрдой стены и такого уютного, родного тела.

– Ты ревнуешь меня, – шепчет Арен.

Вспоминается его довольная улыбочка. К лицу приливает кровь, дыхание сбивается, и я стыдливо отнекиваюсь:

– Нет, что ты. Зачем мне ревновать? Я же твоя денея, – невольно улыбаюсь: так что никаких любовниц не будет даже через сто лет.

– И всё же ты ревнуешь, – его тёплое дыхание скользит по скуле к уху, я вся покрываюсь мурашками, – собственница моя… Ты мне кое-что должна, не забыла?

– Я должна? – недоуменно хлопаю ресницами. – Что?

Арен прикусывает мочку уха, поглаживает его языком, шепчет жарко:

– Ты обещала меня поцеловать.

– А-а…

– Сама, – Арен мягко касается губами моей шеи, пробирается поцелуями до подбородка. – Сама обещала меня поцеловать.

Золотые крылья поднимаются из-за его спины, закрывают нас, окончательно погружая в темноту.

– А у тебя очень плотные перепонки, – бормочу растерянно. Мы тут все в серьёзных делах, а он так припирает к стенке и просит… как-то смущает это. Нервно тереблю кружевной воротник Арена. – А у тебя у отца пуговицы были не застёгнуты…

– Лер-ра, не отвлекайся. Я жду поцелуя.

– А вдруг нас увидят?

– Тогда тебе лучше поспешить, – выпрямившись, Арен проскальзывает ладонями в разрезы на спине и щекотно поглаживает бока. – Иначе мне придётся принять экстренные меры.

– Какие?

– Щекотать тебя.

– Ладно-ладно, сдаюсь. – Приподнимаюсь на цыпочки. Тихонько дую на подбородок Арена, на его губы. – Как же такого драконищу не поцеловать.

Скольжу языком по его приоткрытым губам, запускаю пальцы в мягкие кудри. Сердце бешено стучит. И хотя под куполом крыльев ничего не видно, я закрываю глаза и целую. Арен сразу обнимает меня, прижимает, перехватывает инициативу. Жадно прикусывает губы, поглаживает языком, сердце стучит ещё быстрее и по телу пробегает истома…

– Точно у них ни стыда, ни совести! – восклицает Элоранарр. – Мы их делом отправили заниматься, а они… Милуются тут. Словно другого места…

Обмираю от неожиданности и смущения: всё же застукали! Золотое сияние пробивается сквозь крылья. Арен распахивает их: мы уже на полукруге крыльца между золотыми двухметровыми статуями драконов. Тени колонн падают на нас и них. Пахнет сладкими плодами, и ветер лениво шелестит по-осеннему красными листьями деревьев в садах.

– Куда полетим или пойдём? – Арен неохотно разжимает объятия и переплетает наши пальцы. – Что ты хочешь увидеть?

Удивительно, но наш поцелуй смягчил его гнев.

Окидываю взглядом мощёный двор, арки выходов в сад.

Весь этот квартал прекрасен, как музей. Вся Старая столица выглядит любопытно, но выбрать конкретное место…

– Не знаю, – честно признаюсь я. – Мне кажется, тут за день не осмотришься.

– Тогда я стану твоим проводником, – Арен коротко целует мои губы. – Думаю, ты не будешь возражать, если мы обойдём стороной весёлые кварталы: там развлечения для взрослых и пресыщенных жизнью, а мы в эту категорию, к счастью, не входим.

Невольно сощуриваюсь:

– А ты там развлекался?

Понимаю, что близость с женщинами ему была недоступна из-за особенностей родовой магии, но смотреть он вполне мог.

– Зачем? – удивление Арена звучит совершенно искренне. – Я слишком молод, такие развлечения мне были неинтересны, а теперь есть ты, мне никого больше не надо.

Арен мастерски поливает бальзам на женское сердце. Склоняю голову на его плечо:

– Тогда выбирай, куда мы пойдём, я всё равно не знаю, что тут можно посмотреть, кроме великолепных ворот соседних особняков.

***

Старая столица намного свободнее и живее чопорной и бюрократической новой: здесь драконы в человеческом облике свободно летают над улицами, всюду играет музыка, тут и там выступают уличные артисты, смеются существа.

Мы проносимся над ними к шестигранной башне с тонкими резными узорами пламени, охватывающими арки дверей и выходов на балконы. Мягко колышутся полупрозрачные алые шторы, позволяя увидеть сидящих за столиками существ, разносящих блюда официантов в красных шароварах и белых рубашках с широкими, по грудь, поясами.

Арен указывает вверх, и мы приземляемся на балконе под острой пикой верхушки, Арен жестом предлагает устроиться на шёлковом диване с горой подушек, а сам дёргает за уходящий в стену шёлковый шнур. Убранство отдельной комнаты напоминает сказки об Али-Бабе: кругом узоры вышивок, узорные ковры, ажурные ножки стола, кресел, диванов. Пузатые золотые вазы с цветными орнаментами стоят в каждом простенке.

Сквозь отверстие в полу по лестнице поднимается официант. Он на мгновение поднимает взгляд и, увидев крылья Арена, опускается на колени, откладывая в сторону поднос с тонко отделанными золотым узором папочками меню:

– Приветствую владыку и благодарю за честь, оказанную этому жалкому заведению. Да будет вечным золотое сияние Аранских. Что вы желаете, великий господин?

Еле сдерживаю усмешку: такие речи после планов Фламиров избавиться от Аранских звучат лживо. Но официант может быть вполне искренним, ведь власть имущие часто действуют без оглядки на простых подданных.

– Меню, – Арен убирает крылья. – И чтобы нас не беспокоили изъявлениями преданности. Мы просто отдыхаем.

– Будет исполнено, великий господин. – Подняв поднос и сам поспешно встав, слуга с поклоном протягивает Арену поднос с меню. – Мне подождать заказа или удалиться, пока вы принимаете решение?

– Удалиться.

Склонившись над подносом, официант пятится к лестнице и, продолжая держаться лицом к нам, спускается по ней боком. Он ни разу на меня не посмотрел. И ведёт себя намного более подобострастно, чем служащие посещаемых нами прежде заведений… но тогда Арен не выдавал свою принадлежность к Аранским.

Неторопливо подойдя, Арен отбрасывает одно меню на столик и опускается на диван рядом со мной, обнимает за плечи. На наших коленях он раскрывает роскошную узорную папку. Несколько непривычно вместо фотографий видеть рисунки предложенных блюд. Но как они изображены – просто пальчики оближешь, так и кажется, что можно коснуться золотистой корочки запечённых на овощах рёбрышек и ощутить их жар. Кажется даже, что от страницы исходит божественный аромат.