Долг (ЛП) - Бартол Эми А. - Страница 13

— В них заложено зло, Серафим, — отвечает Прэбэн. — Зло по своей натуре. Они не используют ничего, чем не могут злоупотреблять. Они уничтожают все, к чему прикасаются.

— Воин, это для меня звучит как разделение на черное и белое, — отвечаю я. — Должно быть, было бы хорошо, если бы они были созданы при помощи правильной власти.

— Это, — начинает он, — очень приятно, разве ты не согласна? Ты Серафим, и у тебя есть душа. Я бы сказал, что твоя власть практически абсолютна.

— Если я так сильна, то зачем мне телохранители от Доминионов? — спрашиваю я.

— У твоего существования есть свои недостатки, — отвечает он, и у него хватает наглости улыбнуться. — Прямо сейчас ты находишься в очень невыгодном положении. Ты еще не обладаешь своей силой. Ничего не знаешь о Рае, кроме человеческих слухов. Ты не говоришь на нашем языке. Прямо сейчас перед тобой, я могу сказать все, что угодно, и ты не будешь знать, заказываю ли я ужин или планирую твою смерть. Когда ты говоришь о зле, я действительно не знаю, о чем ты говоришь. Не пойми меня неправильно, я знаю, что ты видела зло, убийство и насилие, но истинное зло как раз то, что живет в Преисподней? Я так не думаю, иначе бы ты не думала о Gancanagh. Ты бы лучше сконцентрировалась на том, как мы можем их искоренить.

— Ты только что назвал меня слабой и невежественной? — спокойно спрашиваю я Прэбэна.

— Нет, не слабой, и я никогда бы не назвал тебя невежественной. Я назвал тебя молодой полукровкой с чистым сердцем. Ты пришла к нам. Помнишь? Ты обратилась к нам за помощью, — говорит он.

— Ты что-то хотел, — отвечаю я, глядя на Рида.

— Да, но кое-что изменилось. Раньше, ты была не готова рассказать мне о Gancanagh, а теперь ты спрашиваешь, можно ли их спасти, — резюмирует он.

— Они захватили мою подругу — человеческую подругу. Они изменили ее. Я хочу узнать, как я могу спасти ее, — говорю я, обуздав свою враждебность, чтобы узнать, как я могу помочь Молли.

— Если твоя подруга отдала им душу, мы не сможем ее спасти, — отвечает он, даже не спрашивая, что с ней случилось.

— Нет, она не отдаст им свою душу, они забрали ее. Она была одурманена их прикосновением, и не могла принять справедливое решение — говорю я.

— Ты сказала «справедливое»? — приподнимая бровь, спрашивает он. — Ты ведь не думаешь, что Gancanagh будут честными, не так ли? Они злые убийцы, они никогда ничего не делают без своей на то выгоды. В них нет справедливости. Я думал за то время, что ты провела с ними, ты поняла это. Они спрашивали тебя, хочешь ли ты стать Gancanagh? — многозначительно спрашивает он меня. Я смотрю вниз, качая головой. — Нет, они пытались заставить тебя стать одной из них. Тот факт, что сейчас ты не одна из них, нам говорит о многом — и вероятно поэтому, ты сейчас жива. Никто не мог доказать, что ты зло, увидев, что ты пережила и все-таки не потеряла свою душу. Твоему другу был предоставлен выбор….

— Ты имеешь ввиду, что она должна была выбрать смерть, это был ее единственный выбор, — спокойно говорю я.

— Да, но после смерти, она оказалась бы в Раю. Мы не понимаем, почему она не выбрала это, — отвечает Прэбэн.

— Не можешь, да? — с горечью говорю я. — Ты не представляешь, что значит быть человеком — во всем сомневаться — и не видеть того, что видите вы. Очень легко судить нас с ангельских высот. Сквозь отверстие в болте очень сложно увидеть все это.

— Правильно, любимая, я думаю, ты должна пойти посмотреть, чем занимается Булочка, — быстро вставая, говорит Рид — Я напомню Прэбэну о том, что нам уже известно.

Я смотрю в глаза Рида и в их зеленых глубинах вижу тревогу. Он беспокоится за меня. Он хочет защитить меня от всего этого, но это невозможно, так как я нахожусь в центре событий. Я чувствую себя хрупкой, словно я сделана из стекла, и оно начинает трескаться.

Медленно киваю Риду, потому что сейчас больше всего на свете я хочу уйти отсюда и просто поболтать о чем-нибудь с Булочкой.

— Ок, — выдыхаю я. — Я благодарна за то, что вы пришли сюда чтобы помочь мне, — посмотрев на Прэбэна, говорю я.

В ответ на мои слова Прэбэн кивает. Похоже, он хочет сказать что-то еще, но сдерживается. Я снова поворачиваюсь к Риду, и он говорит:

— Я провожу тебя к Булочке, а когда мы закончим, я приду и заберу тебя.

— Конечно, — отвечаю я, беря его за руку.

Рид смотрит через мое плечо и хмуриться. В одно мгновение он загораживает меня собой, пытаясь защитить от того, что видит.

Выглянув из-за его плеча, я вижу, как к нам со скоростью пули движется Рассел. Я приготовилась к удару, пока Рассел бежит прямо на Рида, но Рид не падает, потому что Рассел проходит сквозь него словно призрак. Изображение Рассела бьет меня в полную силу, и пока я полностью поглощаю его свет, он испаряется. А меня поглощает такая боль, которой я никогда раньше не испытывала, и я кричу в агонии.

— Скажи мне, где она… где моя Алья? — спрашивает он, вытаскивая еще один острый инструмент, из той кучи, которую он уже использовал.

— Не Алья, ее зовут Рыжик — она не твоя…, - шепчу я, закрыв глаза и представив прекрасное лицо Эви.

Идеальный изгиб ее шеи и плеч. Я все еще чувствую на себе невероятный аромат ее волос.

Удар, яркий свет. Обжигающая боль. Стон.

Ее голые плечи — тонкие линии ключицы под эластичной кожей.

Хруст, головокружение, тошнота. Бросок.

Ее глаза… серо-синие, с небольшим вкраплением фиолетового к центру.

Порез. Темные пятна. Тряска.

Чувственные очертания ее силуэта, формы богини, я провожу руками по ее шелковистой коже. Ее тело поднимается навстречу моему.

Разрыв. Удушение. Дрейфующие плавание… падение.

Рыжик… я люблю тебя… сейчас я вернусь домой…

Темнота.

Когда я открываю глаза, то чувствую тошноту и леденящий холод. Со своего положения, лежа на низком столике в общественном помещении, я смотрю на вытянутый потолок. В следующее мгновение я склоняюсь со стола от приступа тошноты. Рид сидит рядом с моей стороны и придерживает мои волосы, пока меня выворачивает. Через несколько минут я издаю стон, ложусь на стол и закрываю глаза.

Большинство присутствующих в комнате ангелов говорят все разом, кроме нас с Ридом. Все стены, которые я старалась воздвигнуть вокруг себя — рушатся, и меня начинает трясти. Я будто сама испытала все эти пытки, а их не принес ветром дух моей родственной души.

— Рассел, — шепчу я, и все голоса вокруг нас замолкли.

Мне удается немного приподняться на локтях, но в следующее мгновение Рид мягко опускает меня вниз.

— Эви, подожди, — говорит Рид.

— Не могу. Я должна… идти, — снова поднимаясь, отвечаю я.

— Что Рассел отправил тебе? — спрашивает Рид.

— Ты не почувствовал? — спрашиваю его я, в то время как ко мне возвращается ужас всего пережитого, посылая в меня отголоски боли и оставляя во рту привкус отчаяния. Рид качает головой, так что я говорю: — Ему нужна помощь. Его кто-то мучает….

— Он просил о помощи? — спрашивает Рид, пытаясь собрать воедино все, что я говорю.

— Нет… он был…, - я останавливаюсь, прикрывая рот. Я с трудом поднимаюсь на ноги, но Рид не позволяет мне встать.

— Что? — мрачно глядя спрашивает меня Рид.

— Он пытался предупредить меня… они знают обо мне… он не может скрыть меня от них… они причиняют ему слишком сильную боль…

Рид схватил меня за плечи.

— Кто они? Gancanagh? — быстро спрашивает Рид.

— Нет… Не знаю… нет…, - задыхаюсь я.

Это все не реально, рассуждают мой разум и мое сердце, но мое сердце знает лучше. В моем сознании мелькает мысль, ты выбрала Рида… ты не можешь выбрать обоих. Вот обратная сторона твоего счастья… задыхайся.

— Эви, сфокусируйся…, - говорит Рид, удерживая мой подбородок и глядя мне в глаза. — Что ты еще чувствуешь? Брауни еще с ним?

— Я не знаю…, - говорю я. — Это не Бреннус — не его стиль. Он гораздо более поэтичный… менее… жесткий.